Crime story № 3 (сборник)

Полякова Татьяна Викторовна

Отовсюду капало, подтекало. Было ненамного лучше, чем под самим дождем.

Младшая дочка дяди Гоги не выдержала первой. Промокшая до нитки, она страшно замерзла.

– Папа! – взвизгнула она. – Я так больше не могу! Мне холодно. Водка кончилась. Мы с Тамарой заболеем и умрем!

– Но что я могу?

– Найди выход!

И две великовозрастные девушки залились горючими слезами. Неизвестно, как бы себя повел другой отец на его месте. Все принялись утешать его дочек, и никто не заметил,

как дядя Гоги исчез. Заметили это лишь спустя полчаса.

Тамара, старшая, перестала рыдать и, обведя затуманенным взглядом своих спутников, растерянно произнесла:

– А где же папа?

Дочки вновь залились горючими слезами, беспокоясь за отца. Остальные растерянно переводили взгляд друг на друга, не зная, что предпринять.

– И куда понесло этого старого дурака?

– Может быть, отлучился по нужде?

Прошла еще четверть часа, а дядя Гоги так и не появился. Люди встревожились.

– А если ему стало плохо? – Это предположил один из парней, но остальные подняли его на смех.

– Ты не знаешь дядю Гоги! Он в этих горах родился и вырос.

Тамара всхлипнула и подтвердила:

– У дедушки, папиного папы, высоко в горах был маленький домик – сакля. Там они с бабушкой и жили до самой смерти. А папа переехал вниз, женившись на маме.

Все замолчали. Куда пошел дядя Гоги – никто не понимал. От этого им стало еще тревожнее.

– Надо идти, – наконец сказал кто-то из ребят. – Поискать его. Пусть он и хорошо знает горы, но, может быть, он упал? И теперь лежит и не может встать.

Все мужчины, кроме Давида, засобирались. Никаких накидок не было, но зачем они нужны, если все и так уже промокли до нитки? Сначала Давид обиделся, что его не берут с собой. Но Дидо серьезно, как равному, положил руку на плечо мальчика и сказал:

– Кто-то должен остаться с женщинами, чтобы охранять их.

Сказал – как отрезал.

Пришлось Давиду довольствоваться этим объяснением. Ася удивилась, что ее строптивый братишка послушался. Ей самой пришлось бы потратить много сил и, возможно, так и не добиться от Давида послушания.

– Спасибо тебе, – прошептала Ася, обращаясь к Дидо.

Тот в ответ мимолетно улыбнулся и, уходя, приобнял девушку. Асю словно окатило горячей волной. Удивительно: только что у нее буквально все поджилки тряслись от холода – и вдруг в один момент ей стало тепло!

Мужчины ушли, а женщины и Давид в тревоге строили различные предположения, одно другого страшнее.

Примерно через полчаса, когда дождь ослабел, они услышали приближающиеся голоса и различили под дождем темные силуэты.

– Несут!

Тамара выскочила из укрытия и бросилась к отцу, которого несли четверо парней:

– Ему плохо?

Она могла бы и не спрашивать. Голова дяди Гоги была откинута

назад. С его безучастного лица струйками стекала вода вперемешку с кровью, сочившейся из-под волос.

– Он ранен?

Никто не произнес ни звука. У Аси тоскливо заныло сердце от этого недоброго молчания.

– Что? – спросила она у Дидо, когда тот вошел. – Что с дядей Гоги?

– Он мертв.

Ася едва удержалась от крика, прижала ко рту руку, расширившимися от охватившего ее ужаса глазами уставилась на труп.

– Что с ним случилось?

– Не знаем. Мы с Костасом нашли его в таком состоянии на берегу реки.

Костас, высокий черноволосый парень с внешностью типичного грека с древних мозаик, кивнул головой:

– Да, он лежал среди камней. Наверное, поскользнулся. Упал, ударился головой и…

Он не договорил: до Тамары дошла наконец страшная правда. Упав на колени прямо в жидкую грязь, она страшно завыла.

– Тамара! Перестань!

Но девушка и не думала униматься. Страшно причитая, она принялась рвать на себе волосы и царапать лицо ногтями.

– Это я! – рыдала она. – Я одна виновата! Это я уговорила папу пойти с нами в горы! Он бы никогда не оставил нас одних! Мы обе виноваты! – И ударив себя кулаками в грудь, Тамара закричала: – Будь проклят тот час, когда я заикнулась папе про этот поход!

Убедившись, что успокоить Тамару не удастся, ребята отошли немного в сторону, оставив сестер возле тела. Предстояло принять нелегкое решение: что же теперь делать?

– Путь домой отрезан, – сказал Дидо. – Там, где мы прошли, сплошной поток из грязи и камней.

– Надо позвонить! – выкрикнул кто-то.

Предложение это вызвало только усмешки.

Высоко в горах можно было связаться только с помощью рации, а ее никто с собой не захватил.

– Придется ждать, пока стихнет дождь.

Ася непроизвольно ахнула:

– Как ждать? Рядом с трупом?! Может быть, послать гонца в деревню?

– Я же тебе объясняю – в горах не пройти, – вздохнул Дидо.

Ася задумалась. Был уже поздний вечер. Ясно, что ночью они ничего предпринять не смогут. Но когда рассветет и дождь, надо надеяться, стихнет, может быть, за ними вышлют спасательную экспедицию?

– Если они утром пройдут, мы тоже к тому времени сумеем, – возразил ей Василий. – Так что нечего на кого-то надеяться. Справимся сами.

Он подошел к безутешно рыдавшей Тамаре. Но вовсе не девушка его интересовала. Василий долго разглядывал труп ее отца, на его лице отражалось все большее смятение. Наконец он поднялся с колен, потрепал Тамару по плечу:

– Держись!

Вернулся к остальным.

– У меня есть для вас очень скверное известие, – озабоченным голосом произнес он.