Цветение обмана
Шрифт:
Мне не нужны его извинения, но знать, что он чувствует это, приятно. Его тон и выражение лица заставляют меня легко простить его.
— Если ты все правильно помнишь, я и не позволила, и не собираюсь этого делать дальше. Ты был ублюдком, но я вижу, что ты раскаиваешься. Прощено и забыто. Я ценю то, что ты извинился.
Я прижимаюсь к нему в поцелуе и шутливо шлепаю его по заднице.
— Закончи с кофе, у меня уже начинается кофеиновая ломка! В этом состоянии я не самый приятный человек.
Он целует меня в лоб, кажется, это ему очень нравится, а я наслаждаюсь этой лаской. Затем отпускает меня и возвращается к кофеварке, а я к приготовлению завтрака.
— Я сегодня работаю на выезде.
Мое рабочее место далековато от этого дома. Будет гораздо сложнее добраться туда без машины.
Это на самом деле не совсем вторая работа. Я берусь за нее время от времени, когда они устраивают вечеринки и им нужна дополнительная помощь. Мне нужно быть к трем в каком-то доме в этой стороне города.
— Сливки, сахар?
— По чуть-чуть и того и другого.
Я переворачиваю бекон, проверяю яйца и закидываю хлеб в тостер.
— Мне не нравится то, что ты собираешься работать там, где я не могу за тобой присмотреть.
Берк не может ходить за мной повсюду. Это ненормально и практически невозможно.
— Я буду в порядке. Я большая девочка и давно забочусь о себе сама. Если тебе станет от этого легче, я больше не будут брать подработки, пока мы со всем не разберемся.
— Я знаю, что ты можешь за себя постоять, но ты в этом по моей вине. Я бы был полным козлом, если бы не волновался за твою безопасность. Ты будешь совсем одна в каком-то непонятном доме.
— Я не могу забить на эту работу. Если я сожгу мосты, они никогда не наймут меня снова.
Берк протягивает мне кофе. Я делаю большой глоток, игнорируя то, что он обжигает мой рот. Это того стоит. Я ставлю чашку на стол и заканчиваю приготовление завтрака.
— Я соглашусь на это, только если ты позволишь мне отвезти тебя и забрать.
— Договорились. Доставай тарелки.
Берк оставляет эту тему сейчас, но мы к ней еще вернемся. Он хочет сказать что-то еще, но сдерживается, накрывая на стол. Мы завтракаем в тишине, но это молчание не доставляет нам никакого неудобства. Он постоянно прикасается ко мне. Когда мы заканчиваем, я готова ко второму раунду в постели. Я завожусь просто от того, что он со мной в одной комнате, его извинения и то, как он воспринимает мое «нет». Компромисс и понимание очень сексуальны.
Черт, все в этом мужчине сексуально.
Я разношу брускетту по комнате дома [3] , который даже больше того, в котором я живу сейчас. Дом Берка такой теплый и гостеприимный без кучи людей, пришедших повеселиться на вечеринку. Этот дом переполнен. Все сверху донизу выглядит так, как будто стоит целое состояние. С потолка свисают большие люстры, почти в каждом углу странные статуи, а на стенах картины, которых я не понимаю. Есть комната полностью в белых тонах, я стараюсь избегать ее, боясь уронить там что-то.
3
классическая итальянская закуска-антипасто, представляющая собой ломтик подсушенного хлеба — например, чиабатты, — поджаренный до легкой корочки и хрустящего состояния
Гости одеты как на красную ковровую дорожку. Дамы в длинных платьях, мужчины в смокингах. У большинства дам в руках бокалы с чем-то игристым, у мужчин – стаканы с янтарной жидкостью, наполняемые заботой официантов. Думаю, бутылка такого напитка стоит больше, чем я зарабатываю за месяц.
Несмотря на заполненную атмосферу, все пока идет хорошо. Я научилась растворяться в толпе так хорошо, что я практически невидимка для гостей, по крайней мере, до тех пор, пока им что-то не понадобится. Иногда во время такой работы мужчины постарше начинают распускать руки, а женщины язвить. Однажды одна из таких женщин вызвала меня на улицу поговорить. Я последовала за ней, а она вылила бокал игристого вина прямо мне на голову, обвинив меня в том, что я флиртую с ее мужем. Она выглядела лет на тридцать, так что вряд ли это был брак по любви. Весь оставшийся вечер от меня несло шампанским, и я не отрывала взгляда от пола. Удивительно, что меня не уволили после этого.
Я возвращаюсь на кухню, чтобы снова наполнить поднос. Краем глаза я замечаю что-то красное. Мои ноги останавливаются, и я поворачиваю голову. Волосы глубокого винного цвета, заколотые в изысканную прическу. Она напоминает мне Джессику Рэббит в своем длинном платье, выгодно подчёркивающее изгибы. Что Брэйлин делает здесь?
Стараясь не выглядеть подозрительно, я прячусь за шоколадным фонтаном в центре комнаты, чтобы взглянуть на нее поближе. Темные круги исчезли, и ее глаза снова светятся. На ее губах помада цвета крови, а на глазах золотистый макияж. Несмотря на то, что у Брэйлин всегда был отменный вкус, я никогда не видела ее настолько шикарной. Ее почти не узнать
— Что ты делаешь?
Я подпрыгиваю от неожиданности и рук на своей заднице. Повернувшись, я вижу Берка в умопомрачительном сексуальном смокинге. Он в темной угольно-серой двойке, которая выглядит сшитой на заказ, на нем нет галстука, как у остальных мужчин в комнате. Верхняя пуговица его серо-голубой рубашки расстегнута.
— Что ты здесь делаешь?
Думаю, Берк понял мое «нет» не совсем так, как я думала. Сложно придать строгость своему голосу, когда он так хорошо выглядит.
— Я пришел на вечеринку.
Его голос наглый и самодовольный. Не уверена, хочу ли я ударить его или поцеловать.
— Ты не можешь быть здесь, тебя не приглашали, из-за тебя меня уволят.
Я отбрасываю его руку.
— Расслабься, Пейсли. Здесь больше сотни людей. Никто не заметит одного лишнего. Я не буду тебя беспокоить.
Одетый таким образом, он не сможет меня НЕ беспокоить. Это волнует меня, потому что я хочу забыть о том, что мне нужно наполнить поднос и утащить его в какую-нибудь кладовку. Мысль о том, как он наполняет меня, пока я должна работать, с этой толпой в доме, посылает дрожь по всему моему телу.
«Соберись». Этот мужчина превращает меня в сексуальную маньячку.
Я заставляю себя расслабиться и улыбнуться, зная, что, скорее всего, он прав, никто не поймет, что его не приглашали.
— Где ты достал смокинг?
Берк осматривает себя, как будто ему нужно напоминание.
— Купил его после того, как подбросил тебя на работу.
Я сглатываю, осматривая его с ног до головы. На его лице появляется дьявольская ухмылка.
— Нравится?
Да, и даже очень.