Цикл «Моя упрямая леди». Часть 2. Наследница былого величия
Шрифт:
– Какие старые… – протянула я. – Как давно их открывали?
– С утра, – раздалось с переднего сидения. Неожиданно…
– Здравствуйте! – сказала я погроме. Но никто не ответил.
Наконец ворота сдались, оповещая об этом громким скрипом. Джозеф, отряхивая руки, влез обратно на сидение. Машина, забрав значительный радиус, въехала на дорогу. С протяжным скрипом створки затворились обратно. Интересно, автоматика? Нет, вряд ли. Скорее просто ржавчина.
Дорога шла чуть-чуть под уклон вверх. Дорога пошла ухабами. Машину трясло, и, чтобы меня не бросало на скользких кожаных сидениях, я вцепилась в ручку двери. Асфальт под колесами почти полностью разложился, мешаясь с грязью. Наверное,
– Что, не нравится дорога? – неожиданно ехидно произнес Джозеф.
– Да, – я кивнула. – Везде дороги ровные!
– А тут не получается. Сколько асфальт ни клади – исчезает после первой зимы. Как будто его там под снегом кто-то ест! Снег сходит вместе с дорогой…
– Кто же его может есть? – в этот момент машина резко тормознула. Я не успела ни за что ухватиться и улетела вперед, свалившись с сидения.
– Приехали, – хмуро оповестил водитель.
Я привстала, потирая голову. Да кто ж так водит-то! Как его в шоферы взяли! Бьёнд вышел из машины и теперь открывал передо мной дверь. Надо же, прям джентльмен! Я кое-как вылезла из машины. В этот момент водительская дверь тоже открылась и оттуда вышел молодой мужчина в форме, собственно, водитель.
– Здравствуйте! – сказала я, поднимая руку. Надо же все-таки познакомиться.
Мужчина обернулся, но не ответил. По одному только виду сложно было определить его возраст. Черные волосы прядками выбивались из-под фуражки, торчали в разные стороны, прикрывая лопоухие уши. Больше всего в глаза бросался цвет лица. По сравнению с этим человеком Бьёнд выглядел спасателем Малибу. Просвечивающие сквозь тонкую кожу вены сетками тянулись по лицу, придавая какой-то серый оттенок. Цвет униформы только усиливал ощущение серости. И от этого становилось не по себе.
– Меня зовут Катерина Черненко! – я подошла ближе и протянула руку, максимально миролюбиво улыбаясь.
Мужчина, возраст которого я ограничила рамками двадцать один – тридцать пять, посмотрел на мою руку, затем на меня.
– Деймон Шварц, – сказал он гнусавым голосом.
Таким тоном нужно говорить: «Милочка моя, звезда в шоке!» При этом правая сторона его верхней губы поднялась вверх, обнажая желтоватый клык. Вид и интонации водителя производили впечатление, будто тот разговаривает с чем-то максимально отвратительным. Нет, ну я, конечно, не красавица, но не настолько же!
– Очень приятно, – я снова улыбнулась, пытаясь сохранять самообладание. – Хорошо водите! Тормозите правда резко…
– Пристегиваться надо, – бросив эту фразу, точно перчатку в лицо, Деймон развернулся и обошел машину.
До чего противный мужик! Неужели здесь все такие? Если уж у меня с водителем не задалось, то что говорить о…
– Мисс Кэтрин! – позвал Джозеф. – Идите сюда!
Хмуро одернув футболку, я вышла из-за машины и… боже мой… Надо мной возвышалось огромное здание, напоминающее старый замок. Центральная часть здания была низкой, всего в два этажа. Левая часть, полностью сделанная из стекла, выступала полукругом. Правая часть здания тоже выступала серым квадратом с глазками окон на все четыре этажа. Но больше всего меня поразила высокая круглая башня, кокетливо скрывавшаяся за россыпью двускатных мансардных окон в покатой серой крыше центральной части здания.
