Цитадель
Шрифт:
– Кто здесь живет? – удивился Ахмед.
– Те, кто вышел из пятого круга. Старые люди. А еще больные и калеки.
Лифт остановился. Ахмед включил свой фонарь. Луч света пронзил темноту, выхватывая из нее скорчившиеся тела. Живые заслоняли глаза руками, мертвые лежали вдоль стен, словно забытые кем-то предметы. Девушка тоже включила свой фонарик, как и усатый варвар. Беглецы медленно шли вперед.
– Как вы можете держать их здесь? – возмущенно спросила девушка.
– Они отжили свое. Разве держат на кухне сломанный нож? – спокойно возразил
– Человек – не нож!
– Хватит! – оборвал Ахмед. – Не время спорить. Сколько у нас есть в запасе, прежде чем они спустятся вниз?
– Спускаться всегда легче. Минут пять, шесть. Мы еще успеем подняться наверх, чтобы проскочить в нижний коридор.
– Это не вариант. Посмотри на раненых! Они еле ходят!
Оттесняя стариков в сторону, перед ними выскочил Киото.
– Рик! Что ты здесь делаешь?
– Теперь я преступник. Некогда объяснять, – ответил парень. – Варвары говорят, что отсюда есть выход.
– Это правда!
– Что? Ты знал?
Старик расплылся в довольной ухмылке:
– Конечно. Пойдемте!
Он провел беглецов в боковой коридор. Там они завернули в еще один, гораздо ниже и совсем не освещаемый, загроможденный всевозможным хламом настолько, что приходилось двигаться гуськом. Киото открыл две или три двери. Под ногами чавкало, с потолка капала вода.
– Распределительная станция, – сказал старик.
– В каждом секторе, – подтвердила девушка. – Вы инженер?
– Нет. Обычный водопроводчик.
Коридорчик привел их в овальное помещение, высотой в два уровня. Весь потолок и стены были усеяны трубами, большими и малыми, которые переплетались между собой. Часть из них уходила дальше, другие подсоединялись к огромным цистернам на помостах. Пахло нечистотами. Помещение освещалось слабым рассеянным светом, проникающим из неизвестного источника под самым потолком. В свете плясали пылинки.
– Вот! – Киото указал на люк в полу.
Рик попытался провернуть бублик ручки, но не преуспел в этом деле. На ладонях остался густой ржавый порошок.
– Заело.
Ему помогли Ахмед и старик, втроем они навалились на рычаг люка, но едва сдвинули его на полпальца.
– Слишком долго было закрыто. Металл приварился…
– Попробуйте это как рычаг. – Усатый варвар бросил перед ними толстый стальной штырь.
Ахмед схватил его и вставил в ручку. Они снова нажали, и на этот раз ручка, кряхтя, уступила. Дальше дело пошло легче, и вскоре беглецы стояли над дырой в пропасть. Ахмед посветил вниз фонарем.
– Здесь невысоко, но тьма – кромешная.
– Спускаемся. – Девушка юркнула в люк первой.
За ней, соблюдая предосторожности, спрыгнул усатый. Ахмед задержался.
– Спасибо вам, – сказал он старику.
– Не стоит.
– Жду тебя внизу, – Ахмед исчез во тьме. Там уже мелькали огоньки фонарей.
– Ну, – подбодрил Киото. – Прыгай.
Рик растерялся:
– Но я… из Коммуны.
– Ты уже не человек Коммуны. Сам знаешь.
– А как же Аврора?
– Я позабочусь о ней. Она будет в безопасности. И о себе я позабочусь, у меня достаточно опыта, чтобы справиться с этой задачей. А вот твоя главная задача – найти источник божественного огня и спасти всех нас.
– Прыгай! Чего ты ждешь? – позвали снизу.
Рик посмотрел в дыру люка. Внизу ждало Пространство, полное неизвестных угроз. Решение принято.
– До встречи.
– Пока, Рик. На обратной стороне есть защелка, она блокирует люк снизу.
Рик юркнул вниз, последний раз глянул на Киото. Тот сказал:
– Возвращайся, со щитом или на щите.
И захлопнул за ним крышку.
8
Малейший, даже самый тихий звук гулко отдавался в пустоте. Судя по далеким отзвукам, они попали в очень большое помещение, но его истинные габариты скрывала темнота, которую был не в состоянии рассеять даже свет фонаря. Впрочем, тьма стала постепенно отступать, по мере того, как глаза привыкали к отсутствию света. Беглецы прошли сотню-другую шагов, пока не наткнулись на стену. Ахмед стал методично осматривать эту стену, двинувшись направо. Девушка, она откликалась на имя Майя, пошла налево.
Рик и усатый варвар по имени Райнер остались ждать. Рик рассеянно водил по полу пальцами. Поверхность имела непривычное происхождение: что-то шероховатое, не такое гладкое, как полы и стены родной Коммуны.
– Бетонопласт, – сказал Райнер. – Сверхпрочный, но легкий материал.
– Откуда вы знаете?
Райнер был вдвое старше своих молодых спутников. Почти все его лицо инквизиторы превратили в один большой синяк. Выглядел он неважно.
– Изучал спецификации. – Он запоздало сообразил: – Ты, наверно, не знаешь, что это такое? Это документ, содержащий основные характеристики материала: вес, масса, химический состав, плотность… Ты умеешь читать?
– Нет, – признался Рик, благодарный тьме за то, что та скрывает его смущение.
– Ага, ну с этого и надо было начинать. Вас в вашей Коммуне не учат ни письму, ни чтению?
– На это имеют право немногие. Избранные.
Райнер сморщился и пощупал бок.
– Зато колошматить людей вы умеете здорово. Кажется, сломано одно или два ребра. Больно дышать.
– Я не лекарь…
– Даже будь ты врачом, здесь ты не смог бы мне помочь.
– Нашла! – крикнула слева Майя. – Дверь.
Они поспешили к девушке, которая внимательно читала надписи на большой двустворчатой двери черно-желтого цвета с красным кругом точно посередине. Рик видел знакомые символы и иероглифы, но те складывались в непривычные сочетания. Самым большим иероглифом был «II».
– Она выводит на шапку второго эона. Чувствуете?
Все прислонились к двери. Из щелей тянул сильный сквозняк. Завывал ветер. Оттуда веяло холодом – настоящим морозом, который не просто превращает воду в лед, он делает из теплокровного человека остывшую мумию. Такие холода считаются самыми страшными в Коммуне и царят в секторе от двух до трех недель.