Чужой родной мужчина
Шрифт:
Не знаю, когда это произошло, но вот мы уже с визгом и смехом играем в догонялки прямо на льду Байкала, валяемся и просто дурачимся. Как дети. Так хорошо…да никогда мне не было так легко и свободно! Наверно потому, что я всю свою сознательную жизнь была глубоко одинока.
В какой-то момент я падаю, раскидываю руки-ноги в сторону и просто счастливо лежу, глядя в закатное небо.
– Марта? – обеспокоенный спутник опускается рядом со мной на колени и вглядывается в лицо. – Ты ушиблась?
– Все в порядке, незнакомец. Мне хорошо, как никогда раньше. Посмотри, какое чистое небо. А какие краски! Никогда
Неожиданно мужчина ложится рядом со мной, повторив мою позу. Какое-то время мы лежим молча, каждый думая о своем. Но незнакомец прерывает тишину первым, произнося лишь короткое:
– Спасибо.
Я молчу долгое время, отчего-то разговаривать желания нет, но все же вяло спрашиваю, спинным мозгом предчувствуя, что ответ мне не понравится:
– За что?
– За вчерашнюю ночь. Без твоей поддержки, я бы наверно не справился с демонами в своем подсознании.
И после этих слов я отчетливо понимаю, что не зря я не стала в ответ спрашивать его имя, что сблизило бы нас хоть на немного. Он так и останется для меня незнакомцем, приятным воспоминанием с Байкала, как гроты, сталактиты и бесконечно красивое небо. Потому что судьба снова не предоставляет мне такой роскоши, как выговориться и ощутить чью-либо поддержку. Для него это будет слишком. Потому что он подумает, что это насмешка судьбы: он не смог спасти любимую женщину от ее страшного поступка, как жизнь на его пути подсунула ему другую со смертельным диагнозом. Так что это мой крест. И до последнего вздоха я буду нести его сама.
Оставшиеся дни были, как ни странно, расписаны по минутам: множество экскурсий, посещение красивых мест, островов, бани и даже зимняя рыбалка. Свободного времени и сил не остается, а это значит, нет возможности сблизиться с моим знакомым незнакомцем. К счастью. Не хочу давать себе ложную надежду. Наверняка, счет моей жизни идет на дни, а я столько всего еще не успела. Глупо начинать отношения, да даже знакомство, зная, что они обречены, жестоко давать надежду человеку, зная, что это ненадолго. Исходя из этих размышлений, я стараюсь не пересекаться с мужчиной и не давать нашему знакомству развиться в нечто большее.
В последний день, перед посадкой, я оборачиваюсь и задерживаюсь взглядом на окружающей красоте: «Спасибо, что дал мне возможность ощутить себя живым человеком. Спасибо, что не дал мне сломаться. Спасибо, что дал мне возможность поверить в чудо». И сажусь в автобус. Но я так и не могу понять, кого я мысленно благодарила: Байкал или же сурового незнакомца…
В аэропорту я намеренно задерживаюсь, как могу, чтобы сесть в самолет последней из нашей группы. Слава богам, наши места и в этот раз были в разных концах самолета. Я поудобнее устраиваюсь в кресле и смотрю в иллюминатор невидящим взглядом, а после взлета, как и в прошлый полет, засыпаю до самой посадки. После получения багажа я как можно быстрее покидаю аэропорт, затерявшись в толпе и так и ни разу не обернувшись. Оставив моего знакомого незнакомца там, за спиной, в счастливых воспоминаниях с Байкала.
[1] Здесь имеется в виду сказка Лизы Адамс «Русалочка в волшебном парке»
Глава 11
– Мне очень жаль, Марта, говорить вам такие грустные новости, но ваше состояние не изменилось, более того, судя по последним анализам, оно ухудшилось, – с грустью во взгляде и сожалением в голосе произносит Иван Борисович.
По возвращении из поездки я все же иду в клинику. Сейчас сама не понимаю мотивов поступка. Наверно, все же во мне что-то есть от Марты из сказки, которая в душе мечтала о чуде и любви. Так и я, в глубине своей израненной души мечтаю о нормальной жизни, о том, что болезнь отступит.
Но чуда не случается. И я в очередной раз разбиваюсь о каменные рифы суровой реальности.
– Ничего страшного, доктор, спасибо, что уделили мне время. Я, конечно, понимаю, что для выздоровления необходимы определенные месяцы, проведенные в клинике, курсы химии. Но вы лучше меня знаете, что такого количества времени у меня нет, – грустно улыбаюсь.
– Мне очень жаль…
– Не сожалейте, доктор, не стоит. Я точно этого не стою. Спасибо, доктор, буду надеяться, я успею сделать все задуманное. Всего вам доброго и здоровья,– попрощавшись, выхожу в коридор, тихонько претворив за собой дверь.
Я прислоняюсь спиной к стене, собираясь с силами. Сама виновата, не прислушалась к совету, данному самой себе еще на Байкале: не давать надежды. В моей жизни это недосягаемая роскошь. А теперь расстроена и разочарована, что хеппи-энда не вышло.
Так, надо выкинуть все розовые мысли из головы и действовать по заранее намеченному плану: взять от жизни все и прожить ровно столько, сколько смогу. На этой ноте я отталкиваюсь от стены и шагаю вперед. Навстречу той жизни, в которой будет место исполнению моих пусть и маленьких, но все же желаний, где будет место маленьким чудесам и волшебству, которое я сама и буду творить. До тех пор, пока хватит на это сил.
***
Полгода спустя
У меня богатый опыт выступлений. Немудрено, за семнадцать лет-то. Но сегодня особое выступление для меня: во-первых, у него совершенно иной масштаб, которого у меня не было никогда в жизни.
В зале сидит около двух тысяч гостей, в том числе моя мать и Татьяна Борисовна, и все они сегодня будут следить за Раймондой в моем исполнении.
Партия мне досталась непростая в эмоциональном плане: я никогда не любила в жизни и совершенно не знаю, как выразить свои чувства к Жану де Бриену, а точнее, Диме, исполняющему его роль. Но надеюсь, что за полгода упорных репетиций я сделала успехи в этом деле.
Во-вторых, мое первое и последнее выступление в Государственном театре должно быть ярким и запоминающимся. Должно затмить все мои предыдущие постановки. Люди должны меня запомнить, как сумасшедшую актрису. И я не имею права облажаться, в первую очередь, перед самой собой. Поэтому еще с утра я накачиваюсь успокоительными и обезболивающими и полностью погружаюсь в мир Средневековья.
Да, я все же прошла отбор, и меня взяли в труппу. И даже утвердили на главную роль. Почему я пошла? Когда мне позвонили и сообщили, что отбор перенесли, и у меня есть шанс принять участие, то поняла что это судьба. В конце концов, никто не говорит, что я обязательно пройду. Но я прошла. Своими силами, без чьей-либо протекции. И меня даже утвердили на главную роль.