Цитадели
Шрифт:
— И все-таки почему вы остановились именно на моей кандидатуре?
— Ну для этого есть еще один фактор. Номер три. Эти события произошли километров в тридцати от того места, где вы провели свои первые семнадцать лет жизни. Как сейчас модно говорить — на вашей исторической родине. Да-да. В Грязовецком районе. Ну что, даете согласие на сотрудничество? Или денек-другой подумаете?
Мой маленький мирок, оставшийся в далеком детстве и в уже не менее далекой юности, стал ареной нешуточной возни. И это, при всем при том, что я регулярно наведываюсь на историческую родину… Краевед хренов. Поэтому, не раздумывая больше, спросил:
— Что нужно делать?
— Для начала решить ряд организационных вопросов.
— Например?
— Например, как вам получить отпуск по основному месту работы. Оно ведь у вас в школе? В феврале-марте его вам вряд ли дадут. Мы поможем оформить больничный лист. Будем его продлевать, по мере надобности. Кроме того, будет больничный для кафедры, чтобы лишних вопросов не было. Далее. Вам придется приехать на то место и поселиться в лесу.
— ?!
— Да, именно в лесу. Просто поселиться. Без связи, без телефона. Никаких радиомаячков. Только глаза, уши и ваша эрудиция.
— Зачем?
Полковник Унгерн все-таки не выдержал. Вытащил из стола трубку. Полазал по ящикам в поисках табака. Поиски были тщетны, поэтому пришлось предложить ему пару «балканок». Скривился до глубины души, но сигареты взял. Чуть ли не сталинским жестом раскрошил сигареты и основательно набил трубку. Видимо, размышлял — как лучше ответить. И действительно — ответил только после того, как раскурил и основательно затянулся:
— Выяснять-то все равно надо. Если не удалось ничего разузнать методом «чеса», с помощью спутников и так далее и тому подобное, то нужно отправить одиночку. Честно скажу — ваша кандидатура с точки зрения физической и прочей подготовки… Только не обижайтесь, пожалуйста, — ни к черту. Вы же на турнике и трех раз не подтянетесь. А если драться придется?
— Тогда отправьте туда какого-нибудь мордоворота, — обиделся я, несмотря на извинения полковника. Хотя чего на правду-то обижаться?
— Вы же слышали — целую группу мордоворотов посылали. Если слон с человеком подерется, ему, слону то есть, ведь все равно — мастер спорта по боксу или… интеллигент. Затопчет и не заметит. Значит, нужно идти от противного. А параметры кандидата я вам обрисовал.
— Смутно себе представляю, как это будет выглядеть.
— Я когда-то тоже смутно представлял себе, как мне выживать в одном, ну, скажем так, не очень приветливом месте. А там крокодилы, гориллы. А самое скверное — америкосы и дрянная вода. И неизвестно — что хуже. У нас тогда основные потери от поноса да малярии были. И как всегда — чисто российское головотяпство, из-за которого продовольствие и медикаменты отправили не туда куда надо. Но выжил. Рецептов здесь нет. Просто сегодня это единственный шанс хоть что-то выяснить.
— А если я ничего не выясню?
— Ну значит, вы ничего не выясните, — развел руками полковник. — Мы не знаем — что там случилось. Никакой конкретики, никакой зацепки. Одни непонятки. Поэтому никто не ждет конкретного ответа, потому что неизвестно чего ждать. Мое начальство вообще посчитало весь проект бредом сивой кобылы. Но деваться-то некуда. Нужно отрабатывать все варианты. Вот мы их и отрабатываем.
Полковник зашелся в приступе кашля, изрядно сбившего пафос с проникновенной речи. Наверное, после трехлетнего перерыва, моя «Балканская звезда» показалась чересчур крепкой и плебейской. Но все-таки, Унгерн сумел достаточно быстро справиться с приступом. Вот что значит сила воли!
— Ну что же, Олег Васильевич. Ряд вопросов мы еще решим. Но нужно обдумать «легенду». Как и с чем вы появитесь в тех местах? Сами понимаете — для нас важна конспирация.
— Думаете, «легенда» кого-нибудь обманет?
— Либо да, либо нет, — осторожно склонил голову набок Унгерн. — Но все равно, гораздо лучше ехать с какой-то «легендой», чем сообщать правду. Ту же местную полицию, например, обмануть будет трудно. Но одно дело — когда реальную цель знают наверняка, и совсем другое — когда догадываются. Гадайте, ребята, на здоровье. Тем более что особой-то тайны здесь нет. О пропаже двух групп знает весь район.
— Тогда какой смысл маскироваться?
— Потому, — усмехнулся полковник, — что начнут помогать… А вам от этой помощи больше вреда будет. Кто его знает — что там на самом деле? Может — инопланетяне. Может — другая реальность.
— То есть берем на выбор несколько фантастических книг и делаем версии. Эту — по Белянину, эту — по Олди.
— Во-во, берите, не жалко, — поддакнул Унгерн. — Но вначале — «легенда». Под нее придется все остальное строить — подготовку, снаряжение, документы. Времени у нас немного. Эх, будь это дело летом — пустили бы вас по специальности, как кандидата наук.
— Ага, Шурик… Анекдоты, песни. Тосты! Вот только с тостами будет плохо. Народ там не кавказское вино, а «Трою» хлещет. И не меня угощать будут, а самому «проставляться». Никаких денег не хватит. Меня потом «кодировать» придется…
— Это точно, — согласился полковник. — Быстрее сопьешься, чем фольклора наберешься. Ишь, в рифму заговорил. Ну а все-таки, какая легенда? Может быть, орнитолог? Метеоролог? Кто еще может зимой в лес переться?
— Если один, и в лесу, то уж скорее выживать, — подумал я вслух. И тут пришла очень простая мысль. — Специалист по ОБЖ!
— Основы безопасности жизнедеятельности? — сразу же подхватил идею полковник. — А что, в этом что-то есть. Модное дело нынче.
— Соорудите мне бумагу. Дескать, преподаватель, а лучше — специалист из такого-то ведомства, проводит курс выживания в условиях дикой среды. А можно еще проще. Шоу «Остаться в живых» или «Последний герой».
— Да, идея, — загорелся полковник. — Пустим информашку по всем СМИ. Так, мол, и так, стартовал конкурс «Зимнее выживание». Конкурс проводит фирма «Герострат».
— А почему «Герострат»? — насторожился я.
— А какая разница? В «Герострате» у меня подвязки есть. Они, кстати, помогают прославиться. За тысячу баксов планету вашим именем назовут и книжку напечатают. Даже на аллее звезд мемориальную плиту положат. Правда, ненадолго… Порадуется человечек дня два, а там и звезду уберут и планету новому «звездюку» продадут.
— А книжку? — заинтересовался я.
— С книжкой еще проще. Отпечатают сто экземпляров, а в выходных данных сто тысяч поставят, — отмахнулся Унгерн. — Что же, думаем дальше… По условиям конкурса, участники распределяются по разным районам. Вещи и продукты — только те, что взяты с собой, но не более, скажем, ста килограммов. Так что ваше появление в Грязовецком районе никого не удивит. А приз можно пообещать хоть миллион долларов. Народ вам сочувствовать будет. Понимают люди, что человек не зазря мучается, а из-за денег. Глядишь, какую-нибудь информацию получите. Как идея?