Цивилизация страуса

Фролов Виталий

Кстати, Березкин о Максе знал, и это еще раз подтверждало, что за каждым шагом Гусева следили с самого начала.

Найденная в сети информация про экстрасенсов и прочих людей с паранормальными способностями подтверждала слова Марины. Экстрасенсов было много, впрочем, их было много всегда, особенно в девяностые, когда любая газета пестрела объявлениями от всевозможных гадалок, деревенских знахарок, черных, белых и серобуромалиновых

колдунов, потомственных ведуний, энергетических магов с чистыми чакрами и прочих шарлатанов. По мнению Гусева это доказывало только то, что в окружающем его мире все еще пребывает достаточное для прокорма этих сомнительных деятелей число идиотов.

В дверь позвонили.

Почти уже привычным движением Гусев взял в руки пистолет и пошел смотреть, кого там опять принесло. Принесло Березкина.

– Чего надо?
– недружелюбно спросил Гусев.

– Извиниться хочу, - всем своим видом Березкин показывал, что виноват. Что ему стыдно, он сожалеет и никогда больше так не будет.
– Мне сказали, что ты обязательно придешь, сказали, что тебе нужно рассказать... ну, то, что я рассказал, и что это для твоей же пользы. Я спрашивал, зачем это, но они не объяснили. Только говорили про пользу и про то, что ты...э... эмоционально нестабилен. Они мне денег предложили, и я согласился. Их человек мне реплики подсказывал, ну, ты знаешь.

– Знаю, - подтвердил Гусев.
– А они тебе не рассказали, откуда ты такой на меня похожий нарисовался?

– Нет. И еще сказали, что если я буду задавать лишние вопросы или еще как-то пытаться это выяснить, они меня убьют.

– Убьют, - равнодушно согласился Гусев.
– Они могут.

– Даже не спросишь, кто они такие?

– А ты знаешь?

– Нет. Они не представились. Но люди серьезные, это видно.

– Сюда тебя тоже они прислали?

– Нет, я сам.

– Почему?

– Ну... не знаю, не чужие же.

– Чужие, - сказал Гусев. Он Березкина ни в чем не винил, но общее ДНК не делало их друзьями. Даже родственниками, по большому счету, не делало.
– Ладно, я тебя прощаю. Можешь идти.

– И все?

– А что еще?
– спросил Гусев.
– Если тебе этого для прощания мало, то будь осторожен, держи хвост пистолетом и так далее по списку.

Гусев закрыл дверь и даже не стал подсматривать в глазок, стоит ли там Березкин или уже ушел.

Это ему было совершенно неинтересно.

Глава

двадцать вторая.

Первый канал, воскресный вечер, прайм-тайм, прямой эфир.

– Антон, вы до сих пор работаете дворником?
– лысина ведущего в свете софитов блестит так же ярко, как и лысина самого Гусева.

– Нет, на прошлой неделе я зашел на старое место работы и официально оттуда уволился. Так что теперь я обычный российский безработный.

Легкий смех и аплодисменты в зале.

– И чем вы планируете заняться теперь?

– Не знаю, - говорит Гусев.
– Я еще точно не решил.

– Но какие-то планы у вас же должны быть?

– Может быть, я вернусь к прежней профессии, - говорит Гусев.
– Конечно, мне придется кое-что подучить, закончить какие-нибудь курсы повышения квалификации, и кто-нибудь из работодателей будет настолько добр, что возьмет меня к себе стажером.

Снова смех, снова аплодисменты. Как же мало им надо...

– Приходите к нам на телевидение, - шутит ведущий.
– Нам всегда нужны толковые стажеры.

– Я обдумаю ваше предложение, - говорит Гусев.
– Но учтите, кофе я варю весьма паршивый.

Когда стихает очередной залп аплодисментов, ведущий делает серьезное лицо.

– В нашу редакцию поступила информация, что как минимум две политические партии предложили вам вступить в их ряды. Не расскажете нам, какие это были партии и что вы думаете об их предложениях?

– Я их отверг, - говорит Гусев.
– А что это были за партии... Я думаю, вы и сами это прекрасно знаете. Вашему отделу информации может позавидовать и ЦРУ.

– Но почему отвергли, Антон? В своих прежних интервью и на страничках своего блога вы ясно давали понять, что вам многое не нравится в нашем мире, и, возможно, принадлежность к какой-либо политической партии способна помочь вам что-то изменить. Так почему нет?

– Потому что этим партиям нужен не я, а моя медийная значимость. Им на самом деле все равно, что я думаю, главное, что меня узнают на улицах. Я боюсь, что если я примкну к какому-нибудь политическому течению, мне придется транслировать уже не свои, а их мысли. И вы знаете, я изучил их политические программы, и не нашел ни одной, которая бы меня полностью устраивала.

– Так что же делать?
– с искренней озабоченностью на лице спрашивает ведущий.