Цветок Амаранта
Шрифт:
– А ты – дурак. Разве можно идти одному против семерых? Они чуть не убили тебя!
– Ты права. Я обязан тебе жизнью. Теперь буду должен тебе.
«Интересно, как собирается отдавать долг такой оборванец?» - подумала тогда девочка.
– Она все-таки была очень избалованной, верно? – снова вмешалась Малати.
– Но ведь Кири раньше не сталкивалась с простым народом, – заступился Радж.
– Она была избалованной, - подтвердила Кристал. Но, несмотря на показное высокомерие, мальчишка заинтересовал Кири. Его звали Арджун. Он жил в соседнем поселке, совсем маленьком и очень бедном, но даже там считался изгоем. Отец Арджуна сидел в тюрьме за воровство. А мальчик расплачивался за его грехи. Местный люд по большей части был добродушным, но многим не нравилось близкое соседство с семьей уголовника. Ко всему прочему, Арджун отличался буйным нравом, по любому поводу бросался в драку. После того, как отца посадили, мать заболела, и не могла следить за двенадцатилетним сыном-переростком. Арджун выглядел крупнее и был куда сильнее своих сверстников. Но тогда, в день первой встречи, Кири ни о чем таком не подозревала. В качестве уплаты долга она пожелала, чтобы Арджун в течение месяца приходил в ее сад и играл с ней.
– У тебя что, совсем нет друзей?
– усмехнулся мальчишка.
– Вряд ли тебе понравится играть со мной, Принцесса.
– Раз я сказала, что ты будешь со мной дружить, значит, будешь!
– в сердцах воскликнула девочка.
– Или ты не хозяин своим обещаниям?
– Как пожелаете, Принцесса.
Так началась эта странная дружба. Он называл ее Принцессой, несмотря на то, что быстро понял – девочку злит это прозвище, потому что напоминает о матери. Жаклин любила назвать ее так. На самом деле, Арджун ошибался, думая, что у Кири нет друзей. Прежде всего, конечно, ее близкими подругами были сестры Харша и Маниша. Их родители работали в особняке Джириша. Мать была домоправительницей, а отец - садовником. Вся семья Масалу жила в особняке, в самом дальнем крыле, предназначенном для прислуги. Кири и девочки-двойняшки сразу подружились и стали неразлучны, все свободное от занятий время проводили вместе. Принцесса делилась с подругами всем на свете. Но про Арджуна она не рассказала ни Харше, ни Манише. Кири нравилось быть обладательницей тайны, бережно хранимой от посторонних глаз. Она представляла себя хозяйкой дикого и непокорного разбойника. Почти каждый день Арджун прибегал перед закатом в сад и ждал, пока Принцесса закончит свои занятия. А потом они гуляли в глубине сада, срывая фрукты, собирая ягоды, Арджун горстями отправлял их в рот. Кири чувствовала, что он очень голоден, и старалась прихватить с собой из кухни нехитрую еду. Он набрасывался на принесенное, жуя быстро и с аппетитом. Но никогда не просил ни о чем. Арджун мало рассказывал о себе, зато с удовольствием слушал болтовню Кири. Наверное, эту дружбу не смог бы понять никто посторонний. Почему, несмотря на то, что ее близкие подруги жили с ней в одном доме, Кири так привязалась к случайно встреченному мальчишке? Возможно, Харша и Маниша были слишком спокойными и аккуратными девочками. Они учились готовить, помогали на кухне, а в свободное время постигали мастерство вышивания сари. Иногда девочки помогали отцу в саду сажать разноцветные георгины и крокусы.
Однажды сад показался Кири тесным, и она упросила Арджуна взять ее с собой за ворота. Оказавшись там, девочка поняла, в каком закрытом и ограниченном мирке жила. Больше ничто не могло удержать ее за высоким забором. Новые захватывающие приключения, опасность за каждым углом манили ее как магнит. Кири вместе с Арджуном бродили по полям, лесам, по узким улочкам, густо утыканным домами, по извилистым кварталам старого города. Они играли в футбол с местными мальчишками, воровали апельсины и яблоки в богатых садах, со всех ног улепетывая от гневных садовников. Кири неслась, с трудом поспевая, за тянущим ее руку Арджуном, едва дыша от колющего ощущения в легких, судорожно хватая ртом воздух. Вторая вылазка пришлась на праздник Дурги. Арджун и Кири наблюдали захватывающее действо, сидя на возвышенности, на ступенях древней мечети в старой части города. Величественные глиняные изваяния на передвижных грузовых платформах торжественно, под дробь национальных барабанов и пронзительные звуки труб, въезжали на главную площадь. Захватывающих впечатлений того дня, казалось, хватит на целый год. Жизнь была такой насыщенной, волнующей. Месяц пролетел незаметно. А потом ее друг исчез так же неожиданно, как и появился. Кири совсем позабыла, что Арджун лишь выплачивал долг. Это оказалось очень больно – ведь девочка искренне привязалась к своему «разбойнику». Первое время она еще с надеждой прибегала в сад, на их место, к баньяну. День за днем ждала, но без толку. Обида сковала сердце, Кири замкнулась в себе, перестала приходить в сад и многие дни не выходила из своей комнаты в особняке.
Харша и Маниша очень беспокоились за подругу. В конце концов, им удалось вытащить из девочки то, что так мучило ее. Сестры ужаснулись – если о дружбе с незнакомым мальчишкой узнает хозяин – беды не миновать.
