Цикл "И смерть лишь начало", Книга 4 - "Ещё один год"
Шрифт:
Мы вернулись в старую, добрую Англию. Я подарил всем Дурсли швейцарские подарки, рассказал, как все прошло, и какой у меня новый статус, поблагодарил за все, что они для меня сделали, переночевал и на следующий день отправился в Лондон, на Гриммо-12.
К домику Дурсли аппарировал Сириус, вежливо поздоровался с теперь уже моей бывшей семьей, и стал дожидаться, когда я закончу последние дела.
Еще раз проверив вещи и одежду, Хуги, книги и все остальное, что навсегда забираю с собой, я вздохнул. Это место не стало родным
При расставании лишь Вернон выглядел обрадованным. Петуния не скрывала разочарования, да и Дадли был малость смущен - если к нему позволительно применить подобное слово.
– Напиши, что и как там, - попросила Петуния.
– Как устроился, и как живешь.
Я кивнул и подхватил свой чемодан и клетку с вороном. Сириус Блэк взял меня под руку и мы аппарировали.
Глава II
Сказать, что старинный особняк Блэков меня поразил - значит, ничего не сказать.
Величественное, огромное здание, имеющее четыре этажа над землей, и три под ней, скорее напоминало неприступную крепость, чем дом богатого мага.
Высокие потолки, меблировка и обои в серых, мрачных тонах, традиции и пыль - вот такое место. И еще здесь чувствовалась магия - древняя, суровая и не склонная к шуткам и пустословию, если так можно выразиться, но не черная. Такие вещи я уже научился понимать. Магия Блэков не имела ничего общего с тем, что я чувствовал, например, от дневника Редлла.
Тысячу раз прав Флитвик, когда говорил, что магия по своей природе скорее нейтральна, а вот то, для чего ее применят, зависит целиком от воли конкретного мага. На практике это означает, что если маг пошел по темной дороге, то и магию он будет творить соответствующую. И то же верно для тех, кто выбрал Свет...
Поэтому и мысли Дамблдора о порочности и черноте чистокровных семей выглядят во многом надуманно. Это очень похоже на рассуждения религиозных теологов и священнослужителей, которые все, что было до них, как например язычество, или то, что противоречит их доктрине, легко и без лишних раздумий причисляют ко злу.
– Дом темнейших и благороднейших Блэков рад новым гостям, - проскрипел старый домовик, который нас встречал. И добавил еле слышно: - Предатель хозяин притащил сюда своего предателя-дружка. Кричеру очень стыдно за такого Блэка.
Старого домовика я бы и так узнал, без того, что он сам себя назвал по имени - уж очень он запоминающийся и необычный. Кричер выглядел малость странновато, не так, как другие, здоровые и полные сил домовики, которых я успел видеть в Хоге, поместье Малфоем и в доме Лонгботтомов.
– Заканчивай ворчать, старый мухомор, - перебил его Сириус, небрежно вещая легкий
– Сделай-ка нам чаю и легкой закуски. Мы расположимся в гостиной.
Похоже, Блэк не хотел и не желал видеть очевидных проблем старого домовика и откровенно плевал на его состояния. А жаль - я просто уверен, что он может как-то повлиять на его состояние.
Кричер прожил в одиночестве много лет, из всех собеседников у него был лишь портрет старой Вальбурги, который также не мог похвастаться адекватностью. И это неизбежно повлияло на его психику.
– Кого ты на этот раз притащил, негодяй?
– закричал один из портретов и я сразу понял, что Вальбурга не заставила себя долго ждать.
– Боги и так наказали меня со старшим сыном, а тут еще и гости.
Мы находились в широком, просторном, правда запущенном и пыльном холле. Слева вниз уходила лестница, а посередине, наверх вела другая - мраморная и широкая. Раньше на ней лежал ковер, и сейчас об этом напоминали лишь кольца и латунные остроконечные штанги, что когда-то прижимали его к ступеням.
Никаких узеньких коридоров и проходов, что были в каноне, я так и не заметил. И это правильно, ведь дом Блэков просто не мог выглядеть так убого, как показано в фильме.
– Здравствуйте, миссис Блэк, - я подошел к портрету суровой старухи с тяжелым взглядом. Одета она была в платье викторианской эпохи, и на меня смотрела со злобой и враждой, нервно помахивая костяным веером.
Хотя, почему я говорю старуха? Вальбурге на портрете никак не может быть более шестидесяти лет, а для магов это средний возраст. Некоторые женщины-ведьмы даже детей умудряются рожать в пятьдесят лет, и выглядеть при этом, как соблазнительные и привлекательные красотки тридцати лет.
Уверен, именно несчастья, свалившиеся на Блэков, так быстро состарили эту женщину.
– Ты кто?
– она нахмурилась.
– Я Гарри Поттер, миссис. Ваш сын мой крестный отец.
– Поттер. Снова Поттер, - она недовольно заворчала и поджала губы, осматривая меня с ног до головы.
– От Поттеров одни проблемы. Именно твой отец втянул Сириуса во все это, именно он виноват во всем. А тут еще и твоя мать, грязнокровка...
– Извините, но она из магического рода Эвансов, просто ее отец стал сквибом после пыток Гриндевальда, - я и сам не знал, правда это или нет, но почему бы и не задвинуть портрету перспективную легенду? Вдруг старушка подобреет?
Она подобрела... На минуту или около того, а потом злоба вспыхнула в ней с новой силой и она принялась костерить всех подряд - и живых, и мертвых, и чистых, и грязнокровок.
Я поклонился, как учил меня Драко, и поспешил ретироваться вслед за крестным в гостиную. Не стоит сразу портить отношения с портретом - ведь на него у меня имелись кое-какие планы.
– И вот так каждый день, - Сириус сидел в низком и удобном кресле. Около него приткнулся небольшой дубовый столик, и на нем стояла бутылка Джонни Уолкер "Блу Лэйбел Георг V".