Цивилизованный развод

Айрон Мира

— А вы что же… — он перевёл взгляд на Ольгу: — Оля, ты?..

— А что вас удивляет? — усмехнулся Матвей. — Когда люди создают семью, такое часто случается, это нормально. Как врач вам говорю.

Ольга едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться, такая растерянная физиономия была у Дани. И хотя артист-Матвей лишь играл роль, Ольга была в восторге. Ради этого выражения лица у бывшего стоило чуть-чуть приврать, выдать желаемое за действительное.

— Нам и вправду пора, Матвей, — улыбнулась Ольга и сделала знак официанту.

— Пойду и я, — кивнул Даниил. —

Посылка у меня в багажнике, я сюда не потащил, там огромная сумка, заберёте сейчас. Думал, подвезу тебя до дома, Оля, и помогу донести, но ты теперь не одна.

— Это точно, Даня. Я теперь не одна.

* * * * * * * *

… - Спасибо тебе, Матвей.

Они сидели в машине Матвея около дома Ольги.

— Не за что. Оля, я не переборщил? Просто не мог сдержаться. Не ожидал, что этот анемичный, скучный тип вызовет во мне такие эмоции. Ревность, чтоб его!

— Ты был великолепен. У тебя яркие актёрские способности.

— Как думаешь, я заслужил чашку чая? В виде компенсации за перенесённый стресс?

* * * * * * *

— Проходи, — Ольга включила везде свет, едва они вошли в квартиру. — У меня здесь скромно. По-провинциальному.

— Думаешь, у меня или у моих родных как-то «по-столичному»? У всех обыкновенные квартиры в спальных районах. Ковалевские, правда, коренные москвичи, а Якушевы — нет. Приезжие. Сумку в прихожей оставить или сразу в кухню нести? — Матвей умудрился снять обувь, не выпуская из рук огромную сумку.

— Раз уж держишь до сих пор, то в кухню. Там будет легче её разобрать.

Пока Матвей мыл руки и осматривался в квартире Ольги, сама хозяйка быстро составила в окно соленья, варенье, компоты, переложила овощи.

— Спасибо, что помог, Матвей!

— Не стоит благодарности. Обломать кайф твоему бывшему — милое дело. Сумку он хотел донести. Ишь ты! Размечтался.

— Матвей, не ворчи, тебе не идёт. Голодный, вот и злой. Сейчас картошку поджарю, а то ты в кафе почти не притронулся к еде.

— Ты заметила, да? — Матвей стоял в дверях кухни и закатывал рукава тёмно-синей рубахи. — Я помогу тебе с картошкой, так будет быстрее. В кафе аппетита не было. Так мечталось ушатать одного не в меру активного парня, любителя доставлять посылки издалека. Но увы, я не могу нарушить закон, слишком ценю свою свободу, особенно, теперь, когда мне счастье улыбнулось. Пришлось действовать другими методами, чтобы хоть немного отыграться за твои обиды.

— Зачем, Матвей? Ты мне и так помог. Я очень благодарна тебе. К тому же, ты, насколько я помню, был на стороне Дани, когда изображал Генриха Яковлевича.

Они стояли вдвоём возле раковины и чистили картошку.

— Я никогда не был на его стороне, — Матвей отложил нож и сел на табурет у стола, пока Ольга резала картошку соломкой. — Но я говорил чистую правду. Каким бы он не казался расчётливым и холодным, у него есть некоторые принципы. Он даже по-своему заботится о тебе до сих пор. Правда, этот факт ничуть не уменьшает моего желания вломить ему разок-другой. За то, что нарочно подстроил встречу с тобой, за то, что хотел сумку донести. И если

бы его планы, которые он так любит строить и воплощать в жизнь, осуществились сегодня, то в этой кухне сейчас сидел бы он, а не я.

— Ну-ну, а кто это у нас тут размазня? А это Оля, да, Матвей? Или Олю бы даже не спросили?

— Не обижайся, — Матвей встал, подошёл к Ольге и обнял её со спины. — Я говорил о планах твоего бывшего, а не о том, что сделала бы ты.

— Осторожно, у меня в руках лопаточка. Не боишься?

— Ни капли. Ладно, отпущу тебя пока. Очень уж есть хочется.

— Вот то-то же, — нравоучительно сказала Ольга и достала обратно из окна банку с овощным ассорти.

… - Мммм, божественно, — Матвей даже глаза закрыл от удовольствия, поглощая картошку с хлебом и с маринованными овощами. — Спасибо тебе, накормила усталого путника. Почему сама ешь так мало?

— Наелась.

— А думаешь о чём?

— Пока всё о том же. Даня ведь теперь всем расскажет о моём «положении». Как я буду объясняться с родителями, друзьями?

— Неа, — Матвей отрицательно покачал головой. — Ничего он никому не расскажет, поверь. Молчать будет, аки рыба об лёд.

— Думаешь?

— Уверен. Сама подумай, он ведь мужчина, и он очень болезненно воспринимал тот факт, что у вас не было детей. Даже на развод решился. И ты думаешь, он станет лично рассказывать о том, что женщина, которая от него не могла забеременеть в течение долгих двенадцати лет, забеременела от другого через пару-тройку месяцев? А как же мужское самолюбие? Так что не переживай! От Даниила точно никто ничего не узнает.

— Да, пожалуй, ты прав! Я даже не подумала об этом.

— А зря. Для Дани настали тяжёлые времена. Потому, если ты хотела отомстить, можешь радоваться.

— Я не хочу мстить! Пусть у него всё будет хорошо, только подальше от меня и моей жизни. А почему тяжёлые времена?

— Повторюсь, он считает, что ты забеременела от меня через несколько месяцев, в то время, как от него не могла зачать годами. Его уверенность в собственной состоятельности пошатнулась, получив удар от реальных (в его понимании) фактов. Пока не родится отпрыск, и Даниил не сделает анализ, не установит отцовство, будет жить, как на иголках. А он первым делом побежит на анализ ДНК, помяни моё слово. Мне не то что бы жаль твоего бывшего, но я очень не завидую ему. Хотя он заслужил.

— Да и Бог с ними. Мне неинтересна их жизнь.

— Правильно, согласен! — улыбнулся Матвей, но вдруг нахмурился, о чём-то вспомнив. — А кто такой этот Костя, который оповещает о твоей жизни бывшего?

— Это муж моей подруги Гули. И это друг Даниила. Друг детства.

— Мне не нравится то, что он докладывает о тебе.

— Я постараюсь осторожно поговорить с Гулей, чтобы не обидеть ненароком, — Ольга налила в кружки ароматный чай. — Гуля мне очень помогла в период развода, благодаря ей я здесь, и у меня все хорошо. А Костя был терпелив к этой ситуации. Далеко не всякий муж стерпит, если его жена будет сутками носиться с проблемами подруги и с самой подругой.