Цукерман освобождений
Шрифт:
– Я с ней незнаком. Она знакомая моего знакомого.
– Понятно.
– Он рассказал, что однажды она была девушкой месяца в «Плейбое».
– Хорошо, попробуем так. – Но и в списках моделей она не смогла отыскать никакой Гибралтар. –
– Нет необходимости, – ответил он и повесил трубку.
Он открыл справочник на фамилии Перльмуттер. Ни одного Мартина. А из шестнадцати прочих Перльмуттеров ни один не проживал на Восточной Шестьдесят второй улице.
Почта. Теперь – за почту. Ты завелся на пустом месте. Наверняка в справочнике есть «Сардинская корпорация». Никакой причины идти искать ее нет. Как и нет причины убегать. Прекрати убегать. От чего, скажи ради бога, ты бежишь? Прекрати воспринимать внимание к себе как покушение на твое личное пространство, как оскорбление твоего достоинства, хуже того – как угрозу жизни и здоровья. Ты не такая уж знаменитость. Давай не забывать, что б'oльшая часть страны, б'oльшая часть города не обратила бы внимания, если бы ты ходил с рекламным щитом, где написаны твое имя и отсутствующий в справочнике номер телефона. Даже среди писателей, даже среди писателей, которые хотят считаться серьезными, ты нисколько не титан. Не хочу сказать, что тебя не должны смущать подобные перемены, я скажу только, что известность, даже известность слегка предосудительная – слегка, по сравнению с Чарльзом Мэнсоном, или даже с Миком Джаггером, или Жаном Жене…
Почта.
Он решил, что лучше уж завершать почтой, а не начинать с нее – на случай, если он когда-нибудь снова решит взяться за работу; лучше вообще не читать почту, если он когда-нибудь снова решит взяться за работу. Но сколько можно игнорировать, отбрасывать, пытаться избегать – не до тех же пор, когда окажешься трупом в конторе гробовщика через несколько домов отсюда.
Телефон! Лора! За три дня он оставил ей три сообщения, и никакого ответа. Однако он был уверен, что это Лора, это непременно Лора, она так же одинока и потеряна, как и он. Однако для верности он подождал ответа телефонной службы и лишь потом тихонько снял трубку.
Рошель несколько раз переспросила, кто звонит, дожидалась вразумительного ответа. Молча слушавший Цукерман тоже не мог его понять. Итальянец, добивающийся интервью? Король рольмопсов, алчущий своей рекламы? Человек, пытающийся говорить как животное, или животное, пытающееся говорить как человек? Не разобрать.
– Повторите, пожалуйста, – сказала Рошель.
Связаться с Цукерманом. Срочно. Соедините с ним.
Рошель попросила его сообщить свое имя и номер телефона.
Конец ознакомительного фрагмента.