Control your emotions

Vilen

Рон и Драко сидели в разных углах лазарета и поочередно словесно опускали друг друга, когда к ним зашла Гермиона. Малфой отделался синяком под глазом и потянутой мышцей на предплечье, а Рону досталось сломанное ребро и шишка на лбу.

– О, Грейнджер! – хрюкнул Драко, махнув здоровой рукой. – Пришла читать лекции?

Рон закатил глаза.

– Лекции я буду читать вам завтра, – сухо сказала Гермиона. – Потому что из-за вас, идиотов, я тоже наказана! Можете забыть о нормальных выходных: теперь вы будете проводить их со мной, занимаясь.

Рон слишком очевидно обрадовался.

– А чем мы будем заниматься? – спросил он.

– Надеюсь, это будет что-то развратное, – съязвил Малфой, и в него тут же полетела подушка.

– Хватит! – Гермиона топнула ногой. – Или вы прекращаете свои петушиные бои, или я лично сделаю из вас отбивные и подам их великанам на обед!

– Слышал, Уизли? – крикнул Драко.

– Это касается вас обоих, Малфой. Не заставляй меня применять магию.

– Уже замочил штанишки, – он закатил глаза и почесал подбородок.

– Учтите, если я узнаю, что вы снова подерётесь или даже повысите голос друг на друга, я загружу вас книгами так, что вы захотите повеситься на своих галстуках, – предупредила Гермиона и, зло глянув на ребят, направилась к спальне.

Впрочем, все было не так уж и плохо. Хотя нет, все было ужасно. Теперь ей предстояло все выходные проводить с этими идиотами. М-да, веселенький будет остаток года.

Учитывая, что Снейп наказал Гермиону вечером пятницы, на следующий день она уже торчала в библиотеке весь день. Ей надо было объяснять Рону элементарные, с её точки зрения, термины по Травологии. Это было похоже на самоубийство – Рон даже не пытался слушать. Он постоянно норовил положить свою ладонь на свободную от письма руку Гермионы. Краснел, стоило ей посмотреть на него, что очень бесило Грейнджер, и не без причин: Снейп сказал, что занятия закончатся только тогда, когда они – Рон и Драко – улучшат свои оценки. А по первому занятию с Роном Гермиона поняла, что заниматься с ними придется, определенно, до конца семестра. Конечно, Гермиона переживала по поводу того, что происходило между ней и Роном на протяжении всего их общения эти годы, особенно после того, когда Рон порвал с Лавандой. Но сегодня он был похож на осла, хлебнувшего Любовного напитка, в то время как сама Грейнджер умела в нужный момент отключить чувства.

Когда старые часы на главной стене пробили три часа дня, отдаваясь эхом по всему замку, Гермиона предложила сворачивать удочки и пойти на обед, но Рон что-то промямлил, быстро собрал вещи и ушёл. Утомленный мозг хотел испустить пошлую шутку, но Гермиона быстро успокоилась. Она убрала книги и пошла в Большой зал, занятие вымотало её. За обедом она специально села подальше от всех. До её слуха доносились отдаленные приглушенные голоса, всё казалось таким тихим и спокойным, что уставшая Гермиона уже начинала засыпать. Её мысли крутились вокруг драки, Травологии и смущенных взглядов Рона.

– Нам пора, – прозвенел голос над головой.

Малфой держал в руке пару свитков и книгу по Зельеварению.

– Да, уже иду, – заплетающимся языком сказала Гермиона.

– С тобой все в порядке? Ты как-то странно выглядишь, – Драко повернулся к ней, когда они уже отошли от зала.

– Беспокоишься о моём здоровье? – фыркнула Грейнджер.

– Не моя забота. Просто спросил.

– Чтобы ты что-то сделал “просто”? – удивилась Гермиона. – Ты даже в овсянку сможешь заложить скрытый смысл.

– Я смогу заложить в овсянку навозную бомбу для Поттера, – ухмыльнулся Драко, открывая перед Гермионой двери. – Или для Уизли, ну, или для тебя. Ты ела овсянку сегодня?

Грейнджер покрутила пальцем у виска.

Удивительно, но заниматься с Малфоем было гораздо легче, чем с Роном. Он не пыхтел-краснел, отвечал на вопросы и не стеснялся расспрашивать о том, что ему было непонятно. Правда, это всё разбавлялось его ехидными комментариями по поводу Гриффиндора, волос Гермионы, мозгов Гарри и Рона и, кажется, ещё чего-то, но Гермиона старалась игнорировать. Хотя пару раз всё же срывалась, и дело уходило в долгий спор на тему того, у кого же больше мозгов и самообладания. Рядом с ним Гермиона почувствовала себя ребенком, словно Малфой смог отвлечь её от извечных проблем с Волан-де-Мортом и всей прочей клюквы. Заниматься они должны были три часа, как и с Роном, но когда Гермиона посмотрела на часы, то оказалось, что была уже половина восьмого.

– Знаешь, на сегодня хватит, – сказала она.

Драко выглядел немного разочарованно, что не могло не удивить. Грейнджер поднялась со стула, и Драко взял её за руку.

– Может, ещё немного посидим? В смысле, позанимаемся... Я не усвоил пятую главу.

– Успеешь усвоить, – Гермиона выдернула руку и быстро собрала конспекты. – Я устала, и мне кажется, что ты сегодня больше не осилишь.

– Ладно, прости, – он мягко улыбнулся.

Гермиона на миг решила, что она пьяна, потому что иначе увиденное объяснить было невозможно. Вчера ещё он воротил нос, высмеивал и говорил всякие гадости, а сегодня хочет наболтаться вдоволь, как верная подружка? Здесь явно что-то не так, Малфой не может вести себя, как человек.

Они вернули книги на стеллажи и вышли из библиотеки. Странно, что он по-прежнему шёл рядом. На самом деле, Гермиона ожидала, что он рванет со всех ног, по пути выкрикнув оскорбление на счет чистоты крови, но этого не происходило. Вообще ничего не происходило! Его подменили? Хм, нет, скорее всего, его напоили каким-то зельем.

– Знаешь, – вдруг заговорил Драко, – я хотел извиниться.

Если бы глаза могли буквально полезть на лоб, сердце падать в пятки, а челюсть отваливаться, то так бы оно сейчас и было. Гермиона застыла на месте.

– У меня сейчас в семье не так всё гладко, и я вспылил, когда ты... в общем, в башне Астрономии. И в библиотеке тоже. Я не должен был всего этого говорить и вести себя так ужасно. И уж тем более, целовать тебя. Но я, правда, не знал, как ещё тебя можно физически покалечить, кроме как побить... – он хлопнул себя по лбу. – Я не это хотел сказать, Гермиона, я...

– Всё нормально, – смягчилась она. – Я понимаю, ты тоже меня прости. И давай никому об этом не рассказывать.

Драко с облегчением выдохнул и закивал головой. Гермиона была откровенно смущена его словами и поведением. В разговорах с Малфоем и так всегда присутствовала неловкость, а сейчас и подавно.

– Ну, ступай в свои подземелья, – сказала Грейнджер, когда они подошли к лестнице.

– Я живу не в подземельях, – признался он.

– А где? В уютном домике из собственного эгоизма?

– В Башне Старост. Могу показать, – он улыбнулся.

Гермиона давно не была удивлена такой долгий отрезок времени.

– Её же закрыли лет пятьдесят назад! Руководство школы решило, что это слишком для учеников, и...

– Но это не значит, что там нельзя жить. Я догово... Кхм, в общем, мне там разрешили жить. Там здорово, можно делать, что хочешь: две спальни и большая гостиная.