Cvan-65
Шрифт:
– Ты или недоговариваешь чего, или вовсе мне мозги пудришь, - заключило дитя времени.
Собеседник глянул на пустую по случаю утреннего времени эстраду с зачехленными инструментами: "Ну что сказать? Все вроде правильно. И терять не должны, и дома по идее правду отыскать можно. Только, имея за спиной десяток подписок, когда и своим всей правды сказать, не скажешь, как посольскому чужаку объяснить? Но и про время забывать все же не стоит. Лихое было времечко. Страна сыпалась, империя. Разве до пешек тут?
Был, правда, еще моментик. Никто, кроме поставившего
Разработчики восьмого управления вовсе не были дураками, и никто, отправляя его на должность советника по стрелковому вооружению, разведчиком в документах не заявлял. Провели, оформили как простого офицера общевойсковика. Оно и понятно, друзья папуасы хоть и недавно с пальмы спустились, однако, при всем при том соображали, когда нужно, хорошо. И кроме нас у них кормилось еще с десяток разных спецов. И от немцев и от англичан.
Задача была поставлена предельно конкретная: Организация сети сбора разведывательной информации, освещение обстановки в этом африканском серпентарии хитросплетений интересов и противовесов. Понятное дело, были там кроме них и смежники из конторы, да и МИДовские делопуты тоже толкались. Как говорится, каждой твари по паре. Военный атташе, он вроде свадебного генерала. Морда толстая, взгляд улыбчатый. С утра на стакане, и ничего. Ходит, ухмыляется, с конкурентами раскланивается.
Могут сказать, так не делается. А как резидента в регион ввести, чтобы не засветить?
Скажем, возникла необходимость, принято этакое решение, согласовано. Начальник управления в оперативный отдел задание спустил, и на контроль в секретариат. Это даже несведущему человеку понятно, через сколько рук та бумага пройдет. Прапор-секретчик это раз, машинистка спецбюро - два, начальник отдела - три, офицер исполнитель - уже четыре. А дальше и вовсе по спирали. В каком звене накоротко пробьет? Неизвестно. Опять же, если оформлять, значит, нужно стряпать отношение для отдела кадров, а там своих клерков с десяток. Так стоит ли удивляться, что никто такие решения на бумаге не оставляет. Глупо. Бумага, она и есть бумага - хоть просто грифованная, хоть с двумя нолями. Хранится где-то, в дело подшивается. А при сверке эту папочку всяко тряхнут.
Один из членов комиссии глянет, номер с экземпляром сверит и назад спрячет, а другой, глядишь, и пробежит текст глазами, фразу-другую выцепит. Может и без умысла, так, из интереса, что, мол, оперативники замутили?
Ему, к примеру, эта информация и даром не нужна. Куда и с каким заданием майора из восьмерки заслали?.. Мало ли.
Но, как говорится, Резвун-иудушка тоже, до поры, в полном фаворе у своих был, и в обойме первым патроном считался. Только вон как все крутанулось. А память человеческая, она штука темная, когда приспичит, много чего из тайников выплыть может.
Потому и не оформлялось задание. И это, да и многие другие. Нет бумаги, нет и человека - старая истина. Это все хорошо, если тот, кто тебя отправил, на месте крепко сидит и, дай бог ему здоровья, на память
За пять лет подумать времени хватило. Это только сказать коротко выйдет. Пять. И все. А ежели иначе, то пять раз по триста шестьдесят пять... И не на даче у родной тещи. Тут, как на фронте - день за три идет.
Девочка его рассуждений, конечно, знать не могла, да и не к чему ей. Усмехнулась недоверчиво, да и забыла. Ну а верить или нет - ее право".
Допив кофе, Рита заскучала. Сергей подозвал официанта, рассчитался и глянул по сторонам. Не то, что специально, скорее привычно.
А вот этого варианта не предусматривалось. Пока они пили кофе, за столиком в самом углу зала возник новый посетитель. Сел грамотно, спиной к стенке, так, что лица, за хлебницами, за всякими вазочками, и не видно. Однако отразился араб в стекле стоящего напротив шкафа с посудой. И то лишь на миг, когда заспанный официант доставал оттуда фужеры. Однако разведчику хватило. И разглядеть, и узнать: "Точно, он".
"Может, на воду дую, однако, считать противника глупее себя - заведомо проиграть. Раз я сумел его просечь, то уж он-то меня, если в теме, наверняка, отсканировал. Слова, может, и не слышал, все-таки сидим далеко, но в лицо срисовал", - Сергей поймал себя на мысли, что все вокруг изменилось. Примерно в тот момент, когда связал рассказ девчонки с событиями двухдневной давности в убогой кафешке и поручением случайного вербовщика с полковничьими погонами.
Сейчас он совершенно незаметно для себя ощутил рабочее состояние. Голова работала четко, мысли формировались в конкретные цели, и все что происходило вокруг, интерпретировалось только в одном ключе.
Попытался убедить себя в глупости происходящего: "Какое задание? Ты свободный человек, отставник. Пора бы и успокоиться. Что за игры? Однако права пословица - Разведчик бывшим не бывает".
Медленно перевел взгляд на спутницу и, аккуратно прикрыв губы салфеткой, произнес по-французски: - Мадмуазель, не затруднит вас помочь в языковой практике? Вы, как-никак, недавно из Европы вернулись.
Рита смущенно кивнула и попыталась составить ответную фразу. Увы, не слишком удачно. Однако подошедший официант в языках разбирался еще меньше. Он уловил французское чирикающее произношение спутницы, и уж вовсе хорошо расслышал монолог, в котором Сергей попытался объяснить девушке свое видение красоты французского наречия.
Халдей осторожно положил счет и удалился.
– Отбой, - скомандовал Ильин мучительно подбирающей слова Маргарите.
– Можно перейти на язык родины.
– А в чем дело?
– озадаченно глянула на странноватого спутника.
– Вы гораздо лучше меня говорите, зачем вам практика?
– Да так, хотел тебя проверить, - отшутился он.
– Думал, может, ты меня разыгрываешь.
– Вот еще, очень надо, - сердито отозвалась Рита.
– Сколько можно тут сидеть, пойдемте.
Кавалер галантно отодвинул ее стул и двинулся следом.