Цота. Планета изгоев
Шрифт:
Я быстро заснула, но среди ночи не раз поднималась и выходила на двор, чтобы прислушаться к неровному дыханию тарсианина. Спит мой синеглазый звездолетчик… Уже перед самым рассветом я присела на свободный ящик у его самодельного ложа и осторожно расправила слипшиеся от пота волосы на виске. Горячий какой… Да у него жар! Мгновенно исчезло мое дремотное состояние, началась паника.
Когда приложила к его лбу холодную мокрую тряпицу, Дар слабо застонал и начал быстро-быстро говорить, а потом тихо засмеялся. В его голосе звучали нежные, ласковые нотки – он мягко убеждал какую-то женщину остаться с ним, флиртовал, потом начал говорить холодно-грубовато, а у меня сердце разрывалось от жалости. Он бредил, ему нужно серьезное лечение, а не жиденькие супы.
За день я потеряла счет времени, действовала на автопилоте – поила Дара, обтирала его пылающее тело и плакала. Равнодушно отдала остатки еды Фрайму. Он заявился после обеда, решил проведать подругу, узнать, жива ли еще. Мы даже помирились, и Фрайм даже выдавил в рот тарсианина маленький тюбик с «утолителем боли».
Больше ничем не мог помочь, так хоть посочувствовал, уже не намекал о том, чтобы увезти Дара к своему крематорию. Думаю, просто боялся опять со мной ссориться, я все-таки порой могу накормить, а это для Фрайма важнее всего. Со мной выгодно дружить.
По скупой мимике Фрайма и нескольким уклончивым фразам я поняла, что в глазах «скелета» без качественной медицинской помощи тарсианин не жилец. Так, где же ее взять – эту помощь? Мы еще раз обсудили возможность обратиться в официальную клинику, построенную Сианой.
Похоже, Дара могут принять туда только для жутких исследований, проще говоря – на биоматериал, никто не станет спасать пилота враждебной планеты. И моя надежда покинуть Цоту испаряется, как капельки воды с раскрасневшегося и невероятно красивого лица космолетчика.
Фрайм сытый и довольный, а потому искренне старается найти выход, видя, как важна стала для меня его недавняя «находка».
– Есть еще один вариант. Маловероятно, что король поможет, но почему бы не попробовать. Хуже не будет.
– Хочешь сказать, надо пойти за лекарствами к яссам? Жуть!
Я припомнила экзотический облик Шакко, и по плечам пробежала нервная дрожь.
– Слушай, Фрайм, я хочу тебе один неловкий вопрос задать, раз мы друзья, ответь, пожалуйста, честно, как ты считаешь.
Узловатым сухим пальцем «скелет» медленно почесал широкую переносицу, а я продолжала:
– Лупоглазый вчера заявил, что яссы не могут меня воспринимать как… ну, как сексуальный объект. Ты тоже так думаешь? При всей их необычной внешности они все же похожи на мужчин. Правда, я видела только одного. Джелло такой же? Мне надо знать наверняка.
Фрайм ответил быстро и даже непривычно шутливо:
– Вряд ли тебе удастся понравиться Джелло в виде потенциальной партнерши. Известно, что яссы совокупляются только с самками своего вида. Они так устроены. Точнее, их половые органы так устроены. В «Кормушку» меня, конечно, не пускают, но никогда не слышал, чтобы кто-то из троицы яссов забирал оттуда хубанок, а ведь их перебрали все, кто может чем-то платить. Поскольку женщин их расы на Цоте нет, думаю, Джелло пользуется аналогами, он мог договориться с сианцами – ему привезут все.
– И лекарства он может достать? Да, понимаю, может. Но вот с какой стати он будет одалживать их мне для тарсианина. Чем я расплачусь?
К вечеру духота немного спала, усилился ветер и дышать стало легче. Схватившись за голову, я взад-вперед вышагивала мимо неподвижного тела пилота, а Фрайм скучающе поглядывал за «колючку». Ему пора уходить. Сегодня тело «находки» еще слишком живо для последних почестей. Фрайму некуда спешить, ни один труп его не минует. Такая работа.
Наконец я принимаю решение. Осталось лишь детали согласовать.
– Когда будет очередная раздача концентрата? Завтра?
– Хочешь присоединиться ко мне? Жалкое зрелище, Ари. Это дно Цоты. Подумай, что скажет Гарш. Мне ведь не просто так запрещено бывать в его заведении. Я – отброс, низшая каста, а ты пока немного повыше. Держись за свое место, Ари. Мой совет, рано тебе еще падать.
– Да не собираюсь я милостыню просить! Я хочу лишь увидеться с Джелло.
– И вот так прямо заговорить о «живучке»? Ты сошла с ума.
– Шакко назвал меня забавной зверушкой. Пусть так, я не против перед ними попрыгать, может, их развлечет моя печальная история. Они же не звери, Фрайм, они почти люди, надеюсь, способны на доброту просто по воле сердца. Вдруг я сумею их растрогать. У меня нет другого выхода, так ведь? Если Дар встанет на ноги, мы придумаем, как выбраться отсюда. Он похож на землянина. Это мой шанс. Я должна за него бороться!
Вердикт «скелета» был краток:
– Смелая и безрассудная. Но дело твое. Встретимся завтра у разрушенной водонапорной башни, к тебе я не пойду. Надо экономить силы. До логова яссов далеко. Запасись водой, будет жарко. Если твой «шанс» за ночь издохнет, лучше тебе вовсе остаться в бочке.
– Фра-айм! – угрожающе завопила я, но «скелет» уныло поклонился и начал церемонию прощания:
– Желаю, чтобы тебе приснилось большие спелые ягоды и молоко. И мне тоже.
Его слова меня будто разбудили, от недавнего упрямства и следа на осталось.
– Стой, подожди! Я же ничего толком о них не знаю… Как к нему обращаться? Как правильно его приветствовать, вдруг я скажу глупость, и ясс рассердится?! Фрайм, я их очень-очень боюсь, я бы ни за что не пошла туда по своей воле.
– Чудное ты существо, Ари. Все, что мы делаем – это наша воля, наш выбор. Никто тебя не заставляет унижаться перед яссами. Ты сама так решила. Сама будешь и с последствиями разбираться.
– Спасибо, Фрайм. Ты как всегда убедителен. До тошноты.
– А мне суп понравился. Очень густой. Давно такого не ел. Ты славная, но иногда странная, Ари. Я рад, что знаю тебя. Увидимся завтра.
– Постарайся увидеть во сне молоко. До завтра, Фрайм.
И все же, я немного его люблю. Он не злой, не обидчивый, вот сегодня пришел, узнать, как у меня дела. Подсказал место, где я могу найти лекарства для тарсианина. Если бы у меня было много еды, я бы накормила его до отвала. Да чего уж там! Я бы забрала его с Цоты вместе с собой. Но говорят, с Цоты никто не улетает, сюда только падают – все ниже и ниже, пока из восковых ладоней Фрайма не полетит снова вверх легкий серый пепел.