Чужой для своих
Шрифт:
— Директор разрешил посетить заключенных блока, которые решили принять участие в чемпионате, чтобы смогли получить возможность исповедоваться, — из под плотной повязки, закрывающей все лицо, на охрану уставились пустые, словно неживые, глаза. — Вот разрешение, — затянутая в перчатку рука протянула в специальную решетку небольшой пластиковый квадратик.
Один из охраны внимательно оглядел разрешение, а потом подошел к решетке ближе.
— Откройте лицо, — вдруг приказал он. — Мы должны быть уверены, что вы та, за особа за кого себя выдаете.
Женщина вдруг начала издавать странные
— Уверяю вас я именно та, за кого себя выдаю, — успокоившись проговорила она, стягивая перчатку с правой руки. — Меня сложно забыть после встречи.
Охранник у решетки облизнул внезапно высохшие губы. Ее голос ему почему-то показался очень возбуждающим.
— И вы…, - резким движением она сняла ритуальную повязку с лица. — не забудете!
Прямо на охранника смотрело ужасно обезображенное лицо. Оно было практически полностью лишено кожи, которая небольшим клочками кое-где покрывала кусочки мышечных волокон. Вся лицевая часть была буро-коричневого с вкраплениям белого цвета.
— Не забудите…, - пустые глаза смотрели из глубоких обгоревших глазниц. — Правда?
После этого зрелища первый охранник почти секунду пытался открыть решетку дрожащим руками. Ходящие ходуном руки ни как не могли попасть в замочную скважину.
— …. Тогда начнем с этого, — лицевая маска снова легла на свое место. — Майкл Насимо, кажется.
— Все уже приготовлено, — второй охранник старался к ней не подходить близко. — По приказу директора вам выделено отдельное помещение, где никто не сможет помешать. Прошу сюда.
Едва за охранником закрылась дверь, как она развернулась и подошла к стоявшему в середине комнаты столу. У стола стояло несколько стульев, за одни из которых уже сидел закрепленный специальными ремнями, заключенный.
— Примерно десять минут в радиусе ста метров не будет работать ни одно следящее устройство, — после продолжительного молчания начала женщина, не снимая лицевой маски. — Мы можем поговорить свободно.
На лице мужчины не дрогнул ни один мускул. Даже после этой фразы он продолжал молчать.
— Майкл Насимо, ваш сын передает вам привет, — она положила перед ним на стол небольшой светлый браслет, состоящий из крошечных букв. — И никогда не падай духом! — сидевший мужчина вздрогнул. — Кажется так вы любили говорить ему?!
— Откуда вы это знаете? — глухо спросил Майкл, пристально всматриваясь в глаза незнакомки. — Где мой сын?
— Это он сам мне рассказал, — ему показалось, что женский голос чуть потеплел. — И браслет тоже Рико передал… Слушайте внимательно!
… В конце их разговора, когда женщина уже встала со стула, Майкл внезапно остановил ее.
— Мне оставили для Майкла кое-что, — несколько неуверенно произнес он. — Не знаю что и думать… В моем нагрудном кармане визитка. Человек, который это передал, сказал, что очень хочет поговорить с моим сыном. И это, по его словам, очень важно для самого мальчика.
Женщина, ни говоря ни слова, вытянула из его кармана небольшую визитку.
— И еще…, - дернулся вслед за ней Майкл. — Я должен знать, кто вы, чтобы не забыть, кто заботиться о моем мальчике.
— Уверяю вас мистер Насимо,
_____________________________________________________________
2,77 а. е. от Солнца. Астероидный пояс между Марсом и Юпитером. «Дикое поле». Неизученный сектор.
В эту часть астероидного поля редко кто отваживался заходить. Основная часть шахтеров, особенно, те, кто горбатился на небольших тихоходных посудинах, вообще старались не соваться дальше линии Антареса — условно проведенной границы, за которой астероиды двигались не по стабильным орбитам, а по хаотично выписанным траекториям. Этих шахтеров иногда называли мусорщиками, из-за того что они вечно подбирали куски за своими более удачливыми коллегами. Их добычей были крохи с уже давно выработанных рудников на близких астероидах или пара сотен килограмм с какой-нибудь блуждающей космическойглыбы.
Другие же выходили из порта на кораблях с хорошими движками и мощной противометеоритной защитой. Такие охотники за добычей всегда ходили за линию Антареса, где нередко сильные магнитные поля притягивали астероиды с богатой начинкой…
Судя по незначительному тоннажу и обшарпанному корпусу этого небольшого кораблика, осторожно пробиравшегося между быстро крутящимися глыбами полиметалла, его владелец принадлежал к первой категории шахтеров. Только самые настоящие мусорщики выходили в космос на бывших космических буксирах или переделанных круизных лайнерах. Об этом говорили и многочисленные заплатки на корпусе корабля, едва закрывавшие оплавленные дыры.
Однако, настораживало то, что этот шахтер отважился так далеко забраться. Это был почти центр «Дикого поля» и можно было пересчитать по пальцам руки тех, кто вообще бывал примерно в этом секторе. Отсюда на линии Антареса было почти четверо суток пути маршевым ходом, а обычным, с противометеоритными маневрами, и все восемь.
Бывший когда-то серебристым, а сейчас серый от многочисленных пересекавших его опаленных проплешин, корабль мягко лавировал между двигавшимися навстречу друг другу астероидами. Капитан то включал боковые маневровые движки, то выключал их, отчего траектория движения бывшего буксира отчетливо напоминала походку человеку, который неплохо принял на грудь.
— Чертово поле! — в сердцах вырвалось у Робина после очередного маневра, когда поворачивающийся астероид навис над ним неожиданно длинным носом. — Еще! — корабль, выдав в доли секунды дикий импульс тяги, рванул в сторону как молодая козочка, уворачиваясь от каменной глыбы. — Вот же…
Последние сутки, когда началась самая сложная часть пути, он держался на одних стимуляторах. На этом отрезке пути, где нестабильность магнитного поля была наибольшей, полагаться на электронный мозги корабля был нельзя. Это было странное и малоизученное воздействие, когда даже полуразумные командные модули военных кораблей, экранированные по самому высшему классу, на какое-то время превращались в обычный электронный хлам.