Codex Somnia
Шрифт:
– Живые не могут научить мертвых, зато мёртвые вполне успешно учат живых.
Мишель задумался и, низко опустив голову, не мог подобрать слова, чтобы сформулировать вопрос. В голове крутилась лишь одна фраза: «У нас не получилось».
– Жизнь и смерть – часть единого процесса, одно неотделимо от другого – продолжил мысль Джи.
– Учитель, – все же решился спросить Мишель, – почему у нас не получилось пройти испытание и попасть на остров?
– Я полагаю, что как опытный исследователь мира снов, ты уже отметил для себя, как меняется сознание при приближении к
– Да, Джинджинг, это был неконтролируемый страх за свою жизнь.
– Восточный край карты, куда я вас отправил, скрывает путь к бессмертию, а путь тот лежит через преодоление страха. У нашей души нет возраста, в отличие от неё тело имеет тенденцию стареть. А сознание мечется между двумя этими крайностями. В детстве мы не чувствуем время и думаем, что жить будем вечно, но с возрастом приходит принятие своей будущей смерти. Отправляясь на восток карты, мы встречаемся с полным проявлением страха смерти. Мы начинаем воспринимать этот страх, как единственную реальность. Вся наша сила должна быть направлена на его преодоление. И когда человек сможет это сделать, тогда ему откроется ощущение вечности собственной души. Вся череда предыдущих жизней и смертей начнет восприниматься, как единое целое.
– Как это? – не совсем понял Мишель.
– Жизненный опыт целого воплощения тебе может предстать небольшой жемчужной бусинкой, маленькой, но очень ценной. И таких бусин много, причем все они нанизаны на одну единственную шелковую нить. Перемещая своё сознание вдоль этой нити, ты смог бы попасть на берег острова Бессмертных.
– То есть, если бы мы прошлой ночью справились со страхом смерти, мы бы попали на остров?
– Совершенно верно! Как только это получится, смерть перестанет восприниматься, как граница.
– Джи, а есть ли какой-нибудь проверенный способ, как справится с этим страхом?
– Это было бы очень просто. А что просто даётся – мало ценится. Поэтому каждый должен ответить на этот вопрос сам.
– Учитель, может нам стоить попробовать снова?
– Решайте сами. Но, я бы на вашем месте не спешил. Отправляться туда теперь надо только тогда, когда вы будете готовы. И то, я бы посоветовал делать это поодиночке.
И Джинджинг закрыл глаза, давая понять, что ему больше нечего сказать.
Но Мишель не спешил покидать библиотеку, он достал карту сновидений, разложил ее на столе и склонился над ней.
– А дальше на запад. К источнику вечной молодости, – услышал он голос Джи.
Отметив на карте для себя это место, Мишель оглянулся, чтобы спросить какое испытание ждет их там, но учителя в комнате уже не было.
Закончив разговор с Джинджингом, он решил прогуляться, пройтись по любимым местам сна. Ему хотелось побыть одному, чтобы никто не ворвался в его сновидение, тем самым прервав его философские размышления о страхе смерти, о желании жизни, о снах, о путешествиях в неизведанные, но такие интересные и манящие места из карты сновидений. Он понимал, что если учитель так много знает про то, как добраться до острова, то он точно там бывал, и даже, может, не раз. И что ему тоже необходимо обрести в себе силы, найти пути, чтобы там оказаться. Мишелю очень, очень сейчас этого хотелось. Он чувствовал себя почти готовым на этот подвиг, и уже прикидывал в голове план, чтобы его осуществить. В эту секунду ему отчаянно захотелось увидеть Мию. Он закрыл глаза, пожелал оказаться рядом с ней, и тут же очутился около огромного окна, в котором увидел её.
«Как она хороша! Почему я раньше этого не замечал?» – подумал Мишель, и почувствовал на себе чей-то неприятный взгляд. Он посмотрел на человека, который сидел напротив Мии, их глаза встретились, и Мишель узнал в спутнике Мии того незнакомца из «каменной библиотеки». Взгляд его был колючим, надменным и пронизывающим насквозь. Мишель на мгновение опять почувствовал себя беспомощным ребенком. Машинально он оглянулся, как бы ища защиту или поддержку.
Но тут Мия резко вскочила из-за стола, схватила какую-то коробку и, по всей видимости, собралась покинуть помещение.
«Похоже, этот неприятный типчик, чем-то обидел мою ученицу», – сделал вывод Мишель и уже шагнул по направлению к входу в заведение, как опять почувствовал на себе взгляд незнакомца. Его глаза-буравчики продолжали сверлить Мишеля, как будто хотели проделать в нем дыру. Мишель замешкался всего лишь на секунду, а затем сделал еще пару уверенных шагов, открыл дверь в ресторан, и попал в офис туристического агентства.
Первым, что открылось его взору, это надпись на всю стену, гласившая: «Бродит глупец, странствует мудрец».
«Вот уж точно!» – согласился с этим утверждением Мишель.
«И как ему удалось выбросить меня из Мииного сна?» – недоумевал он, продолжая стоять на пороге турагентства.
Все три девушки сидящие за столами, как по команде оторвали взгляд от экранов мониторов и синхронно улыбнулись вошедшему. Мишель сразу отметил, что все три девушки были на одно лицо.
– Здрасте, вы что тройняшки? – веселясь, поинтересовался Мишель.
– Добрый день, – все также улыбаясь, хором ответили девушки.
«Понятно с этим местом всё, надо перемещаться», – решил Мишель.
На его мысли девушки ответили хором:
– Куда желаете полететь?
– А действительно, куда я желаю? – ответил вопросом на их вопрос Мишель.
– Можем посоветовать вам новое, но уже очень модное направление, – продолжали в унисон девицы, – какими финансами вы располагаете?
– Сегодня, пожалуй, я хочу попутешествовать за одной своей… – тут Мишель немного запнулся, – подругой или, даже может быть, коллегой и ее странным спутником. Не подскажете, куда они переместились?
Мишель уже давно научился находить нужную ему информацию во снах. Но тут что-то у него не заладилось. Сон, в который его перебросило, оказался крайне нестабильным.
И вот уже перед ним не улыбчивые тройняшки, а три громадных вольера, в которых сидят животные. Причем, ладно бы тигры, львы, обезьянки, а в клетках находятся самые настоящие монстры. В первой – огромная собака с ослиной головой, во второй – белый медведь с крыльями и ветвистыми оленьими рогами, в третьей – весьма солидных размеров филин с множеством лапок на пузе, как у паука.