Цветик-2 . Обычные судьбы

Михайловна Надежда

Настюшка и жена шустрого мужчины, который казалось не мог ни минуты стоять спокойно,-Ариша закружили Машу. Она что-то примеряла, куда-то ездили, о чем-то договаривались - все проходило мимо её сознания. Она четко осознала только одно - Минечка и она будут вместе. Она выпадала из реальности, что платье, туфли значат, когда вот он - Миша Авер рядом - бережно обнимает. Скажи такое Маше, даже вот два дня назад, она бы не поверила.

Очнулась только тогда, когда на неё с воплями налетел Филюшка:

–

Ааа, Маша, ты теперь наша - Аверовская, знаешь, как я рад!!

– Я тоже!
– улыбнулась Маша и, подняв глаза, натолкнулась на два внимательных взгляда.
– 'Мишины родители' - пронеслось у неё в голове.

Она заволновалась, но невысокая, чуть повыше её, женщина, враз понявшая все про них с Минькой, как-то облегченно вздохнула и сказала:

– Здравствуй, Маша! Наконец-то я за сына спокойна!

Она шустро обняла её и, чмокнув растерянную девушку, повисла на сыне.

А Машу бережно обнял папа Авер:

– Рад, девочка, с тобой познакомиться!

И столько тепла было в таких знакомых карих глазах, что Маша расплакалась.

– Что ты, девочка моя маленькая?
– тут же ухватил её Минька.

– Я... я так боялась... твои родители, они такие... теплые... Минечка... какой ты ...

– Всё, всё, успокойся. Я тебе говорил, что мои Аверы - самые лучшие.

– Маша, у нас одна дочка есть, вот теперь и вторую приобрели, Алюнь, семья-то разрастается!
– тепло-тепло улыбался свекор Александр Борисович.

В ЗАГСе уже Алюня, глядя на своего статного, красивого и сияющего Миньку, на его миниатюрную, тоже сияющую невесту, не выдержала и разревелась.

Авер мгновенно просек, о чем думает его жена:

– Тшш, родная моя, нашла, что вспомнить! Смотри, какие у нас красивые Минька и Маша. Вытирай слезы, свекруха, пойдем ребят поздравлять, сейчас наш могутный сынок женушку на руки ухватит, и не поздравишь как следует, не дотянешься.

Народу набралось прилично: Аверы, Козыревы, Ситниковы, Чертовы - все незнакомые Маше, рослые, громогласные, какие-то - два Шишкиных. Все гомонили, поздравляли и, вывалившись на улицу, начали фотографироваться с молодыми и без - с шутками-прибаутками и громким смехом ещё минут сорок, потом, гомоня и перекликаясь, рассаживались по машинам - ехать в ресторан.

А из стоящего на противоположной стороне улицы автомобиля с жадностью смотрел на них Тонков, которому Алина в первый же вечер рассказала о встрече Игорешки и Миши. Он упросил Ваньку Чертова сказать адрес, где остановился Миша, клятвенно обещав не попадаться тому на глаза. Сейчас вот любовался своим-не своим сыном, его миниатюрной

женой, долго разглядывал Авера, что-то говорящего Ваньке Чертову. Узнал его сразу, Сашка с годами, наоборот, стал ещё более видным мужиком - все такой же статный, без намека на живот, с благородной сединой, он обращал на себя внимание женщин. А вот Алю он не узнал совсем... И только когда невысокая, ладненькая такая женщина подошла к разговаривающим мужикам, а Авер машинально обнял её и тут же поцеловал - тогда до Тонкова дошло, что это и есть Аля, девочка из того далекого далека... Которой он тогда, если быть честным до конца, просто воспользовался.

"Симпатичная вышла женщина, и Аверы очень привязаны друг к другу" - подумал Мишка, видно было по ним. А сын, который полностью Авера... сын был хорош... Когда к молодым подошли Авер с Алей, Мишка с горечью заметил, что у отца и сына даже жесты одинаковые. И так горько стало ему...

Аверы, не подозревая, что биологический папашка рядом, радовались за своего ребенка, судя по всему- их Минька на самом деле встретил свою судьбу. Накануне вечером Аверы и Минька с Машей долго сидели на кухне у Козыревых - Маша неожиданно для себя рассказала про себя, про предателя-отца, про просто не сумевшую пережить такое предательство маму, про старенького деда, про то, что не получилось заниматься в художке - просить деньги у отца она не стала, но вот поступить и учиться на бюджете получилось.

. Умненькая девочка пошла в школу с шести лет - скучно было в садике, ребенок бегло читал, немного говорил на английском - мама не работала понемногу занималась всем с ребенком. Учеба давалась легко, и не пожалели тогда ещё счастливые родители, что отдали Машу в школу пораньше, она неплохо рисовала, ходила в секцию фигурного катания, а в тринадцать лет все рухнуло.

Можно было примириться с тем, что родители не вместе, но видя потухшую, убитую маму, Маша не смогла понять и примириться с тем, что отец -... Теперь вот оставалось полгода и диплом.

– Машенька, а какие у тебя планы на после окончания?
– поинтересовалась Алюня.

– План теперь только один - я там где Минечка, отдельно от него не жизнь будет, только вот дед... Будем с ним думать, как быть - если на север, то ему бы не надо, а одного оставлять тоже не вариант! К папашке он точно не пойдет, там даже заикаться не надо, он давно - ещё мама была жива - отрезал сыночка. Он прибаливать стал частенько, мне не говорит, но я же не слепая.

– Маш, мы подумаем все вместе!
– Аверы переглянулись.
– Деда одного точно не оставим, у нас дедов теперь нет, может, к нам переберется? Жить есть где, отдельно, но рядом - через дом, а может, Минькина подружка Лизавета посодействует? У неё отец мэр города.

Маша напряглась при слове 'подружка', а чуткий Минечкин папа Саша тут же уловил это и улыбнулся:

– Маша, подруга - это не всегда в интимном плане, вон, у Алюни шесть друганов сразу, но только именно в смысле - друзья истинные. Вот и Лиза такая же - у неё, Минька говорит, замечательный муж и две девчушки-близняшки, как наш внучок. Да и сын наш никогда ни разу не обмолвился про подружек таких -кремень.