Цветочный мёд
Шрифт:
Ангелина не знала, радоваться или огорчаться свалившейся на неё заботе — Борис утром жарит ей тосты, готовит ужины, следит, чтобы в февральскую непогоду была тепло одета, беспокоится, чтобы она не уставала на работе — только бабушка так её опекала. Но при этом Борис и решения за неё принимает, указывая с кем общаться, куда ходить. Но может быть, люди именно такие отношения и называют «прислониться к твёрдому плечу»?
От этих размышлений Гелю отвлёк телефон:
— Доченька, у тебя всё в порядке? Чем занимаешься?
— Всё в порядке. А что случилось?
— Ты не звонишь, я забеспокоилась.
— Напрасно. У
— Всё хорошо, только вот мне к врачу во вторник надо. Ты с работы на полдня не смогла бы отпроситься? Там обследование одно надо сделать, а потом может голова кружиться и вообще. Папе только вчера гипс сняли, хорохорится, конечно, что ко вторнику будет молодцом, но на улице такой гололед, а он пока еле-еле по квартире ползает. А у Леры Ниита в сад не ходит, у них карантин.
— Мам, конечно, съезжу с тобой. А что за обследование?
Геля поговорила с мамой о её здоровье и вдруг подумала, а Борис не будет против, чтобы она отвезла маму в больницу? Глупость какая в голову приходит — как можно возражать, против помощи престарелым родителям! Ангелина передернула плечами: что-то у неё в мозгах в самом деле происходит, если такие мысли посещают.
Глава 25
Странная фантазия, пришедшая в голову Ангелине, оказалась совершенной реальностью. Услышав, что Геля повезёт мать в больницу, Борис возмутился: нельзя ехать в медицинское учреждение, когда в городе грипп. Есть множество организаций, представляющих услуги сопровождения пациентов.
— Но это же моя мама!
— Разумеется, на просьбу матери нельзя ответить отказом. Но я против, чтобы ты ехала сама. Сейчас очень плохая эпидемическая обстановка, поэтому по больницам рассекать не стоит.
Ангелина не понимала, в чём состоит проблема ей отвезти с мать на предписанные процедуры, говорила о гиперопеке, в которой она не нуждается, о безнравственности самой постановки вопроса. Борис был, как и всегда, немногословен, слушал, не перебивая, но, когда все красноречивые Гелины аргументы иссякли, спокойно сказал:
— Я звоню в службу сопровождения пациентов. В котором часу и где надо быть?
— Ты меня сейчас слушал? Мама не немощный больной, чтобы её медики перевозили, просто ей нужна поддержка родного человека.
— На мой взгляд, излишний пафос ничего не даст этой ситуации, — перебил Борис. — Елену Александровну довезут, проводят до кабинета и встретят. А тебя я не пущу.
У Ангелины было стойкое ощущение, что разговаривает не с живым человеком, а с искусственным интеллектом. Она развернулась, и ушла в другую комнату, залезла с ногами в глубокое кресло и задумалась: что сейчас было? Это чрезмерная забота о ней, страх, что в больнице она подцепит вирус гриппа? Или это желание заставить Гелю почувствовать себя никчемной и слабой? В комнату бесшумно вошёл Борис, стал на колени перед креслом, стал нежно целовать колени девушки, её бёдра, продвигаясь всё выше и выше… Ангелина слушала нежный шёпот и верила каждому слову.
Ночью из-за полупрозрачной органзы штор проникал слабый свет. Ангелина приподнялась на локте, рассматривая лежащего рядом мужчину. Красивый мужественный профиль, строго сжатые губы, жёсткая складка на лбу. «Он сильный и нежный, — думала Геля, — просто в жизни ему пришлось многое пережить, поэтому он суров и неразговорчив. Но взял на себя заботу о ней, это
Утром Геля позвонила маме:
— За тобой завтра приедет сопровождающий из медицинской организации и отвезёт тебя в больницу. Меня с работы не отпускают, — про работу Ангелина солгала, но сказать матери, что жених не отпускает, было неудобно.
— Зачем мне сопровождающий? Я сама прекрасно доберусь. Потом посижу немного, приду в себя и такси вызову.
— Мамуль, Борис уже оплатил медицинское сопровождение. Тебе сегодня вечером позвонят, а завтра утром на машине за тобой приедут.
Елена Александровна была готова ещё долго обсуждать тему поездки в больницу, но Ангелине не хотелось продолжать этот разговор — было стыдно, ей, как несмышленому ребёнку, указывают, когда ей можно общаться с родной матерью, а когда нельзя. Геля объясняла себе, что Борис чрезвычайно заботлив, а это и есть женское счастье, когда рядом взрослый внимательный человек. Но почему же тогда нет радости от этого свалившегося на неё счастья?
Два дня прошли тихо и спокойно, дома её ждал вкусный ужин, ночью страстные объятия и ласковые слова. В среду Борис сообщил, что по делам уедет на пару дней, на вопросы о поездке отвечать не стал, сказал, что это скучная тема.
Рабочий день закончился, но возвращаться в квартиру Бориса (назвать её «своей» или «нашей» у Гели даже мысленно не получалось) Ангелине не хотелось. «Умный дом» пугал своим участием в жизни жильцов, казалось, и он следит за новой обитательницей. Позвонила Ксюше, предложив приехать поболтать, но та недавно прилетела из Таиланда, сразу же простудилась и теперь сидела дома в шерстяных носках с горчицей, хлюпая носом и громко кашляя. Пожелав подруге скорейшего выздоровления, Ксения пошла пешком до метро, потом просто без цели побрела по вечернему городу.
Было ветрено, мела позёмка, Ангелина подняла капюшон пальто. В такую погоду, закутавшись в плед, так уютно сидеть у камина в бревенчатом доме и пить горячий чай. На рекламном билборде весело неслась под нарядной дугой тройка, подсвеченный снег вылетал из-под копыт, гривы развевались на ветру. И снова вспомнилось Старое Залучье — нигде Геля не видела такого чистого, искрящегося снега, как там, и Ярослав обещал прокатить в санях, может не в таких нарядных, как на рекламном щите, но наверняка было бы так же радостно. Ярослав бы шутил, Геля смеялась… Ангелина улыбнулась своим мыслям: интересно, как там Ярослав? Наверное, забыл про случайно встреченную москвичку, а она его часто вспоминает. И зачем тогда сорвалась с Белогорским, будто это была последняя возможность выехать? Как-то всё сумбурно в то утро получилось. Даже не дождалась Ярослава, чтобы попрощаться.
Ангелина ещё долго бесцельно бродила по городу, заходила в магазины погреться, поужинала в небольшом кафе и только в одиннадцатом часу, усталая, пришла в «умный дом», пошла в ванную и затем, не заходя на кухню, зашла в спальню, легла на огромную кровать красного дерева и сразу уснула. Во сне она улыбалась, ей снилась лихая тройка с рекламного щита, Ярослав управлял санями, оборачиваясь к ней, улыбался, и белые хлопья мягкого пушистого снега летели в лицо. Проснулась Геля счастливой, и весь день улыбка не сходила с её лица, словно всё ещё мчали её кони по белоснежной равнине, бубенцами возвещая о великой радости.