Cooldown
Шрифт:
– Без проблем, – я поднялся на ставшие просто деревянными ноги. – А как закончим обход, непременно заглянем в Исследовательский комплекс.
– Не беспокойтесь об огнетушителях! – в голосе орторионца просто плескался энтузиазм. – К вашему приходу мы будем в полной противопожарной боеготовности.
Алиса напечатала моему новоиспечённому напарнику новый бейдж, не забыв забрать старый, и отпустила нас восвояси. Оказавшись снаружи я, ничуть не стесняясь столпившегося за створками отсека народа, принялся энергично приседать, стараясь быстрей вернуть кровь в конечности. Мне и в реальности хромота уже в печёнке сидит, ещё не хватало
– Итак, вам нужно переодеться, – я кивнул на его халат учёного.
– Нет, – он вытащил из кармана осколок вроде как стекла, только зелёного и непрозрачного, и стал резать им собственную ладонь. – Сначала побратаемся.
Закончив с ранкой, он протянул самодельное оружие лаборанта мне.
– Зачем? – я взял в руку осколок, но калечить себя не спешил.
– Чтобы стать братьями, – пожал плечами игрок, как будто это всё объясняло.
– А вы в курсе, что здесь каждый сам за себя? – поинтересовался я и, послав разум к чёрту, принялся пилить осколком ладонь.
– Так проще. Дай пять.
Обменявшись крепким рукопожатием, смешав нашу кровь – его голубую и мою красную, мы наскоро обработали раны с помощью припасённого мной медпакета. Никакого дискомфорта я не испытал, боль была пустячная, а подхватить что-нибудь неизлечимое в игре нельзя. На крайний случай – до первого перерождения.
– И что теперь?
– Ничего, – Любомир, кажется, начал уставать от моих вопросов. – Мы – братья. Ты разве не понял?
Он запросто обратился ко мне не на «вы» и это натолкнуло меня на мысль – раз теперь система считает нас чем-то вроде родственников, значит, мы можем общаться без всех этих ненужных расшаркиваний без ущерба для репутации. Удобно.
– Понял, братишка, – усмехнулся я. – Пошли тебя переодевать.
Мы вернулись в обитель пожарных, но от тематического костюма странный игрок отказался, предпочтя просто накинуть разгрузку поверх обычного песочного комбинезона. На мой вопрос, чем плоха броня он невнятно ответил:
– Она плохо горит, братиш.
Я мысленно махнул на него рукой и предупредил на всякий случай:
– Будешь заниматься ерундой, я тебе все конечности переломаю. По-братски.
Любомир широко улыбнулся и вышел вслед за мной в холл. Мы продолжили осмотр и за минут сорок обошли практически всю станцию. Где-то на нас демонстративно не обращали внимания, а где-то – шарахались, как от огня. В целом всё было нормально, хотя и по царапинам на баллонах я прекрасно видел, что их спешно возвращали на место. Видимо, пожарная инспекция здесь явление довольно редкое. Лишь в отделе хирургии огнетушитель оказался просто космически пуст. Счётчик давления указывал на ноль, а из раструба не желал выходить даже воздух.
– Вы что, здесь пенную вечеринку устраивали? – удивился я, оглядываясь по сторонам.
Такое количество пены не могло пропасть бесследно, однако факт оставался фактом.
– Долбаный аппарат уже был пустой, когда мы сюда зашли, – ворчливо пояснил хирург, который едва закончил сложную операцию.
Да, пока мы бродили по отсекам, неприятности сыпались одна за другой, как из рога изобилия. Неожиданно сработавшей системе герметизации удалось подловить беспечного ассистента в перемычке и теперь вместо его ног красовались свежеотпечатанные робопротезы. Родным конечностям они существенно проигрывали в послушности, зато были куда крепче.
Следов вещества в хирургии мы так и не нашли, поэтому я просто решил заправить аппарат и вернуть его на место. Пришлось изрядно побегать, так как вход медицинское крыло располагался на противоположном конце Оси, но мне это было только на руку – лучше станцию запомню.
Большую часть времени загадочно молчавший напарник любезно показал мне, как пользоваться заправочным оборудованием и вызвался тащить изрядно потяжелевший баллон обратно. Я и не возражал. Единственно, что во время демонстрации Любомир всё же что-то умудрился нахимичить, из-за чего рабочее вещество приобрело насыщено зелёный цвет.
– Так красивей, – безапелляционно заявил он на все мои предложения перезаправить огнетушитель.
Я на всякий случай протестировал его творение при помощи найденной на стеллажах зажигалки, и гореть оно категорически отказалось. Значит, сгодится. Но бдительность не ослабил и продолжал внимательно следить за каждым движением пожарного Огурцоффа, тащившего пригодный для тушения инвентарь.
По пути обратно в медицинское крыло мы натолкнулись на странное зрелище – трое хмырей в белоснежных халатах тащили куда-то сопротивляющуюся девушку в комбинезоне уборщика. Хотя, почему куда-то. Их направление было вполне очевидным – Исследовательский отдел, будь он трижды неладен.
– А ну стоять! – рявкнул я, и всё четверо замерли от неожиданности.
Наверное, потому что мимо успела пройти уйма народа и никто из них не соизволил вмешаться. Уже через мгновенье учёные пришли в себя, и, как ни в чём не бывало, продолжили своё мутное дело. Лишь один из них снисходительно бросил через плечо:
– Иди своей дорогой, тушила.
У меня с лязганьем на глаза упала красная шторка, обычно предвещавшая чьи-то смерти и значительные разрушения.
– Дай-ка сюда баллон, – севшим голосом, граничащим с рыком, попросил я напарника.
– Держи, братиш, – он осторожно передал огнетушитель и вот теперь яйцеголовых по-настоящему проняло.
Но, увы, не от меня. Просто они узнали Любомира, шедшего позади, и даже великолепное средство для проламывания идиотских черепов в моих руках не заставило их отвести от него испуганных взглядов. Это меня немного отрезвило.
– Так стоп, у нас есть разрешение! – быстро затараторил другой учёный. – Санкция СБ. Эта дура постоянно забывает ставить таблички! Двое уже в лазарете, один с переломом. Её предупреждали…
При его словах девушка понуро склонила перевязанную цветной косынкой голову, из-под которой выбилось несколько каштановых прядей.
– Какие ещё к дьяволу вашу мать таблички?!
Я сделал шаг вперёд, и троица, наконец, переключилась непосредственно нам меня.
– Ну, эти… – взгляд игрока заметался по сторонам в поисках помощи. – «Мокрый пол»!
– И что, здесь можно поскользнуться и переломать себе кости? – не поверил я.
– В местах пониженной гравитации – запросто, – принялся объяснять парень, чуть успокоившись. – Полная «джи» идёт только по Оси. Чем дальше, тем притяжение слабее, можно в стену так въехать, что только трафарет останется. Поэтому нормальные уборщики оставляют предупреждение, чтоб люди успевали притормозить. Она это постоянно забывала делать и ушла в минус. Служба безопасности разрешила нам таких бесполезных забирать к себе.