Чужое тело
Шрифт:
– Ваше Величество.
– Глубокий бас графа Дюка вывел меня из мутной дремы, в которую я уже начал погружаться. Скучный сегодня прием.
– Письмо гонца из Закатного герцогства.
– Так, что там такое?
– Крестьяне бунтуют. Они взяли в руки оружие и прогнали кочевников, Ваше Величество.
– Граф поклонился.
– Разрешите собрать войско и усмирить бунтовщиков?
– Добрый граф, это может быть опасно!
– Всплеснула руками королева.
– Язву бунта надо выжечь сейчас, пока не поздно.
Вдруг как-то стало понятно, что такое "Моровое нашествие". Никакая это не эпидемия. Это кочевники из Предвечной степи решили попробовать на вкус границы королевства. Как там в летописях говориться "беды сие великие быть". А что за беды, то неведомо. То ли князья что не поделили, то ли у соседа картошка на корню засохла. Или вот как тут, кочевники нападают на границы. Закатное Герцогство не может их сдерживать уже почему-то. Войск туда не посылают. Крестьяне партизанят помалу.
А графины вот задумали, в известной подлой традиции, крестьян перебить. Чтобы не подумали потом, будто без графьев и баронов можно обойтись, да и без графинов тоже.
– Все вон.
– Сказала королева резко.
И куда подевалась та добрая и слезливая тетушка на троне? Теперь там сидело вообще не пойми что. Царевна Софья, как с картины Репина. Лицо разом утратило всю доброту и стало жестким, глазки мелкие и черные, аж сверкают.
Придворные, толкаясь локтями, потянулись к выходу. Не быстро, соблюдая остатки достоинства, но поспешая.
– ВОН!
– Крикнула королева.
Все вломились в двери, как нарки при милицейском рейде. Я уж опустил руку на пояс, вспоминая про верную дубинку и прикидывая, как бы всю толпу на улицу, чтобы в клубе ничего себе не переломали... Толпа страшная сила.
Пока думал, никого не осталось, даже охраны. Только графины, королева-мать и я. Про меня-то все и забыли.
– Я немедленно отправлю верные вам войска к границе Закатного Герцогства.
– Сказал граф Дюка.
– Мы выжжем каленым железом всю скверну.
– А ленивое быдло пусть больше трудится.
– Поддакнула графиня Нака.
– Герцогство богатое! Лентяи! Герцог который год не знамо где! Сколько они нам налогов не доплатили?
– Больше пятидесяти тысяч золотых.
– Глядя в сторону, ответил толстый граф Лург. Голос его был удивительно тонок, я как услышал, так и не перестаю удивляться. Яйца ему отрезали, что ли?
– Кто отправляется?
– Спросил самый тихий, граф Урий. Тот самый тощий, кто чаще молчал, чем говорил.
– Я.
– Отрезал граф Дюка.
– Такое сложное дело я не могу никому доверить. Возьму с собой половину рыцарей и их копья.
Ага, и лошадей с мечами не забудь.
– Не мало ли будет?
– Деловито поинтересовался толстяк-кастрат.
– В самый раз. С кочевниками драться не собираюсь, на это барону Каллуфу немалые деньги заплачены, есть, а быстро поучим быдло и обратно. Основные войска сейчас нужны здесь, не мне вам объяснять почему!
Нет, ну объяснил, объяснил бы, мы б послушали... Я, например, совершенно не в курсе, что тут да как. У меня от прошлого принца только знания языка остались, да и так, по мелочи иногда что дрогнет в груди, когда предмет какой-нибудь увижу или место.
– Мальчик мой!
– Ну вот, про меня вспомнили. Снова на троне у нас сидит добрая тетушка.
– Что ты тут делаешь?
– Но матушка!
– Я скорчил гримасу.
– Вы же не давали мне разрешения удалиться! Вот я и остался...
– О, сыночка...
– Всплакнула королева-мать.
– Идите, конечно идите! Виконты-то где? Твои благородные братья!
А, это она про рыжих чубайсов.
– Ждут в карете, мама.
– Наугад ответил я.
– Ну, я пошел? Ур-р-ра, сегодня снова можно будет покататься по городу! Можно же, мама?
Вот так, сыграв дурачка и получив свой леденец, я вприпрыжку сбежал по лестнице.
Ну да, конечно, где ж нашим рыжим ещё быть-то, как не в бричке? Как раз они занимались тем, что подталкивали друг друга локтями и сумрачно хихикали, поглядывая то на сержанта, то на мастера Клоту.
Подошел я к ним сзади, потому и слышал много.
– ...сам тебе говорю, они его ипут!
– Да ну?
– Ну да! Знаешь, какой обычай у этих альтзорцев? Пока одного парня девкой не сделает, то жениться не может, о как!
– А тот, кого сделали?
– А чё ему, он отряхнулся и дальше пошел. Мастер, что молчишь?
Мастер Клоту кинул страдальческий взгляд на меня.
Ну, я как-то даже совсем не обиделся.
– Благородные братишки вы мои...
– Вклинился между ними на сиденье, обнял обеих за шеи. Интересно, не обнял ли я кого-нить так же на лекции в зале-то? Не хотелось бы, потому что жал я со всей силы. Только это и заставило чуть расслабиться, силы-то у меня и в том мире хватает, чтобы кого-нить придушить... Кто там рядом со мной на лекции сидел, Наташка? Эх, обидится она, не любит, когда её бесплатно обнимают!
– Благородные братишки вы мои... Мерзкотварные! Поехали, что встал?
Выкатились из замка, я продолжал жать шейки уже покрасневших и сипевших братцев. Ну да, они-то если стаканы ко рту носили да ляжки телкам жали, а я меч держу да от сержанта пытаюсь оборониться.
Опомнился, отпустил.
– Что это вы, твари гадкие? Может, чего перепутали? А?
– С этими словами вонзил локоть в ребра сначала одному, а потом другому. Опять же чисто научно, как меня научил Серега-большой. Есть у него такой полуфирменный удар, на коротких дистанциях работает замечательно, да и со стороны не видно.