Цикл Швабе
Шрифт:
– Куда?
– В другой город. Я не знаю, насколько это затянется, поэтому лучше не стоит так спешить с комнатой и работой. Спасибо тебе большое и Кейт передай. Правда, вы очень много для меня сделали, но мне сначала надо уладить кое-что, – он понизил голос. – Меня за месяц до назначенного срока переведут в другую тюрьму, как ты помнишь. Дата и место станут известны непосредственно перед выходом. Это часть программы защиты. Я выйду, улажу кое-что и сразу приеду к вам.
– Это же не связано с твоим прошлым? – Честер придвинулся к стеклу и посмотрел Эвану прямо в глаза. – Поклянись, что это не опять какие-то дела с мафией и что тебе не угрожает
– Я тебе обещаю, ничего такого, за что я могу снова попасть за решётку, – он не хотел врать брату, который так много для него сделал, но и правду сказать он не мог.
– Эван, ответь честно: у тебя точно всё в порядке? Если у тебя проблемы, то мы сможем их решить: юристы, адвокаты, напишем ходатайство в суд, пусть к тебе приставят кого-нибудь, если тебе кто-то угрожает. Всё можно устроить, только скажи.
– Всё в порядке, Чес, правда! Ничего не надо. Я и так доставил твоей семье много проблем. Эту уж точно решу сам, – он откинулся на спинку стула, чтобы придать своей позе более беззаботный вид, но тело всё равно было словно деревянное.
– Тогда как станет известно, когда тебя переводят, сразу сообщи мне. Хочу навестить тебя перед выходом. Если ничего не изменится, то хорошо. Ты уже большой мальчик, чтобы позаботиться о себе. Идёт?
– Идёт, – впервые за весь разговор Эван улыбнулся.
– Тебе ничего не надо? Кейт всё хочет отправить тебе домашних булочек, что печёт её мама. Они как раз сегодня поехали к ней.
– Нет, спасибо, у меня всё есть. Лучше расскажи, как вы? Как дочка?
– Хорошо, работаю в той же торговой компании, должны скоро повысить до начальника отдела и дать в подчинение целый округ. Хана уже большая, недавно исполнилось шесть.
– Хотел бы я на неё посмотреть. Мне уже сорок три года, а нет ни детей, ни семьи, ни дома. Не так я хотел прожить свою жизнь, – он грустно усмехнулся.
– Эван, у тебя появился шанс начать жизнь сначала. Неважно сколько тебе сейчас, тем более в сорок три ещё не время опускать руки. У тебя ещё всё будет. Мы с тобой.
– Да. Я понимаю. Спасибо. Постараюсь вас не разочаровать, – после этих слов глаза начало щипать.
Честер улыбнулся и какое-то время смотрел на брата. Потом взглянул на часы.
– Ладно, Эван, я пойду, мне надо ещё заехать на работу, а потом забирать Кейт с Ханной от бабушки.
– Да, конечно, Чес. Спасибо что пришёл, – вставая, Эван украдкой вытер глаза.
Честер помахал рукой и поднялся, но пройдя пару шагов, обернулся, услышав стук по разделительному стеклу,
– Эй, Чес, прости, что винил тебя в том, что случилось с мамой. Тебя не было рядом, а я потерял всякую веру в себя. И за то, что доставил потом столько проблем. У меня просто не было выбора, поэтому я согласился. Прости, что обвинял тебя в своих ошибках.
– Всё хорошо. Ты был прав, тут тоже есть моя вина. Я не должен был оставлять вас так надолго. Давай теперь все проблемы решать вместе, мы же семья.
Эван ничего не ответил.
