Чужой муж
Шрифт:
— Наташенька, тебя тоже сюда выдернули? — сказала она, увлекая Рудину вперед. — Небось директор не пришел?
— У директора — французы, а я, по его мнению, как раз сегодня хорошо выгляжу, — улыбнулась Наташа.
— Он прав, хороша! — Бедная Лиза любовно оглядела Наташу, будто в этом имелась и ее заслуга. — Послушай, Наташа, мы вчера получили экстракт чистотела с совершенно обалденными качествами. Я всего лишь изменила один параметр…
Она увлеченно заговорила о своих делах, увлекая Наташу в зал.
— Ты могла бы разработать новый скраб. Или лосьон.
Вот Бедная Лиза небось на судьбу не жалуется. Занимается любимым делом в городе, куда она когда-то сбежала от несчастной любви с ребенком на руках. Дочь ее давно уехала в Питер, а внучка все равно постоянно живет у Елизаветы. Экстракционист в городе — одним из самых известных людей, потому что экстракт дуба, который заводик выпускает, растворяется в самогоне как растворимый кофе, без осадка, а дубильные вещества придают домашней водке цвет и привкус коньяка. Порой даже удивительно, скольким людям просто до зарезу необходим этот экстракт, распределением которого как раз и ведает Бедная Лиза…
После торжественного собрания — Наташа подумала так по привычке — должен был состояться небольшой концерт, а потом банкет. Наверное, потому, что это сборище, названное громко форумом, именно и было обычным собранием. С той лишь разницей, что выступала на нем интеллигенция. В большинстве своем творческая и потому бедная: каждый жаловался на то, что денег нет на самое необходимое!
Однако находились люди, которые повторяли то же самое — денег нет, но… Несмотря на такое большое НО, они добились того-то и того-то. В основном интеллигенция творческая. Альтруисты и энтузиасты. Те, что ставят с детьми спектакли или организовывают ансамбли народного творчества.
В другое время Наташа порадовалась бы, что не все пропало, не все прахом пошло, как любят вещать некоторые политики. Не перевелись на Руси чистые души, для которых любимое дело важнее хлеба насущного… Они трудятся, несмотря ни на что, тащат за собой нищую, заброшенную государством культуру.
Правда, самой стране это чести не делает. Собрали форум людей, которые работают и готовы работать впредь не жалея сил, — для чего? Констатировать, что по-прежнему нет денег?
Первое время Лиза пыталась что-то о своем производстве Наташе рассказывать. Кстати, в отличие от своей молодой коллеги она о глобальных проблемах не думала, а пыталась, ни на что не обращая внимания, делать свое маленькое дело. И небезуспешно. Не слушала, о чем говорят с трибуны, а шептала Наташе о своих очередных идеях. В другое время та слушала бы открыв рот, а сегодня ей не до того. Она даже не ожидала, что случившееся с ней в субботу будет так долго занимать ее мысли. Причем занимать настолько, что всем остальным событиям в Наташиной душе просто не находилось места.
После речей начался концерт, перед которым объявили, что позже участники смогут пройти в буфет, где накрыты столы.
Наташа на обещанную халяву не откликнулась. Спасибо, она уже посидела за накрытым столом два дня назад, и чем это кончилось? Это у нее такая несмешная шутка. В общем, сидеть со всеми за столом не хотелось.
И когда участники форума отправились в буфет, она двинулась в сторону гардероба, где толпилась жалкая кучка интеллигентов, которых тоже не заинтересовали накрытые столы.
Она не спеша оделась, набросила сверху платок, уже не заботясь о том, что примнется прическа, и усмехнулась в глаза своему отражению. Чего старалась, прическу делала, для кого?
Наташа не спеша сошла с крыльца драмтеатра.
— Простите, можно вас на минуточку?
Она обернулась. Тот самый работник областного телевидения. Хочет взять у нее интервью?
— Скажите, а почему вы не остались на банкет?
Он говорил и поспешно застегивал куртку, хватая ртом холодный воздух. Бежал за ней, что ли?
— Мне не хочется, — сказала она.
— Не хочется есть или есть в толпе?
— Ну какая уж там особая еда? Могу поспорить: вареная курица и салат «Столичный». Так у нас в общепите называют салат оливье.
Он хохотнул, с интересом поглядывая на нее.
— Вы и в самом деле оказались правы. Там были еще яблоки…
— И апельсины, — подсказала Наташа.
— Знаете, я случайно глянул вниз, а вы уже идете к выходу… Пришлось бежать.
— А зачем?
Она взглянула на него так ясно и удивленно, что он смутился. Ему казалось, что она должна быть счастлива только оттого, что за ней кто-то побежал? Или ее должен был привести в трепет его статус? Областное телевидение! Ах-ах!
Но тут же Наташа запретила себе злиться. Этот молодой человек вовсе не виноват в том, что у нее так скверно на душе. Отчего? Она ждет и боится общественного порицания, вот отчего!
— Мне хотелось поесть вместе с вами, — сказал он.
А что, выкрутился. По крайней мере ответил на ее вопрос почти откровенно.
— То есть вы хотите, чтобы я вернулась?
Она сделала вид, что не понимает. У них конкурс: кто сумеет лучше притвориться.
Он первый пошел на попятную. Рассмеялся и поднял руки вверх вместе со своим кейсом.
— Хорошо, сдаюсь. Говорю открытым текстом. Давайте вместе с вами поужинаем. И конечно же, не здесь, а в каком-нибудь ресторане.
— Давайте, — согласилась Наташа.
Откровенно говоря, идти домой ей не хотелось. Самое интересное, что с нею там может произойти, так это чей-нибудь звонок. Скорее всего от персоны, для Наташи нежелательной. Какой-нибудь любопытной вроде Марго. Или недоброжелательной вроде Тамары.
Он сразу приободрился, потому что все еще не мог определиться, как себя с ней вести.
— Меня зовут Павел, а вас?
— А меня — Наташа.
— Повезло. У меня жена Наташа, — сообщил он, ничуть не смущаясь.
Ах, он хочет, чтобы сразу начистоту. Чтобы она не рассматривала грядущий ужин как предложение руки и сердца. И хорошо.
— А моего мужа, к сожалению, звали Константин.
— Почему — к сожалению? — не понял он.
— Потому что с именем Павел у меня не связано никаких ассоциаций.
— Вам палец в рот не клади, — усмехнулся он.
— А и не надо. Мало ли какая инфекция может на нем оказаться.