Цитадель Магии
Шрифт:
Секунды для каждого в аудитории показались вечностью. Все сидели, боясь шелохнуться. Никто не отводил взгляда с Джонни. Лицо смельчака налилось кровью. Глаза закатились. Казалось, вот-вот он упадет в обморок. На глазах учеников Сигмы-группы серебристая удавка вдруг расширилась, и Джонни очутился в таком же коконе, что и Великий Маг Павлесий. Смельчак опёрся о стенку личной тюрьмы и глубоко, отрывисто запыхтел, будто пытался надышаться перед следующей пыткой. Джонни ещё не обратил внимания, что оказался пленником антипода. Зато это видели другие ученики. Но повторять подвиг сокурсника - нападать на парня с бакенбардами - они не спешили.
В воздухе
Ступор нарушил один хилый, сидящий в первом ряду, паренёк. На дрожащих худых ногах он встал, сделал пару шагов, остановился. Страх не позволял приблизиться к Повелителю антимагии. Тонкий ручеёк энергии потёк из его резервуара в сторону Мартина. Денисов принял подношение с величавостью, свойственную королям. Чинно кивнул.
– Хорошо, молодец. Позволь узнать, как тебя зовут?
– Адам. Мастер-маг Рокавич.
Так принято представляться. Сначала своё имя, затем имя наставника.
– Правильный выбор, Адам. Остальные...
Мартин пристально посмотрел на каждого ученика. Все до одного прятали глаза. Никто не рискнул вступить в бой взглядов.
– Остальные заполнят этот накопитель.
Денисов положил артефакт на преподавательский стол.
– Я вас посчитал. Тот, кто не сдаст энергию, окажется в таком же коконе.
Мартин показал на пленённых Павлесия и Джонни. Что Великий Маг, что ученик выглядели удручёнными. Плечи опущены. Даже одежда как-то истрепалась. В каждом движении чувствовалась обреченность. Неожиданная тюрьма надломила дух пленников.
– Счастливо оставаться, - на прощание Мартин махнул рукой.
– Адам, идём со мной.
Хилый паренёк часто закивал. Страх ещё больше заполонил его душу. Глаза затравленно бегали, градом катился пот.
В дверях Денисов остановился, будто передумал уходить.
– Кто хоть пальцем тронет Адама...
Договаривать не было необходимости. Все и так поняли намёк.
***
– Он один, а нас много! Мы его задавим количеством!
– девушка, одетая в ученическую водолазку и брюки, ходила вперёд-назад по комнате. Артефакт-помощник в виде монетки, на которой выгравирован символ "Сигма", означающий второй курс обучения, при ходьбе качался из стороны в сторону. На последних словах девушка остановилась и крепко сжала кулаки.
– Лиля, а почему ты думаешь, что он один?
– однокурсник, крупный молодой человек с мясистыми губами, сидел спокойно.
– Меня зовут ЛИЛИЯ!!! Не Лиля, не Лилёк. ЛИЛИЯ!
Девушка ринулась к толстяку. Каштановые волосы взметнулись вверх, будто живые, будто это и не волосы вовсе, а змеи на голове горгоны Медузы.
– Хорошо, хорошо, - впрочем, на однокурсника это не произвело никакого впечатления, он по-прежнему оставался спокойным.
– Лилия, почему ты считаешь, что он один? И что вообще мы можем его... как ты там выразилась? Задавить?
Лилия скрестила руки на груди. Вызывающе дёрнулся подбородок. Всем своим видом девушка настаивала: а ну, попробуй доказать, попробуй переубедить меня!
Парень с мясистыми губами облокотился на спинку стула. Пожевал скулами.
– Что мы знаем об этом Мартине? Около восьми месяцев назад появился в Цитадели. На арене произошёл тот казус с серебристым облаком, который всех так напугал. Спустя время этот самый Мартин без проблем побеждает Великого Мага Павлесия и нашего однокурсника Джонни. Мне кажется, так просто мы его не задавим. Кто знает, сколько лет готовил его Арханиус, прежде чем привести в Цитадель восемь месяцев назад?
– Если бы ты был внимательным, то восемь месяцев назад заметил: у Мартина не был распечатан энергетический резервуар. Тогда он ещё был человеком. А это означает одно - на тот момент Арханиус не учил его магии.
Голос подал Гарри, до сих пор сидевший тише воды, ниже травы. Длинные пальцы пианиста сняли очки-половинки. Как по мановению в руках появилась салфетка. Протирание линз всегда успокаивало. И помогало здраво мыслить.
– В какой-то мере я согласен с Яном, - Гарри водрузил очки на нос.
– Что мы знаем о Мартине? Ничего. Скорей всего антимагией управлял сам Арханиус. Скрылся под каким-нибудь заклинанием невидимости. А этот Мартин так, для прикрытия. У тебя хватит сил задавить Великого Мага, Лилия? Нас много, Арханиус один...
Девушка тяжело вздохнула.
– Не знаю, - скрипнуло кресло под обессилено рухнувшей Лилией. Вверх поднялись руки, будто она признала своё поражение.
– Я вообще ничего не понимаю!
От глаз однокурсников не укрылось, что их боевая подруга потеряла запал. Ребята давно знали о несдержанности девушки. Такие, как Лилия, сначала совершат поступок в порыве эмоций, а потом разгребают навалившиеся проблемы. Хорошо хоть не вклинилась в сражение Мартина с Джонни. Иначе находилась бы сейчас в серебристом коконе, как сокурсник и Великий Маг Павлесий.
– Поэтому я и предлагаю подождать, - также невозмутимо продолжил Гарри.
– Пока примем его условия. Поживём, понаблюдаем. Может, станет ясно, в какую сторону ветер дует. А потом уже задавим большинством.
– Ладно, пусть так, - едва слышно прошептала Лилия. Буйный характер требовал действий. Ждать не в её стиле. Но логика в словах однокурсника есть. Надо повременить с атакой.
Крупный парень с мясистыми губами только кивнул в ответ, когда на него вопрошающе посмотрел Гарри. Ждать, так ждать. Ян не хотел признаваться, но он был бы счастлив, если с Мартином и Арханиусом разберётся кто-нибудь другой. У главы Цитадели куча врагов, вот пусть они и беспокоятся. Ян переживёт, если дальше этого разговора дело не дойдёт. Только и надо, что вовремя тушить воинственный пыл Лилии.
***
Жилой корпус встретил Мага Оливера удивлением, настороженностью и отвращением. Удивление, потому что Оливер здесь не появлялся около десяти лет. Настороженность, потому что единственный ученик, получивший звание Мастера огня, обладает неуравновешенным характером и может вспылить по самому простому поводу. Сражаться с таким не на жизнь, а на смерть захочет только безумец. И отвращение, потому что после "Адского лабиринта", экзамена на Мастера, внешность Оливера изменилась до неузнаваемости. Прежде рыжий, теперь он стал лысым. Лицо - сплошной рубец после ожога. Щеки навсегда лишились веснушек и щетины. Брови и ресницы исчезли. Эластичная кожа обычного юноши после восстановления превратилась в плотные, грубые наросты, бледные и блестящие от постоянной смазки жиром. За спиной люди шушукаются, мол, так выглядит всё тело Оливера. Поэтому он стал отшельником, чтобы не пугать общество. Другие ехидно добавляют, огневик в "Адском лабиринте" потерял свои мужские причиндалы, отчего из гуляки-парня превратился в затворника. А некоторые и вовсе снижают тон и шёпотом, украдкой оглядываясь по сторонам, твердят, дескать, Оливер специально пожертвовал мужским достоинством ради власти над огнём.