Цитадель
Шрифт:
Человек недовольно зарычал и вцепился в шерсть так сильно, что кожа под ней непроизвольно задергалась. Нетопырь завизжал не столько от боли, сколько от обиды и дернулся в сторону. Всех резко сдвинуло налево.
– Вы там как? – прокричала серая сквозь ветер.
– Агы-ыр! – проорал полузверь.
Поток ветра ударил в брюхо нетопыря, путников подкинуло и ударило о спину. Ворг нервно выдохнул, уткнувшись в шерсть твари, благодаря которой все же удержались.
Новый порыв прилетел сбоку. На этот раз тварь не выдержала напора и
Подхваченный ветряной силой, нетопырь несколько секунд вертелся над пропастью, рискуя растерять наездников, которым, скорее всего, не рад.
Ворг, не привыкший к высоте, в ужасе зажмурился и вцепился всеми конечностями в шерсть. Даже зубами смог ухватиться.
Человеку повезло меньше. Из-за клетки при кувырке его чуть не оторвало от спины. Спасли пальцы, которые проявили чудеса хватания. Когда нетопырь переворачивался, Теонард описал ногами широкую дугу, продолжая держаться за шерсть. Только благодаря этому удалось приземлиться на зверя.
– Ты это… – проговорил ворг неуверенно, когда тварь перестала дергаться и пошла плавно вверх. – Веди ровнее. Тут как бы трясет немного.
При первом кувырке Каонэль лишь плотнее прижалась к спине нетопыря и поджала ноги потому, что для нее перевороты и разные кульбиты – привычное дело, пусть даже на высоте в сотни перелетов стрелы.
Сдвинув брови, она посмотрела назад. Затем небрежным движением откинула плащ, который еще немного – и превратится в тряпку.
– Я возничим не нанималась, – сказала она. – Если такой умный, сам веди.
Ворг покачал головой.
– Нет уж, – прорычал он. – Вызвалась, так возись с этой образиной. У тебя, видимо, тяга ко всяким уродам и чудовищам. Смотри, как покорно крыльями машет.
Нетопырь словно понял его слова. Уши нервно дернулись, он глухо захрипел и издал высокий звук. Показалось, воздух перед ним пошел волнами, а небо исказилось.
Эльфийка сердито глянула через плечо на полузверя. Тот все еще распластан и цепляется за волоски. За ним в суровом молчании сидит Теонард. Темно-русые волосы треплются на ветру, как у настоящего северного героя, который вернулся из похода с добычей, но похвалы не ждет.
Он крепко обхватил ногами нетопыря, одна ладонь спрятана в шерсти, другой придерживает лямку на плече. За спиной клетка с укачанными голубями. Человек смотрит вперед, стараясь не коситься вниз.
Когда серая обернулась, их взгляды встретились. Оба без слов поняли: мира не будет.
Наклонившись к макушке твари, Каонэль погладила по жесткой шерсти.
– Не бойся, маленький, – проговорила она ласково. – Никакой ты не урод и не образина. Вон, пушистый какой, и крылышки, даже лебедь позавидует.
– Ты умом тронулась? – поинтересовался ворг, выпрямляясь. – Это же крокодил с крыльями.
Эльфийка снова погладила нетопыря и огляделась. Далеко внизу медленно плывет зеленый ковер, словно можно прямо сейчас сойти и довольно
– Не знаю, что такое крокодил, – произнесла эльфийка, чуть обернувшись. – Наверняка что-то обидное. Ты бы лучше на свою рожу посмотрел. Знаешь, какой страшный? Как-то видела штуку одну – зеркало называется. Вот тебе такое надо. Чтоб не зазнавался.
– Да знаю я, что такое зеркало, – отмахнулся Лотер и осторожно глянул вниз. – Насмотрелся. А рожа у меня прекрасная. Нормальная, звериная. А то, что в человечьем виде иногда бываю, – это мелочи. Приходится из-за особенностей оборотов. Волком и медведем быть привычней.
– Не хотите отдать мне осколки? – спросила эльфийка.
Теонард напрягся, ворг оглянулся на него и проговорил:
– Нашла время. Может, тебе еще сплясать прям тут? Я почесаться не могу, а ты хочешь, чтоб осколок по карманам искал. Спустимся для начала.
Каонэль раздраженно дернула плечами, но промолчала. Спорить с полузверем – дело последнее, поэтому отвернулась с хозяйским видом и устремила взгляд вдаль.
Ворг тоже не стал пререкаться. Вместо этого принял человеческий облик, но пальцы от шерсти не оторвал. Свалявшиеся от времени волосы задергались на ветру, лацерна вытянулась назад, норовя задеть Теонарда. Тот лишь отклонился и нахмурил брови.
Осмелев, Лотер поглядел по сторонам.
Солнце на востоке выплыло из-за горизонта, свежее и умытое после ночного сна. С высоты полета оно кажется маленьким и напоминает начищенную до блеска монету. Ветер больше не бьет в бока – эльфийка каким-то образом смогла найти общий язык с нетопырем. Тот поймал воздушные потоки и теперь летит плавно, как орел.
Долго летели молча. Эльфийка неожиданно стала неразговорчивой, задумчиво смотрела вперед, в глазах тоска и страх. Если бы ворг и человек увидели этот взгляд, решили бы, что убивается по рыжему эльфу. Но, к ее счастью, оба сидели сзади.
Теонард поглядывал вниз, делая вид, что совсем не боится. Когда заметил огненную пещеру, даже чуть наклонился, рискуя съехать со спины нетопыря, но вовремя успел уцепиться за шерсть. Хотел сказать остальным про полыхающее внизу жерло, но те делали вид, будто очень заняты. И Теонард промолчал.
Лотер опасливо озирался, хватаясь за шерсть твари, отчего та всхрапывала. Солнечные лучи за время полета нагрели полузверю бок. И хотя на высоте температура низкая, ему стало жарко, потому как у воргов горячая кровь.
– Медведем, говоришь? – раздалось за спиной ворга.
Лотер обернулся и недоверчиво посмотрел на Теонарда. Человек укутался в бесполезный на высоте плащ. Губы посинели, лицо стало еще суровей, словно мыслил о мировом господстве. В отличие от холодоустойчивой эльфийки и горячего ворга, человеку требовалось тепло, желательно побольше.