Цвет сверхдержавы - красный 4 Восхождение. часть 2
Шрифт:
PDP-1 только спроектировали в США — сборка плат из комплектующих и сборка самих компьютеров были организованы в Таиланде. В число разработчиков DEC вошли несколько советских специалистов, засланных под видом «русских эмигрантов». Они «принесли с собой» многие идеи, уже отработанные на «Уралах» Рамеева, в частности — мелкомодульный монтаж из унифицированных элементов. (АИ) Компьютер, разумеется, собирали на дискретной транзисторной логике — о поставках в США микросхем и микросборок речи не шло.
Однако все технические решения тут же становились известны в Зеленограде, где небольшой
Первый локализованный образец PDP-1 собрали в Зеленограде на микросборках и уже привычной твистор-памяти в августе 1959 г (АИ). Переход на микросборки значительно удешевил американскую разработку. Но успех пришёл с другой стороны.
Сергей Павлович Королёв получил из ИАЦ подборку информации о фрактальных антеннах (разновидность антенн в виде регулярных структур. Его особенно привлекла идея возможности получить такую антенну методом травления печатной платы . В таком виде антенну легко было разместить на спутнике. Однако большая пластина, пусть и плоская, тоже занимала много места. В ходе обсуждения Михаил Сергеевич Рязанский высказал идею:
— Вот бы эту антенну свернуть в трубочку при выведении, а в космосе развернуть...
— В трубочку — не получится, от натяжения деформируется фольга. А то и порвётся, — возразил Черток.
— Тогда в цилиндр, хотя бы, большего диаметра, и снаружи на спутник надеть.
— Вот если бы эту антенну не травить на фольгированном гетинаксе, а напечатать или нарисовать на тонкой плёнке... — в задумчивости произнёс Борис Евсеевич.
— Стойте! — сказал Королёв. — Эта бетоноразливочная машина, что на выставке в Бельгии приз взяла. А нельзя её уменьшить в размерах и заставить рисовать какой-нибудь токопроводящей краской?
— Для начала неплохо бы попробовать, будет ли работать такая нарисованная антенна? — проворчал Рязанский.
— Так возьми серебрянку да проверь! — предложил Королёв.
— И то правда!
Эксперимент провели в тот же день, нарисовав фрактальный рисунок на куске оргстекла, припаяли провода и подключили антенну к радиоприёмнику. Чтобы исключить влияние самого провода, который тоже является антенной, сначала попробовали приём радиопередач на провод, а потом — на провод с присоединённой к нему нарисованной антенной. Качество приёма заметно улучшилось.
Королёв взял кусок оргстекла и поехал с ним к Калмыкову. Министра радиопромышленности подобная антенна тоже заинтересовала. Его, конечно, устроил бы и травлёный вариант, но Королёв настаивал. Главный конструктор и министр тут же позвонили заместителю председателя Совета министров РСФСР Соколову.
Константин Михайлович поведал, что интересующую их машину делали совместно Ленинградский филиал ВНИИСтройдормаш и ЦКБ «Геофизика». Вся информация была передана в ВИМИ, где с 1957 года сохранялись копии всех новых разработок.
В ВИМИ Королёву сделали подборку по похожим тематикам, из которой следовало, что в ЭНИМС уже разработаны варианты станков с подвижным столом, и с движущейся головкой, а в НИИСчётмаш разрабатывается двухкоординатный регистрирующий прибор для вычерчивания схем и чертежей.
— Вот он-то нам и нужен! — решил Сергей Павлович.
Он тут же позвонил Шокину и договорился об использовании наработок по графопостроителю для изготовления фрактальных антенн.
Теперь уже и Шокин обратил более пристальное внимание на графопостроитель Ушакова и Петрова. Перед Александром Ивановичем стояла проблема удешевления производства тонкоплёночной памяти. Она имела отличные на тот момент характеристики по скорости доступа — 600 наносекунд на цикл чтения-записи, против 9 микросекунд у памяти на ферритовых кольцах, была значительно компактнее памяти на плакированном проводе, но стоила дороже. Тонкоплёночная память представляла собой сетку из перпендикулярных проводов, в пересечениях которых располагались крошечные пятнышки ферромагнитного материала. Провода можно было заделать в стекло, но к ним надо было припаивать плоские контактные дорожки, а главное — нанести ферромагнитный материал мелкими каплями точно в местах пересечений. На опытных образцах это делалось вручную.
(thin-film memory:http://www.ferra.ru/ru/techlife/news/2015/12/09/day-in-tech-history-december-09/)
Наработки по технологии печатных плат позволили изготавливать сетку и контакты не из проводов, а методом травления металла, напылённого на стекло. Чтобы нанести в местах пересечения ферромагнитные капельки, использовали уменьшенный вариант двухпозиционного графопостроителя, на котором стержень шариковой ручки был заменён на микродозатор. Два слоя стекла, на каждом из которых было нанесено по 64 проводящих линии, при наложении друг на друга давали 4096 пересечений. Каждое пересечение кодировало 1 бит информации. На плате величиной 125х144 миллиметра, (5 х 5 и 3/4 дюйма размещались два таких квадрата, то есть, она имела ёмкость 1024 восьмибитных байт — полноценный килобайт памяти. Замена припаянных разъёмов на ножевые, куда плата вставлялась своими контактами, позволило уменьшить массу и толщину. Изготовление такой платы памяти не было быстрым, но оно было автоматизированным.
С графопостроителем получилось не сразу — в 1959 году он работал ещё довольно неустойчиво. Технологический прорыв был сделан, когда станочники из ЭНИМС подсказали заменить медленный графопостроитель с микродозатором на дозирующую плиту. Она опускалась на стеклянную пластину сверху, сквозь микроканалы, высверленные в плите, выдавливались капельки ферромагнетика, плита поднималась, поверх капелек укладывалась вторая стеклянная пластина, весь «бутерброд» склеивался и высушивался. Такой станок мог работать в автоматическом режиме, круглосуточно, 7 дней в неделю. Сделанная на нём тонкоплёночная память всё ещё занимала относительно много места, она была хрупкой, но дешёвой и невероятно быстрой по тем временам. (АИ)
Второй образец модернизированного PDP-1 в Зеленограде собрали уже на тонкоплёночной памяти. Память собиралась в стойках, размером со стойку для CD-дисков. В стойку примерно метровой высоты устанавливались 64 платы — 64 килобайта памяти. В плоский шкаф высотой и шириной чуть более метра — небольшого размера для того времени — помещалось 6 стоек, то есть 384 килобайта — количество памяти, необходимое для «графической станции». Вместо «Урала-2» стоимостью более миллиона рублей, страна получила ЭВМ, пригодную для работы примитивной САПР, стоимостью около 100 тысяч рублей , и размером чуть больше обычного письменного стола.