Цунами 2010-х годов
Шрифт:
Соглашаюсь с Робуром. А перед глазами встают образы городов будущего: самодостаточных, связанных в сеть Сверхновой России. Населенных людьми нового типа.
– Мы создаем мобильную распределенную систему в принципе, – продолжает Робур. – Она состоит из ядер, самодостаточных с точки зрения энергетики и управления: как ими самими (ядрами), так и кем-то – со стороны ядер. Если распределенная система мобильна, то она не должна быть привязанной ни к линии электропередачи, ни к «трубе», ни к каналу связи. Иначе какая это сеть? Нельзя, чтобы она снабжалась или управлялась откуда-то централизованно. Иначе выруби «мозги» и энергоснабжение – и все, привет.
Значит, нужно позаботиться о том, чтобы в нашей системе была такая же распределенная энергетика. Вырубит враг одну электростанцию – а нам до лампочки. Потому что другие работают. И связь нам нужна соответствующая, которую нельзя задавить или вскрыть, расколоть ее шифр. И нужна новая система управления, ибо управлять сетью довольно сложно. Она обладает высокой динамикой. В ней в каждый момент времени происходит много изменений, требующих реакции и ответов. Она должна обладать свойством самоорганизации. А организация идет вокруг стержневой Идеи. Вокруг общей Великой Цели.
Система должна быть равнопрочной. Если вы сделаете децентрализованную энергетику, но не сумеете смастерить суперсвязь, то система рухнет. Если наоборот – тоже. Если вы сделаете и независимую сетевую энергетику, и суперсвязь, но не сможете всем этим управлять – тоже капут.
Сегодняшние иерархические системы управления полностью устарели. Они слишком медлительны.
Вот потому новая энергетика, новая связь и система управления распределенной системой – это три главные темы наших работ…
Робур говорит, что государство заниматься этим не желает. Оно – иерархическая система, «пирамида» бюрократии. То же самое и в армии: все идеи начисто блокирует начальство. Ему важно не проблемы быстро решить, а урвать бюджетный пирожок побольше и успеть побольше от него откусить. Для себя лично.
– На самом верху РФ очень мало людей, озабоченных судьбой страны, – рассказывает он. – И это печально…
Итак, будущее – за распределенными, сетевыми системами. В экономике процесс сей более всего ясен.
– Что делают сегодняшние российские власти? – вопрошает Робур и сам же отвечает: – Тянут трубопроводы и провода. Стране уже не хватает электричества и углеводородов. У нас – офигенные территории. У РФ хватит сил, чтобы поднять их на старых технологиях?
– Нет, конечно, – отвечаю, – нужны децентрализованные источники энергоснабжения, связи, жизнеобеспечения. Новая система путей сообщения. Совершенно новое строительство…
– …И новая стратегия, – кивает Робур.
Все верно. Чтобы спастись и победить, России нужно применить ту самую сетевую организацию. И технологии децентрализации. То есть стать новой цивилизацией. В свое время то же самое должен был сделать СССР, чтобы выстоять в борьбе с Западом. Но он не сделал этого – и погиб. А сегодня к краху шествует уже РФ.
– И у нас есть необходимые технологии, – доказывает Робур.
– Почему же они не находят применения, почему остаются безвестными? – спрашиваю у него.
– Да потому, что в них не заинтересованы чиновники, – рубит в лоб наш собеседник. – Ведь они сокращают расходы бюджета во много раз. А это чиновнику, как вы понимаете, не нужно. Чиновник никогда не вложит деньги в такие технологии, ибо ему это лично невыгодно. Меньше возможностей «откусить от пирога», меньше его власть. Следовательно, чиновник (читай – государство) инвестировать в технику будущего не собирается. Чиновнику гораздо выгоднее продать нефть, купить часы здесь, трусы – там.
Причем чиновник у нас – не только государственный. Мы предложили РАО «ЕЭС» использовать для контроля линий электропередачи не архидорогие вертолеты, не весьма недешевый в эксплуатации дирижабль, а наше «беспилотье». И что же? Когда менеджеры «ЕЭС» узнали, насколько падают затраты, то предпочли дирижабль.
Мы как-то пробовали предложить властям РФ схему организации технологических центров и консорциумов в промышленности. В них директорам предприятий выгоднее не запускать лапу в карман своих заводов, а делать инновационный бизнес. Тот, что позволит им зарабатывать в несколько раз больше. Но мы совершили роковую ошибку: сообщили о наших предложениях федеральным бюрократам. А они взвились на дыбы: «Как это так?! Это что, обычный директор предприятия будет получать денег больше министра, больше сановников из высших эшелонов госаппарата? Это что, больше „откатов“ не будет?!»
И наши предложения похерили…
Приоткрывая сокровищницу
Уже много лет Робур и его товарищи создают технику для цивилизации будущего. Делают системы, что позволяют поднять вооружения на более высокий качественный уровень. То есть те же танки, пушки, корабли и самолеты, что есть уже сейчас, при интеграции в них новых систем приобретают новую силу.
Господи, до чего трудно идет дело!
– У нас – группы компаний. Каждая занята своим направлением, – поведал нам Робур. – Скажем, одна группа занимается энергетическими установками. Маленькими и большими. Есть компания радарных технологий для контроля газотурбинных установок. Есть фирма, что трудится над связью и электричеством. И есть инжиниринг, который все объединяет, ставит задачи остальным и координирует работы.
Разрабатываем систему управления, которая может безболезненно наращиваться и стоять где угодно: управлять танком, кораблем, заводом. Она состоит из периферийных процессоров, которые вместе составляют вычислительные мощности системы. Ее «распределенный мозг»…
Робур рассказывает о связи невиданного типа, использующей «эффект Коробейникова», открытый в 1992 году. Коробейников добавил к классическим уравнениям Максвелла еще и «механическую часть». Это – неклассическая радиосвязь. Она основана на управлении магнитными полями, проницаемость которых удивительна.
– Получается так: с помощью нашей аппаратуры мы можем работать на одной частоте с обычным радиоприбором. И ни он нам не мешает, ни мы ему, – объясняет Робур. – Мы закрываем передатчик алюминиевой кастрюлей, а он все равно работает. Его волны не экранируются! Они свободно проходят через стены зданий. Наши приемники и передатчики позволят лодкам не выбрасывать буи или всплывать, как сегодня.
Сами понимаете, что может дать такая связь стране. Но у нас не хватает средств, чтобы развернуть ее производство. Мы общаемся с Коробейниковым. Как и со многими другими гениями – выходцами из советской эпохи. Тяжело это: гении наши, увы, немолоды. Как и у всяких одаренных ученых, у них – свои «тараканы» в голове. Возраст лишь добавляет новых. Они страшно обижены на то, что их отвергли и не оценили. И это справедливая обида: в свое время гении были готовы отдать свои наработки стране буквально за копейки. И копейки были нужны для опытной проверки их открытий. Но их посылали на три буквы.