***
Уже двенадцатый час, и в доме все уже спят. Почти все. За окном идёт сильный дождь. Эван сидит на кухне и заметно нервничает, выслушивая пьяные мысли надравшегося Скотта. Хозяин дома уснул в гостиной под включённый телевизор, а его жена наверху в спальне за чтением любовного романа, как она всегда делает. Обслуживающий персонал уже давно в доме для прислуги, располагающийся на окраине огромного заднего двора, а двое охранников в сторожке рядом с воротами, которые Эвану предстоит открыть, когда
– Я вижу это, Эван! Отец не доверяет мне! Я давно бы доказал ему, что могу стать исполнительным директором. Но он отмахивается только! Он говорит, что я безответственный, у меня ветер в голове и до сих пор поручает мне только проверки! Говорит, я даже жену не смог удержать рядом с собой, куда мне завод! – он громко икнул и подлил в стакан виски. – Да и как мне доказать-то ему, если он мне сам этого не даёт показать себя! А эта сука правильно сделала, что ушла! Представляешь, заваливается она в тогда в ресторан, я уму не приложу, как она нашла нас вообще, так вот, заваливается и начинает орать: «кто все эти шлюхи? Где наша дочь?». Я спокойно ей говорю, мол, дорогая, давай не здесь, дочка у дедушки, всё хорошо, иди домой, я скоро приеду, мы тут вопрос решаем. И это правда! Мы в тот день закрыли федеральную проверку, вот и решили отметить. Так эта стерва ещё сильнее начала орать, что я козёл, свинья! Прикинь! Прям при всех! Ну…это… я её и ударил. Я не хотел её сильно бить, только пощёчину, чтобы она в себя пришла. А утром мне говорят, что я ей…это… челюсть сломал, представляешь? Ну, я сразу к ней в больницу с цветами прощение просить, так она меня видеть не хочет, всё мычит что-то, руками машет. Ну доктор меня и увёл, говорит, пообщаемся, когда поправится.
Скотт залпом осушает стакан и хмурится.
– Так, слушай дальше, прикинь, эта сука, пока в больнице лежала, подготовила все документы на развод и хотела Лизу себе забрать, её адвокат ещё приходил, такой важный весь, жирный, приходит, значит, и говорит: «мистер Гилмор, вы же понимаете, что Элизабет будет лучше с матерью?». Ну, я тогда пьяный был, не выдержал, засунул ствол ему в глотку и такой говорю: «послушай, жирдяй, не лучше ли тебе будет без мозгов, если ты ими не пользуешься, раз не в курсе с кем разговариваешь?» – Скотт вздыхает и двумя пальцами трёт глаза. – В итоге Лиза со мной осталась, ну, пришлось заплатить кому надо. Но главное, что дочка со мной осталась, я бы с ума сошёл, если бы у меня её забрали, я же только ради неё и живу, получается. Да и отец в души в ней не чает.
Он открыл на телефоне фотографию своей дочери и долго рассматривал с дурацкой улыбкой, периодически делая большие глотки виски из уже обновлённого стакана. Он перелистнул очередную фотку и пододвинулся к Эвану, чтобы показать.
– Кстати, смотри, это мой брат Трэвис с семьёй, похож на меня, правда? А это их очка, ровесница Лизы. Постоянно что-то да выкинут, когда встретятся. За ними нужен глаз да глаз. Отец, правда, не разговаривает с Трэвисом.
– Почему? – впервые нарушил молчание Эван, потому что ему нужно было хоть что-то сделать, чтобы попытаться унять волнение.
Непривычно долгая пауза. Скотт смотрел в экран телефона, казалось, заблудился в собственных мыслях.
– Понимаешь, они не такие… Живут своей тихой мирной жизнью, работают на обычных работах. Мне Трэвис сказал перед своей свадьбой… Ох, и нажрались мы! Да, вот тогда и говорит: «Скотт, я понимаю, что вы с папой хотите как лучше, но Кристин не такая. Мы хотим жить обычной жизнью, и мы сможем сами заработать, а ради неё я готов на всё, как бы вы к этому не отнеслись». Ну, я-то не против был. А папа огорчился. Думал, что Трэвис тоже продолжит наш бизнес, а он пошёл в обычные служащие.