Чужой для своих
Шрифт:
— Шон, koe riro hia reo i teie nei? (Шон, сколькими языками ты сейчас владеешь? — пер. с маори) — неожиданно на маори спросил Биррет, словно начиная их старую игру в давно забытые, редкие земные языки. — Е rima tekau pea ranei rau, pea kua oho koe i runga i rau e rua? A tino e rite ahau ki te mohio atu? (Пятьюдесятью, или может быть сотней, а может ты уже перешел за две сотни? И наверняка хотел бы знать еще больше? — пер. с маори)
— Е whitu tekau ma wha reo, сэр (Семьдесят четыре, сэр- пер. с маори), — подхватил брошенный мяч Доусон. — E mohio ana koe e reo tawhito ko toku weriweri. Noatia, e hiahia ana ahau ki te mohio atu me te ake (Вы же знаете, что старые языки моя страсть. Естественно, мне хочется знать
— Ты понимаешь, что нам может дать этот мальчишка с его тремя стами единицами?! — едва сдерживая эмоции проговорил Биррет уже на родном языке. — В лабораториям мы сможем получить такое умное мясо (презрительное наименование тех, кто чрезмерно увлекался мандмашинами и накачивал себя настолько чрезмерным количеством информации. Что превращался в овощ), что оставим далеко позади всех наших конкурентов! Если профессор Китано был прав, то с его помощью мы совершенно спокойно можем накачивать любого, понимаешь Шон любого человека, практически бесконечным потоком информации. Прямо здесь и сейчас, мы сможем получить нового Энштейна. Да что там Энштейна! Мы можем вложить в мозги знания десятков, сотен и тысяч ученых. Это будет настоящий сверхмозг…
Шэф безопасности молчал смотрел на Биррета, который распалялся все больше и больше. Обладание ребенком с безумно высоким уровнем сензитивности и потенциально способным вырасти еще больше рисовало в воображении директора такие картины, что Доусон чувствовал себя не по себе.
Подожди, Шон! — вдруг остановился директор, словно вспомнив что-то очень для него важное. — К черту это умное мясо! Это ведь 300 единиц! Это настоящий гранд-интуит! Ты это понимаешь?! — Биррет не на шутку разволновался, его лицо раскраснелось, а жестикуляция приобрела все более явный характер.
— Сэр, вы намекаете на бредни этого старика Китано?! — слегка удивился Доусон. — Про гранд-интуита? Про то, что при значительном превышении сензитивного порога (230 единиц) способности интуита переходят на качественно новый уровень… И бла-бла-бла… Он приобретает возможность непосредственного манипулирования десятками или даже сотнями человек… И так далее и в этом роде, — шэф службы безопасности не скрывал своего недоверия к теории о гранд-интуите, высказанной в одной из последних работ профессора Китано. — Я в не верю в эти сказки! Сильный эксперт-интуит может конечно что-то внушить человеку, Но то же самое может сделать и самый обыкновенный гипнотизер, — Доусон помолчав добавил. — И вообще, сэр, думаю, этот путь по дальнейшему бесконечному наращиванию мощности майндмашин, о котором выговорите не приведет ни к чему хорошему. Китано, конечно, гениальный ученый, но он явно ошибался. Даже гений интуит не сможет спасти мозг человека от превращения его в огромный чемодан для разношерстной информации и в конце концов в овощ… Майндмашин и интуиты — это не панацея, это всего лишь удобное средство ограниченного действия для более быстрого овладения информацией…
После столь продолжительно спича, Биррет некоторое время с удивлением рассматривал своего шефа службы безопасности, а потом проговорил:
— Я тебя уже давно знаю и ты всегда говорил то, что думаешь. Думаю, именно поэтому мне удалось добиться твоего перевода из министерства обороны в концерн, — он замолчал еще на несколько секунд, словно собираясь с силами. — Шон, я принял решение. Мне нужен этот ребенок. На этом кристалле (он бросил на стол кремниевый элемент памяти) находится вся находящая в нашем распоряжении информация. Там список из 62 фамилий — взрослые и дети, мужчины и женщины. Кто-то из этого списка, достигший 6-го возраста проходил Тест и показал этот результат. И именно он мне нужен.
— Мои полномочия, сэр? — коротко спросил Доусон, понимая, что время для возражений и споров прошло.
— 32-ой Лунный производственный комплекс находится в
Следующие сутки шэф безопасности американского директората концерна провел на ногах и перевести дух смог лишь поздно ночью в собственной каюте на скоростном челноке, направлявшемся к земной Луне. К этому времени его командой была проделана громадная работа — проведены десятки встреч, сделаны сотни звонков, проверены гигабайты информации и вырисовывавшаяся картина, мягко говоря, была безрадостной. Выяснилось, что несколько секунд сигнал о результатах Теста по каким-то непонятным причинам транслировался в открытый космос, хотя по всем возможным протоколам этого делать было строжайше запрещено.
— Кто еще теоретически мог перехватить эту информацию? — в очередной раз задал вопрос Доусон одному из сидевших перед ним аналитиков. — Не нужны мне никакие фамилии! Я хочу знать, в целом… это возможно?
— С 95 %-ой вероятностью сигнал перехватили китайцы, — наконец, решился один. — С 67 %-ой вероятностью — Европейский Союз. Только их станции слежения находятся на расстоянии, которое могло позволить перехватывать такого рода сигналы.
— Если это так…, - проговорил Доусон, на мгновение забыв о своих сотрудниках. — То, вероятно, дракон уже начал действовать и на месте насможет ждать оперативная группа класса “А”, а скорее всего, и не одна. Европейцы, вряд-ли среагируют оперативно. Думаю, перед ними мы имеем хорошую форму… Так! Что застыли, как болваны? Чтобы через сутки у меня на столе лежал развернутый план с вариантами китайских действий и наши ответы на них… Олухи!
В этот вечер он еще долго не мог уснуть. Его не брал даже любимый “Черный Джек” — виски двадцатилетней выдержки, которое он всегда хранил именно на такой случай. В голове Шона безостановочно крутились бесконечные варианты будущей операции с десятками фамилий аналитиков, агентов-ликвидаторов. Он ежеминутно опускался на поверхность Луны во главе спец группы, рыскал по всему комплексу, врывался в какие-то темные каюты, склады… и все это обязательно заканчивалось кровью.
Доусон оказался прав. Тысячу раз прав! Только все оказалась в несколько раз хуже, чем он себе мог представить в своих самых худших кошмарах. Тот безымянный сигнал о промежуточных результатах Теста на одном из сотен филиалов ЦЭПа, действительно, был перехвачен китайской станцией слежения, до поры до времени тихо и мирно спавшей на орбите Луны. В течение нескольких мили секунд искусственныйинтеллект класса “Небесный воин” обрабатывал сигнал, пока не сработали специальные маркеры. Опознав ключевые термины “сензитивность”, “превышающий пороговое значение”, “эксперт-интут”, система сформировала информационный пакет и в эту же секунду оправила его на ретрансляционный спутник, придав посланию высший приоритет. Уже вечером этого же дня сообщение оказалось в руках председателя Высшего политического совета Китайской народной республики Лю Циня.
Дальнейшие события показали, что Доусон оказался не прав лишь в одном — в оценке решимости “китайского дракона” заполучить интуита с феноменальным уровнем сензитивности. Указание Председателя, оформленное в словами “доставить не взирая ни на какие потери”, привело в действие один из специально разработанных на такой случай оперативных протоколов, предусматривающих скрытное проникновение на производственный или жилой объект противника с захватом интересующего лица, которое маскировалось под масштабную техногенную катастрофу.