Цианид
Шрифт:
Дерек устраивал его полностью: деятельный, ответственный, состоятельный мужчина, бизнес-партнер, хваткий адвокат, не чуравшийся скандальных дел, и – самое главное – он увлекся непутевой Ванессой Энрайт. Слишком начитанной, слишком себе на уме, предавшей дело отца и решившей связать свою жизнь с какой-то там газетой.
Я закончила факультет литературы в Тринити-колледже, писала статьи и вела колонку в молодежном журнале – и для отца это было сравнимо с крахом всей жизни. Практически
Каждый раз, приезжая к семье в гости, я отбивалась от вопросов о том, когда же свадьба. Мы с Дереком встречались уже год и, по мнению моих родителей, этого срока было достаточно, чтобы уже потихоньку поглядывать в сторону церкви.
– Дерек! Какие люди! – Отец, как обычно, сначала поприветствовал моего парня и только потом меня. Сухо поцеловал меня в щеку и тут же схватился за рукав Дерека. – Как жизнь? Как новое дело?
– Лучше не бывает, – ослепительно улыбнулся Дерек и повел отца на веранду выкурить по сигарете.
Дерек словно увеличивался втрое, когда находился у нас дома. Раздувался, как пиявка, которую хорошо покормили. Уж не знаю, почему именно такое сравнение приходило на ум. Я часто ловила себя на мысли, что сравниваю Дерека с чем-то неприятным или скользким.
– Как ты, милая? – Мама расцеловала меня и протянула бокал легкого игристого вина. Себе она налила джин с тоником.
Она принарядилась к нашему приезду, надела синее платье от Ральфа Лорена и повязала шею ярко-желтым платком от Эрмес. Ее волосы, маникюр, манеры, улыбка, речь – все было безупречным. Я считала ее самой красивой женщиной из ныне живущих. Красивой и очень умной. Мама работала администратором в нашей юридической фирме, весь поток клиентов и дел шел через нее вот уже двадцать лет. Она знала о фирме даже больше отца. Однако, несмотря на все, что она делала, отец по-прежнему не считал, что женщина смогла бы управлять серьезным семейным бизнесом.
– Все хорошо, – ответила я и опустила глаза, чтобы проверить, не выглядывают ли из-под моих манжет синяки на запястьях. – А ты как?
– Плохо сплю, у нашего соседа, Тайлера, вечеринка за вечеринкой. Мои мешки под глазами скоро отвиснут до земли. Вся надежда только на молодого пастора, который пытается наставить его на путь истинный. Постоянно вижу их вместе.
– Тайлер Стаффорд в компании пастора? Ты имеешь в виду того самого Тайлера Стаффорда, который хотел купить соседнюю церковь, чтобы открыть там ночной клуб?
– Именно! Он! Но бог услышал мои молитвы и послал Тайлеру пастора! Или студента духовной семинарии, не знаю наверняка… Теперь расскажи, как ты.
– Завтра в «Зумере» выйдет большая статья, которую я написала. Отправлю тебе номер.
– О чем? – спросила мама. Словосочетания «большая статья» и «я написала» в одном предложении всегда настораживали ее, если не сказать пугали.
– О том, почему не этично смотреть порно и почему мы не должны делать это, если нас беспокоят судьбы людей,
Мама закашлялась и джин-тоник потек по ее подбородку. Она схватила салфетку и принялась промокать лицо и шею.
– Я думала, ты пишешь для молодежного журнала.
– Так и есть.
– Не думаю, что подобные темы хоть как-то относятся к столь молодым…
– Люди в наше время получают доступ к порнографии в очень молодом возрасте. Поэтому начинать этот разговор стоит уже со школьниками.
– Думаешь, школьники смотрят порно? – вытаращилась мама.
– Да. К сожалению. Поэтому я считаю, разговор не помешает.
– Господи, Ванесса, только не поднимай эту тему за столом. У отца и так сердце слабое.
– Даже не думала, – проговорила я, запивая горечь вином. – Но вообще я горжусь своей работой и своей статьей. Я говорю о важных вещах, которые хочу донести до молодого поколения.
– А Дерек что сказал? – поинтересовалась моя мать, нервно сжимая в руке охапку салфеток.
Мнение Дерека в ее иерархии мнений всегда стояло чуть выше, чем мое.
– Что статья хороша, – соврала я.
Дерек относился к моей работе предвзято и высокомерно. Я показывала ему свои статьи, когда мы только начали встречаться, но, раз за разом видя на его лице снисходительную улыбку, перестала. Да и какой толк, если нам все равно нечего потом обсудить.
– Может ты бы лучше… – мама помолчала, подбирая слова, – помогла Дереку с его работой? Подготовка к судам требует времени и усилий.
– Ему не нужна моя помощь. Он прекрасно справляется сам. Вспомни, когда отец работал адвокатом…
– Я имею в виду другое: выглаженные рубашки, вкусный ужин, бокал вина, ты – красивая и отдохнувшая, сосредоточенная на его потребностях. Возможно, на ваше семейное благо это поработало бы куда лучше, чем твоя газета и твои статьи?
«Сосредоточенная на его потребностях» особенно сильно задело меня. Как будто его потребности были важнее моих, его работа – нужнее моей, а защищать в суде всяких подонков и насильников – Дерек почему-то с особым рвением брался за подобные дела – было важнее, чем говорить с подростками на важные темы.
– Ты же ухаживаешь за ним? – поинтересовалась мама, пристально разглядывая мое лицо. – Делаешь для него приятные мелочи?
– Конечно, само собой, – ответила я, прогоняя из головы воспоминание о вчерашнем вечере и сегодняшнем утре, когда Дерек, разозлившись на пролитый мной кофе, снова накинулся на меня и я не стала сопротивляться, чтобы все поскорее закончилось. Потом он извинялся всю дорогу до дома моих родителей и подавал мне пудру и карандаши из бардачка: я плакала, и макияж пришлось три раза поправлять.
– Конечно я делаю ему приятно, – повторила я и залпом допила вино.
– Ну вот и славно. Что за синяк у тебя на шее? Очень большой, – нахмурилась мама.
– Столкнулась с… с курьером, – соврала я. – Вышла из машины, он ехал мимо, и мы… чуть не убили друг друга.
– Этим людям не помешает лишняя пара глаз, – сказала мама, подливая мне вина. – Вчера по новостям увидела репортаж о развозчике пиццы, который попал под машину. Бедняга то ли в госпиталь угодил, то ли помер, не помню уже…