Цварг и его эликсир молодости
Шрифт:
– А, нюни-то, нюни какие мы распустили!
– Цварг!!! – Бросившись к нему, взяла его на руки и крепко, крепко прижав к себе, быстро проговорила, глотая слёзы. – Милый, милый, милый!
– Ой! Отпусти! Раздавишь! Пеплом всего обмутызгала! – улыбаясь, проворчал Цварг. – А, ну-ка, в ванную умываться!
Я радостно побежала умываться. Пока я смывала с лица пепел, Цварг принёс из кухни табурет и поставив рядом,
– Ну, а сейчас вытремся, горе ты луковое, вот я сам оботру тебя и ты станешь поспокойнее… Вот так! Я думал, что люди немного поумнее!
– Другие умнее и намного! А я нервная!
– Уже догадался! Ой, что это у тебя с лицом!? – испугано произнёс Цварг и я рысью ринулась к зеркалу.
Лицо! Ах, какое стало моё лицо! Я помолодела на семь, нет, на десять лет! Овал лица подтянулся, морщинки над бровями исчезли, глаза стали больше и ярче. Вот это лифтинг!
Человечки возились у камина, разжигая огонь, а я всё стояла, стояла у зеркала и не могла, не могла налюбоваться и нарадоваться тем изменениям, что произошли со мной.
Приятное созерцание своего отражения прервал громкий и настойчивый стук во входную дверь. Подойдя на цыпочках и посмотрев в дверной глазок, увидела свою соседку Любу, продолжавшую настойчиво тарабанить. Я ещё только слегка приоткрыла дверь, но Любка уже влетела в прихожую. В руках она держала пустую баночку из под майонеза. И, как обычно, с порога затараторила:
– Ой, Ритусик, привет! Я ненадолго! Отлей, если есть, маслица растительного, в магазин бежать далеко. Затеяла оладушки печь! …Хватилась, а в доме – ни яиц, ни молока, ни масла! – и она засеменила следом за мной на кухню.– Смотрю, ты уже как дня два из дома не выходишь, думаю, не случилось ли чего? Хватит, хватит, не лей больше! Дым у тебя из трубы идёт, когда ты на работе, уж, думаю, не завёлся ли у Ритулика мужичончишко какой ни какой! А чего одной-то куковать?
– Никто у меня не завёлся, Люба! Даже тараканов нет,– и я, повернувшись к ней, протянула баночку с маслом,– на-ка, держи, чего ещё у тебя нет, если есть, то дам.
– Ух, ты! А помолодела-то как! – Люба забыла взять из моих рук баночку,– Подтяжку где сделала? Небось у Ларисы Афанасьевны? Слышала о ней, слышала. Что у неё руки золотые и что чудеса творит, но чтобы так! Нет, ты посмотри, а! Молодайка, ну прям, молодайка! Хочу, хочу тоже! Ой, дорого, наверное, дорого. Сколько, сколько подтяжка такая стоит?
– Дорого. Я не могу сказать сколько, она ведь с каждой берёт по-разному,– пыталась я уйти от ответа.
– Нет, ты с темы-то не съезжай! Хоть примерно сумму назови!
– До хрена! Вот прицепилась! Кредит я взяла! Поняла? Вообще-то ты за маслом пришла!
– Так бы и сказала сразу. Чё орать-то!? – Любка, взяв из моих рук баночку,уже было направилась к входной двери, но проходя мимо комнаты, остановилась, – Вот, что мне у тебя всегда нравится так то, что, хоть и небогато, но всегда уютно, – и она нагло вошла в комнату. – Камин растапливаешь? Ты уж не оставляй его без присмотра, мало ли чего…
– Люба, я хочу тебе сказать, только не обижайся, так как это не только тебя касается, а всех. У меня бывают моменты, когда я не хочу никого видеть и поэтому могу не открыть дверь.
– Странная ты. Подтяжку сделала, а видеть никого не хочешь. Недаром все говорят, что психушка по тебе плачет. Я же всегда тебя защищаю, когда слышу подобное, но даже и я тебя не понимаю временами…
Человечков в комнате, естественно, не было. ,,УТРАСРА" стояла в центре комнаты. Продолжая болтать, Любка прошла сквозь неё и села на диван. Она меня уже начинала раздражать. Мне хотелось, чтобы она поскорее ушла, но она сидела и несла всякую ерунду. Открыто указать ей на двери не могла, боялась обидеть. Дрова в камине догорали, за окном синели сумерки. Ну и денёк сегодня!
А, ведь, он ещё далеко не закончился, а в Петербурге только начался, но я уже устала, как собака. Я прошла к камину и стала подкладывать дрова, чтобы огонь совсем не погас. Но тут она сама, возможно, ей наскучило, а, может, исчерпала все разговорные темы, поднялась со словами:
– Ладно, я уж пойду. Скучная ты какая-то, неинтересная…– она поднялась с дивана, прошла немного и остановилась в центре ,,УТРАСРы". Я невольно улыбнулась. – Хоть и сделала ты себе подтяжку, а я вот что скажу тебе – дурь это! Губы ещё накачивают… С жиру бесятся! Тьфу…срамотища! Ну, ладно, пока! – и она, наконец-то, засеменила к дверям. С чувством глубокого удовлетворения и облегчения я закрыла за ней дверь. На столике желтела забытая Любой баночка с маслом.
Конец ознакомительного фрагмента.