Цветок Индиго
Шрифт:
Но самое главное то, что эта информация навела нас на одну мысль — Минни хоть и одержима злым духом, но это не проклятая кукла. Она лишь сосуд, который выбрал дух из этого дома. Более того, почему-то этому духу очень нужна Аями. Иными словами — девочка в опасности.
Пока Бо-сан проводил обряд изгнания, Май было поручено ни на шаг не отходить от Аями и следить за ней. Что касается меня, то я решила пройтись по дому и осмотреть его. После того, как Аями рассказала нам о своём секрете, на некоторых стенах появилась надпись — «Плохие дети будут наказаны». Одну, что мы нашли в зале, уже стирала Аяко, чтобы девочка её случайно не заметила. Но ведь могут быть и другие. Вот я и принялась обходить дом в поисках подобных надписей.
Эх, побыстрей бы тот монах изгнал дух из куклы и сжёг её. Но пока дом покидают только люди. Кана, мачеха Аями, не выдержала первой и покинула дом, оставив лишь записку, что она больше этого не выдержит. Хм, странно, но её никто не осуждает. Не каждый способен психологически выдержать подобное. Особенно, когда супруга, опоры этой семьи, нет рядом.
Я и сама с трудом нахожусь здесь. Если бы не очки Бо-сана, ноги бы моей тут не было. Всё же видеть эту скверну… Эх, не хочу с ней сталкиваться. Не имея с собой никаких инструментов, я мало чем могу помочь. И всё это вина Нару. Он мне не доверяет, и это понятно почему. Вернее так, он хочет мне доверять, но пока не может. Именно поэтому парень взял меня с собой, но не позволил как следует подготовиться. Словно я в любой момент могла передумать и исчезнуть. Ну, в принципе, так оно и есть.
Я же цыганка. У меня нет ничего, чтобы привязало к определённому клочку земли. Даже фамилии. Я свободна, словно весенний ветер. И наверняка это слегка напрягает парня. Хочет схватить, но не знает как. Пока меня удерживают только деньги и он это понимает. Оттого и гонорары побольше будут, чем у остальных. Но это секрет, хи-хи-хи…
В какой-то момент я поняла, что забрела слишком далеко. Особняк большой и весь не используется. Тут всего четыре человека живут. Двоих которых уже нет. Ладно, нужно отсюда выбираться.
Повернулась назад и неожиданно почувствовала резкий толчок в спину. Настолько сильный, что я уже через секунду рухнула на колени. Большие солнцезащитные очки спали с моего лица и со звонким стуком упали на пол. О нет…
В эту же секунду мир окружающий меня пошатнулся и завернулся в спираль. К горлу подступила тошнота, а дыхание сбилось. Более того, находясь на коленях и опустив взгляд в пол, я заметила, что меня окружили. Ноги. Десятки босых детских ног. Дети? Это ведь призраки, не так ли?
Медленно поднимаю голову. Никаких резких движений. Стараюсь лишний раз не дышать, чтобы случайно не стошнило. Да… Это дети. Трудно сказать, сколько их, но они меня обнаружили и теперь вряд ли так просто отпустят. Лица бледные, отдающие синевой. Все приблизительно в одном и том же возрасте. От пяти до двенадцати лет. Зрачки отсутствовали, а синие потрескавшиеся губы продолжали нашептывать одно и то же слово — «Помогите».
Я чувствовала их боль. Видела её. Они напуганы, страдают и ничего с этим не могут поделать. Плачут и молят отпустить их. Дать им свободы. Они пленники. Сколько же их?
— Кто держит вас? — спросила я, обращаясь к детям.
— Помогите… Помогите… Помогите… — вновь и вновь шептали дети, словно молитву. Они слышат меня? Похоже, что нет.
Весь дом словно ловец для детских душ. И если ребёнок попадёт сюда, то становится марионеткой чего-то тёмного. Ничего не слышит и не видит. Но если дети — это марионетки, то кто же кукловод?
— Успокойтесь, — продолжала говорить я, хотя не уверена, что меня услышали. — Мы освободим вас. Только скажите, кто пленил вас?
— Помогите… Помогите… Помогите…
Бесполезно. Они не слышат меня. Только плачут и молят о помощи. Нужно немедленно рассказать об этом Нару и остальным. В этом доме определённо что-то происходит. Что-то ужасное. Одним нам не справиться.
Я поднялась на ноги и уже собиралась пройти по коридору, сквозь этих детей, чтобы добраться до наблюдательной комнату, но нет. Под ногами что-то хрустнуло. Причём так быстро и неожиданно, что я и заметить ничего не успела. Вот только что стояла, и вот уже лечу в чёрную пропасть под полом. Через мгновение я почувствовала удар о твёрдую поверхность и… потеряла сознание.
— Роза… Роза, очнись!.. Роза! — с каждым словом голос становился всё громче и громче, настойчивее пробуждая меня. — Роза!
— А?.. — протянула я, медленно открывая глаза.
Вначале я мало что увидела. Было темно. Очень темно. И только несколько размытых серых пятен, давали понять, что тут всё-таки есть незначительный источник света. Всё тело болело так, словно по мне прошлись огромной мухобойкой. Где это я? Голова гудит… Видно, я неплохо ей приложилась.
— Наконец-то ты пришла в себя… — прозвучал мужской голос, который я уже успела запомнить.
— Джин? — позвала я, всё ещё приходя в себя. — Давненько не виделись. Хех… Как поживает твоя призрачная задница?
— О, раз шутишь, значит, не всё так плохо, — заверил парень. — Давай, собирайся. Ты должна выбраться отсюда.
— Согласна, — кивнула я, потирая ушибленную голову и оглядываясь. — Вот только, отсюда, это откуда?
Место, в котором я оказалась, больше напоминало погреб. Небольшой. Словно отдельная от всего дома комната с крепкими стенами и полом. Правда тут так грязно, пыльно и сыро, что я уверена — десяток лет сюда точно никто не заглядывал. Вполне вероятно, что об этом месте местные жильцы в принципе не знают.
— Это бомбоубежище, такие часто строилось в период второй мировой, — пояснил тут же парень. — В старых японских домах их часто можно встретить. Особенно в таких дорогих. Вот только его давно не использовали, и здешняя семья вообще не знает о данном отделении.
— Но знает местный призрак, верно? — вздохнула я, после чего почувствовала, как на моей шее наворачивает круги хорёк. Животное переволновалось и теперь требовало внимания, пыхтя и ворча. — Да-да, — улыбнулась я, поглаживая пушистый мех хорька. — Со мной всё хорошо. Отделалась парой синяков. Но всё же… — Подняла глаза наверх. — Почему призраки упаковали меня сюда? Лестницы не вижу. Летела метра три, это точно.