Циклопы
Шрифт:
«Борис, прости, но с этой минуты я, так сказать — альфа-самец. Я не могу каждый раз давать тебе советы, куда смотреть, что делать. Профукаем наружку — попадемся. Ты в следственно оперативных мероприятиях — ни бум-бум, пока объясняю, на какого серого дяденьку смотреть — упустим топтуна, рассредоточимся».
Борис признал претензии абсолютно справедливыми, отдал носителю бразды, но иногда влезал с комментариями по поводу прохаживающихся по двору соседей бабушки, отмечал знакомые машины на парковке.
Ольга
Остановив машину на противоположной от дома культуры стороне улицы, Константинович сказал:
«Ведут двумя группами. Одна действует практически открыто. Видишь, Боря, синий «Форд»? Там три человека засели, двое, думаю, сейчас войдут за Ольгой Викторовной в кинотеатр».
Два мужика и в самом деле вышли из автомобиля, потопали к крыльцу.
«Вторая группа действует скрытно. Обрати внимание на белую «Газель» с тонированными стеклами».
Неприметная «Газель» остановилась на стоянке у служебного входа. Если говорить по-чесноку, не попади Борис внутрь генерала-контрразведчика, белый микроавтобус он обязательно бы упустил из виду. «Газель» подъехала гораздо раньше того, как на площади появилась Леля. Водитель в серой кепочке сразу же раскрыл газету, сигаретным дымом в окошко задымил…
Картина была на столько обыкновенной и беспечной, что Боря попался бы в полицейские лапы не дойдя до бабушки!
«Что будем делать, Константиныч? Оба входа перекрыли».
«Не дрейфь, сынок. Расслабься».
Привычно подчиненное носителю генеральское тело выбралось из салона. Покрутило головой. Направилось к магазину сантехники, расположенному в угловом доме возле светофора.
Завянь впервые ощущал себя полноценным добровольным пассажиром. Как будто ехал в удобном мягком купе, разглядывал пейзажи сквозь окно…
Чуднейшее мироощущение! Непередаваемое, слегка зыбкое и головокружительное!
Лев Константинович перебежал на другую сторону переулка. Одновременно вынул из кармана портмоне, отслюнявил три тысячные купюры и, подойдя к небольшому грузовому фургону с рекламным предложением сантехники и грузоперевозок на бортах, заговорил через раскрытую дверцу с водителем:
— Здорово, друг. Свободен?
Немолодой шофер отложил кроссворд, поглядел на приличного дяденьку с показательно зажатыми денежками в руке. Почесал карандашом за ухом:
— Да вроде бы, пока… Тебе — надолго?
— Не. Только реквизит перевезти. Вон, видишь дом культуры? Мне нужно несколько коробок с костюмами переправить. Недалеко, за час управимся.
— За ча-а-ас, — набивая цену, протянул водитель. — Я как бы тут не загораю…
— Добавлю, — солидно произнес Лев Константинович и пошел в обход капота.
Запрыгнул на сиденье. Добавил
Тот хмуро поглядел на денежку, насупился. Но взял.
Перед Львом Константиновичем, на приборном щитке под стеклом лежала желтая бейсболка с логотипом сантехнического магазина. Потапов лихо, без спроса, нацепил ее на лысину:
— А халат рабочий, дружище, — есть?
— Да вроде как…, - в той же набивательной манере протянул водитель.
— Одолжи, а? Я доплачу. Химчистка костюма дороже встанет.
Хитрый шоферюга оценил костюм. Согласился, что — дороже. И за пятьсот рублей приодел Константиновича в халатик канареечного цвета с фиолетовой рекламной блямбой на спине.
Под руководством контрразведчика фургон встал у служебного входа, отвернувшись от «Газели» мордой. Лев Константинович сказал водиле:
— Жди, приятель. Я тут мигом.
— Я вроде как…
— Каждая лишняя минута простоя — десять рублей плюс к задатку! Врубай, дружище, счетчик!
Водитель разулыбался щедрому клиенту, за кроссвордом потянулся…
Лев Константинович выпрыгнул на асфальт. Одернул халат, поглубже натянул бейсболку.
В поле видимости, засевшей в «Газели» наружки он попадал лишь на мгновение. Скукожив плечи, скособочив физию, Лев Константинович сделал несколько шагов до служебной двери… Боковым зрением опытно засек внимательные лица в темноте салона «Газели»… Проскочил за дверь.
— Добрый день. Вера Дмитриевна предупредила, что сегодня привезут реквизит из Вахтанговского? — поинтересовался у бабушки вахтерши за конторкой.
— Да вроде нет…, - приподнимая очки на лоб, удивилась охранница, глубоко пенсионного возраста.
— Ну как же! — картинно огорчился смершевец. — Из Вахтанговского театра, Ольга Александровна договорилась… Я специально через пробки ехал.
— Так вы идите! Они сейчас в малом зале репетируют! И Вера Дмитриевна уже два часа как здесь.
Константинович галантно приподнял бейсболку:
— Мерси, мадам, за понимание.
И споро потрусил по разветвленным коридорам очага. «Борис, я руковожу наблюдением, ты — передвижением, иначе заплутаем».
«Налево к лестнице. Потом направо».
Лев Константинович повернул к лестнице, снял с головы бейсболку с длинным козырьком, тихонько выглянул из-за угла.
Возле конторки бабушки-вахтерши уже стоял неприметно серый господин. Интересовался чем-то.
— Дак это из Вахтанговского! — донесся до слуха уверенный голос охранницы. — Какие-то костюмы для постановки привезли.
Топтун еще о чем-то спрашивал, бабушка пожимала плечами…
«Уходим, Боря, — скомандовал Лев Константинович. — В репетиционный зал — нельзя…»