Control your emotions

Vilen

– Почему только тебе? Может, другому старосте отдельная комната важнее, – Гермиона горделиво вздернула подбородок.

– Если ты намекаешь на себя, то одна спальня пустует.

– Жить с тобой? Ну уж нет! Ни за что на свете я не...

– Я тебе не замужество предлагаю, а всего лишь огромную комнату, где ты можешь побыть одна, – хмыкнул Драко, отпирая двери.

Гермиона была поражена. Она видела дортуар на картинках в “Истории Хогвартса”, и там он выглядел гораздо меньше. Гостиная была просто восхитительна: вдоль одной из стен тянулся стеллаж со

множеством книг, колдографий и маленьких горшков с цветами; на полу лежал темный ворсистый ковер; вокруг камина стояло два дивана и кресло; широкое окно было завешено шоколадного цвета шторами. Здесь чудесно пахло новыми книгами и цветами, и сразу окутывало ощущение домашнего уюта.

– Я сам здесь всё обустроил, – прихвастнул Драко, проходя за Гермионой. – Комнаты были в пыли и плесени, но я применил магию и чувство стиля.

– На самом деле, очень красиво, – отметила Гермиона, осматриваясь.

– По выходным я стараюсь удрать домой, так что если тебе захочется уединиться, могу дать ключ.

Она удивленно вскинула брови, но Малфой лишь пожал плечами, словно подобные предложения для него нормальны.

– Ну, мне библиотеки пока хватает. Не думаю, что отдельная гостиная решит мои проблемы.

– Здесь ещё и спальня есть, – он открыл одну из двух дверей и сделал пригласительный жест.

Гермиона всё ещё не могла в это поверить. Чувство, что во всем этом есть подвох, не покидало. Она подошла к Драко и сосредоточенно посмотрела на него.

– Почему ты всё это делаешь? – напрямую спросила она. – Приглашение, отдельная спальня... Ты практически не оскорблял меня сегодня.

– Я сказал, что у тебя ужасные волосы.

– Это не оскорбление, а факт. Это и так ясно. Но в самом деле, скажи правду: зачем ты это делаешь?

– Я всего лишь добрый слизеринец, – он состроил моську. – Разве это подозрительно?

Гермиона многозначительно посмотрела на него.

– Ты всё равно мне не поверишь, – Драко закатил глаза.

– Я поверила в то, что Волан-де-Морт вернулся, когда над Гарри все смеялись, – она покачала головой.

Драко закрыл дверь и подошёл к стеллажу, рассматривая колдографии. Гермиона подошла к нему: на снимках была его семья несколько лет назад, они улыбались и выглядели абсолютно счастливыми.

– Мне очень непросто, – тихо сказал Драко. – Это из-за папы. Я не хочу повторить его судьбу, не хочу так расстраивать маму, не хочу выглядеть слабаком в глазах родственников, которых ненавижу. Я никогда не смогу убить человека, как они. И я хотел бы хоть немного измениться, стать лучше. Ну, и решил начать с тебя, с человека, которого я всё время обижал. Прости, если я выглядел сегодня странным или навязчивым, я просто не знаю, как вести себя... Ну, знаешь, по-нормальному.

Ей нечего было возразить. Гермиона почувствовала себя глупо – она столько всего надумала. Конечно, слова не могли изменить всё в один момент, но подозрения слегка спали с Драко. Гермиона отошла от него, прошлась по гостиной и стала посреди комнаты, скрестив руки.

– Я подумала над твоим предложением, и, думаю, ничего плохого в этом нет, – наконец, сказала она. – Мне хотелось бы иногда побыть одной. Но всё же предлагаю оградить наши спальни трехметровой титановой стеной, тебе должна понравиться моя идея.

Драко рассмеялся и плюхнулся в кресло.

– И я должна рассказать об этом Гарри и Рону.

Малфой резко изменился в лице. Показалось, что он даже позеленел от злости.

– Ни в коем случае! – запищал он. – Я не хочу, чтобы здесь окалачивались ещё и эти двое!

– И не будут, – она пожала плечами. – Просто, я думаю, они будут волноваться. Они имеют право знать. Я даже не буду говорить им, где это. О, и мне можно будет приводить Живоглота.

– Это косолапое чудовище? – поежился Драко. – Да он везде, где пройдет, оставляет кучу шерсти. И вообще, он противный...

– Что ж, тогда удачи, – Гермиона направилась к двери, но Малфой тут же вскочил с кресла и преградил ей путь.

– Черт с тобой, Грейнджер. Что угодно, пока меня здесь не будет, но с условием, что ты признаешь меня добрым.

– Докажи это сначала, а потом я готова хоть письменное заявление сделать. По рукам?

– По рукам!

Они пожали руки, и Гермиона вышла. Её преследовало странное чувство: она вроде и поверила Малфою, и комнате была безумно рада, но поскольку она никогда никому, кроме друзей, не доверяла, не могла быть уверенна в Драко. Ей не терпелось поделиться со всем этим с Гарри и Роном, но здравый смысл подсказывал, что одобрения она от них не услышит. Это немного подкосило уже сформировавшиеся аргументы в свою пользу. Гермиона спустилась в гостиную Гриффиндора и как раз застала Гарри и Рона, бурно обсуждающих что-то на подоконнике. Завидев её, они замахали и подозвали её к себе. И Гермиона почувствовала, что разговор будет не из лёгких.

– Где ты была так долго? – спросил Рон. – Вы закончили заниматься с Малфоем два часа назад.

Судя по выражению его лица, говорить об отдельной комнате не стоило.

– Я была на кухне, захотелось теплого молока, – отмахнулась Гермиона.

– Два часа? – Рон повысил голос.

– Эм, он имел в виду, что мы переживали за тебя, – Гарри пихнул его локтем в бок.

– Всё в порядке, – ответила Гермиона.

Рон с обиженным видом слез с подоконника и направился к спальням. Гарри пожал плечами.

– Мне это уже надоело, – прошептала Гермиона, обернувшись на Рона. – Почему он меня контролирует?

– Он волнуется? – неуверенно предположил Гарри, но попал под испепеляющий взгляд Грейнджер: – Ладно, он ревнует. После расставания с Лавандой он сам не свой. Я пытался его успокоить, но он как заведенный... Только о тебе и говорит.

Гермиона думала лишь о том, чтобы не покраснеть сейчас, как помидор; она старалась держаться спокойно.

– Это ваше дело, и я бестактен, – продолжал Гарри, – но вам двоим стоит уже поговорить. Думаю, если бы вы разобрались, то всем нам стало бы в разы легче. Рон сказал, что ты полностью игнорировала его сегодня в библиотеке.