– Рот закрой, муха залетит, – Деймон уже успел обойти машину и достать оттуда мою сумку, которая незамедлительно была вручена Бьёнду.
Вот же язва! Пожалуйста, пожалуйста! Пусть остальные будут не похожи на него! Если все
– Мисс Кэтрин! – Джозеф уже успел подняться на крыльцо и открыть массивную черную дверь, приглашая меня войти.
Черт… Меня одолело волнение. Сердце начало стучать быстро-быстро, вмиг позабыв о хамоватом шофере. Я оглянулась на Бьёнда, стоящего с моей сумкой рядом. Тот опустил глаза на меня. Я поджала губы, сжимая кулаки. Ну, была не была…
***
Дверь за моей спиной тут же захлопнулась, заставив вздрогнуть и обернуться. Джозеф остался на улице. Холл производил не менее сильное впечатление. Прямо передо мной начиналась лестница. Широкая лестница с витиеватыми перилами темного дерева. Ступеньки ее устилала потертая от времени ковровая дорожка. В определенный момент лестница раздваивалась, уходя в разные стороны балкона с деревянными колоннами и резными ограждениями. Красота, да и только!
Остальные стены также не отличались яркостью. Темные обои королевского узора, местами картины. Слева и справа – широкие арки. За ними, судя по всему, находятся другие комнаты. Я сделала несколько шагов вправо, чтобы посмотреть в длинное узкое окошко, где там Бьёнд, но подойти к окну не успела. Из арки справа выбежала девушка.
Худенькая невысокая девчонка с шапочкой светлых волос. Настоящий одуванчик! Ей бы зеленое платье вместо голубого, и самое то! Увидев меня, девчонка попыталась затормозить, но босые ноги просто скользили по, судя по всему, влажному полу, не сбавляя скорости. Ей все-таки удалось удержать равновесие. Пролетев мимо широкого деревянного перила, девушка схватилась за него рукой, разворачиваясь, и, громко ойкнув, снова скрываясь в правой арке. М-да. Два человека подряд шугаются меня. Раз я произвожу на людей такое пугающее впечатление, вероятно, дело плохо.
Вытирая руки белым полотенцем, из арки слева вышла темнокожая полная женщина в белом переднике. Увидела меня, она округлила и без того большие карие глаза, и тут же ушла обратно. Три человека. Дело совсем плохо.
Откуда-то сверху послышались глухие удары. Бум-бум-бум. Кажется, это шаги. Кто-то шел по балкончику второго этажа. Я задрала голову, пытаясь рассмотреть пришельца. Пришелицу.
Скользя пальцами левой руки по перилам, по лестнице грациозно спускалась удивительная женщина. Таких женщин просто так не встретишь на улице. Все в ней было странно и необычно, и неестественно прямая гордая походка, и внешний вид. Темно красное платье до пола, какие носили много столетий назад. В остальном женщина напоминала скульптуру работы умелого скульптора-перфекциониста. Все в ней было идеально: идеально прямые блондинистые волосы до ягодиц, идеально ровная аристократически бледная кожа, идеальная форма тонких подкрашенных бровей, идеально ровный узкий нос. И, несмотря на общую молодость женщины, что-то мне подсказывало, что это и есть хозяйка дома.
Тем временем она уже почти спустилась с лестницы. Остановилась, не доходя нескольких ступенек до пола, точно показывая, кто здесь выше по званию, сложила руки вместе и смерила меня изучающим взглядом. Вроде бы и не пристально, но все равно жутко. Как будто просканировала насквозь. Вердиктом оценки стали дрогнувший кончики бровей. По моей спине пробежали мурашки.
– Здравствуй, Кэтрин, – произнесла она довольно мягким, но при этом строгим тоном.
– Здрасти, – пискнула я.
Ее грустное лицо озарила легкая улыбка. Нет, это была не радостная улыбка, и даже не грустная. В ней читалась глубокая усталость. Усталость так же читалась и на лице женщины. Теперь вблизи я заметила глубокие тени, залегшие под светло-зелеными глазами.