Чужое тело
Шрифт:
– Что ты их так?
– Поразился я. Никогда Серегу таким злым не видел, даже когда он расшвыривал в одиночку торчок-пати на "Васильке", ловя нариков и как котят укладывая рядком, пока недоловленные охаживали его со спины всякими подручными предметами. Всех выловил и выложил.
– Ну а за что? Знаешь, я ещё до армии работать пошел. И батя мой тоже ни дня ни стуле не сидел. И мамка на НПЗ наломалась с восемнадцати до упора. А теперь им пенсия от государства в треть от того, что эта тварь заработает, кривляясь. Что,
– Серег, да спокойно. Прогнали ж противного.
– Подал голос Мишка.
– Одному такому подашь, десяток сюда придут. Бабку у метро видишь? С букетиком? Вот у нее я цветы куплю. Вот пойдем, и куплю. А у этих пидоргов... Мусор это, не люди.
– Документики!
– Раздалось за нами.
– Ну вот.
Патруль ППС, три человека. При бронежилетах и с автоматами. Главный сержант, росту среднего, лицо скучное и плохо выбритое, водянистые глаза смотрят как сквозь нас.
Поставили пиво, достали паспорта. Менты их придирчиво изучили, едва не на просвет.
– А в чем дело, сержант?
– Спросил Серега.
– Да жалоба на вас поступила...
– Протянул сержант.
– От гражданина. Что вы тут хулиганите, ему угрожаете. А гражданин инвалид. Нехорошо так, ребята. Вон вы какие большие, а гражданин маленький!
– Да он...
– Начал было Серега, но я его перебил.
– Как угрожали?
– Изумился во всю ширь лица.
– Не было такого! Мы как раз сказали, что тяжело инвалидом быть. А что Серега руку поднял - так это у него кулак зачесался... Просто вот руку поднял.
– Вы, спортсмены, парни резкие уж.
– Сказал сержант, возвращая документы.
– Придется проехать с нами.
Вот твою мать...
– Миш, у тебя дама юрист?
– Спросил Серега, умещаясь в машине.
– Да не окончила она ещё...
– Потрясенно ответил Михаил.
– Это плохо...
В отделении нас сразу потащили к столу, выложить все вещи. У Михаила нашли ножик, раскладной, у Сереги изъяли початую пачку сигарет, у меня распотрошили сумку. Менты долго крутили мою тонфу.
– Так, что такое? Оружие?
– Спросил тот же самый сержант.
– За это статья. Два-два-восемь. Попал ты, парень!
– Какое ещё оружие?
– Переспросил я.
– Это палка. Тренировочный инвентарь. Вот этой машу в спортзале, а эту жму в руке. Не, не надо одну в другую вставлять, они для того не предназначены... Сломаешь, кто заплатит?
– Спортсмен, что ли?
– Спросил сержант, собирая тонфу. Не прошла моя отмазка.
– Так, Гришук, давай-ка понятых, будем оформлять изъятие. Остальных пока что тоже на хулиганку...
– О, знакомые все лица.
– В допросную заглянуло солнце в лице Гюго фон Воленштайна. В полной форме, с погонами даже. И с кобурой на поясе. Я его поначалу даже и не узнал, стою, думаю, что этот мент на меня так таращится?
– Сереженька, ты что это к пацанам прикопался?
– Да ты чё, знаешь их, что ли?
– Повернулся к нему Сереженька, тот самый, что у нас документики спрашивал.
– Ты вообще что тут делаешь, а?
– А я вот мимо шел, да зашел. Голос знакомый услышал, ну как не зайти. За что ты их?
– Не твое дело! Иди куда шел! Сам разберусь!
– Сереженька, а ты что такой борзый?
– Подчеркнуто спокойно сказал Гюго. И вдруг набычился.
– А ну, выйдем!
– Никуда я с тобой не пойду! Я на тебя рапорт писать буду! Начальнику!
– А я даже ничего на тебя писать не буду.
– Уведомил Сереженьку Гюго, заходя внутрь. В глазах его зажегся весьма нехороший огонек.
– А я подожду, чтобы ты обоссался, обосрался, и скушаю без говна, без соли и без бумажек... Понял, ты, овца недоделанная? А ну чтоб в три минуты духу твоего тут не было! Пшёл вон!
– Слова свои он сопроводил легким пинком колена чуть повыше бедра Сереженьки.
Сереженька взвизгнул и вприпрыжку скрылся за дверью. По коридору простучали шаги, и все стихло.
– Ну, вот и ладненько.
– Гюго глубоко вздохнул.
– Так, за что тебя взяли?
– Да пугнули около метро одного попрошайку, чтобы не лез...
– Ответил я.
– Без повреждений?
– Деловито осведомился Гюго.
– Нет, и пальцем не тронули.
– Так.
– Гюго поскучнел.
– Теперь понятно. Собирайте вещи... Они с тобой?
– Дождавшись моего кивка, продолжил.
– И на выход. Ничего не было. С этим хмырем я сам разберусь. Задрал он нас уже.
– А как же...
– Да не было ничего. Давай, завтра на тренировке пообщаемся.
На выходе из отделения Михаил попросил мой сотовый и позвонил Анастасии, минут пять извинялся, что пришлось задержаться.
– У тебя где только нет знакомых.
– Покрутил головой Серега.
– Слушай, а в Комитете тоже есть?
– Ага, и даже с президентом за ручку здоровался. Был дело, когда он по пьяной лавочке в народ шел на Красной площади... *
* Президент Борис Николаевич Ельцин общался с народом довольно демократично, и не стеснялся пожать руку простому студенту.
– Ладно, давай по домам. Что-то мне уже тут начинает не нравиться. Петру Сергеевичу говорить будем?
– Да, а как же? Сам все узнает. Мих, ты чего?
– Ребят, а ну, поглядите-ка!
– Мишка указал рукой на край здания УВД. Там как раз давешний фальшивый инвалид без костылей, едва не ставший инвалидом настоящим, о чем-то трепался с милицейским нарядом. Выделялась фигура Сереженьки.
– Нда...
– Протянул Серега Большой. Никогда ментов не любил.
Цветы он у бабушки купил, не забыл. Небольшой такой букетик. И вручил Михаилу.