– Это к лучшему, что он пропал. Забудь о нем, не вспоминай больше. Радуйся, что никто не в курсе твоих вылазок. Если Джириш узнает, что его дочь переодевалась мальчишкой и бегала по улицам подобно голодранцам, он с ума сойдет! Всем в особняке не поздоровится, ты еще плохо знаешь своего приемного папочку! Он совсем не так добр и всепрощающ, как ты себе представляешь. Даже думать не хочется, что сделает Джириш, если узнает о твоих выходках! И матери не поздоровится. Твоему другу – тем более!
Харша и Маниша говорили все правильно, но разбитое сердечко девочки не переставало болеть. Она и сама не ожидала, что так привяжется к Арджуну.
ЧАСТЬ 2
Шли годы, время лечит любые раны. Кири еще долго скучала по Арджуну, по совместным вылазкам, но постепенно эта история стала лишь старым воспоминанием. Кири выросла, недавно ей исполнилось пятнадцать. На нее уже давно обращали внимание сверстники, да и мужчины постарше не оставались равнодушными. Окружающие постоянно говорили о красоте девочки. На любом местном празднике или светском приеме, которые часто устраивали в особняке, Кири оказывалась в центре внимания. Жаклин твердила дочери, что пора подумать о замужестве, которое должно принести максимальную выгоду. Мать рассматривала только самые богатые и знатные кандидатуры. И сколько бы Кири ни объясняла, что вообще не желает думать о браке, мать пропускала любые отговорки мимо ушей. Что касается приемного отца, тут дело обстояло еще хуже. Слишком часто Кири начала ловить на себе странные взгляды, в которых проглядывал интерес, непохожий на отношение отца к дочери. Кири обожала особняк, подруг, она не помнила другой жизни и не представляла. Эксцентричную мать девушка тоже очень любила. Но когда Джириш пристально впивался взглядом в ее лицо, хотелось бежать, как можно дальше, не оглядываясь. Отношения между Жаклин и Джиришем трещали по швам, скандалы возникали почти каждый день. Спустя столько лет они так и не сделали свои отношения официальными – Джириш всячески избегал разговоров о супружестве. Жаклин злилась, но ничего не могла поделать. И вот теперь хозяин особняка все больше уделял внимание молодой падчерице. Возможно, отсюда старания Жаклин как можно скорее выдать дочь замуж, подобрать мужа побогаче, ведь собственная красота французской танцовщицы с каждым днем увядала. Жаклин говорила о традициях – в Индии принято именно родителям выбирать детям спутников жизни. Но Кири прекрасно понимала, что мать беспокоится, прежде всего, о собственном комфорте. Жизнь с Джиришем подходила к концу, еще немного - и он укажет Жаклин на дверь.
Но Кири не собиралась идти по стопам матери. Она хотела добиться хоть чего-то сама, получить образование, и не то, чему учили столько лет, создавая из нее красивую совершенную куклу. Кири хотела быть личностью, самой распоряжаться своей свободой. Останавливало лишь то, что Харша собиралась выйти замуж. Разве можно бросить подругу в такой момент? Кири дала себе слово, что сбежит сразу же после свадьбы. А пока полностью погрузилась в предсвадебные хлопоты и приготовления, появляясь в особняке лишь под вечер, избегая и мать, и Джириша.
В один из солнечных дней уходящего лета, подруги совершали покупки в соседнем городке, выбирали ткани, когда неожиданно Кири встретилась взглядом с глазами, которые все еще не могла забыть.
Арджун. Что он делает в магазине тканей? Он выглядел совсем взрослым мужчиной, на щеках темнела щетина, волосы почти достигали плеч, и такая прическа ему очень шла. Кири поняла, что не дышит, когда перед глазами заплясали темные мушки. Не хватало еще хлопнуться перед ним в обморок!
Судорожно вдохнув воздух, Кири отвернулась. Иногда перед сном она представляла свою встречу с Арджуном. В этих мечтах она была одета в роскошное бальное платье, шел прием, на котором внезапно оказывался Арджун. Иногда он был в роли официанта, иногда – бродяги, что стоял под окнами, украдкой подглядывая в окно бальной залы. Иногда же он находился среди гостей, в роскошном смокинге. Поймав ее взгляд, Арджун бросался к ней, умоляя о прощении, или просто приглашал на танец. Глупые мечты маленькой девочки, но Кири до сих пор развлекала себя подобными фантазиями.
Реальная встреча ничем не походила на эти грезы. Растрепанная, красная как помидор от смущения, и никакого бального платья – лишь рваные джинсы и легкий белый свитер – вот такой предстала Кири перед старым другом. Арджун тоже был одет просто – джинсы и линялая футболка. Но он вырос и стал просто потрясающе красивым мужчиной. У Кири даже захватило дух: иссиня-черные волосы до плеч, небрежная прическа, правильные черты лица, волевой подбородок, пронзительный взгляд глаз цвета темного шоколада, казалось, проникал в самую душу. Трехдневная щетина только подчеркивала мужественность – язык бы не повернулся назвать его юношей. Это был мужчина.
Коленки дрожали, а призрак из прошлого так и не отвел от нее взгляда.
Пришлось взять себя в руки и первой разорвать нить воспоминаний, которая заставила обоих замереть друг напротив друга. Кири резко отвернулась и почти бегом бросилась в противоположный конец магазина, где Харша увлеченно копалась в куче тканей.
– Прошу, уйдем отсюда немедленно, - прошептала Кири на ухо подруге. Та удивленно посмотрела на раскрасневшуюся девушку, но согласно кивнула.