Цветок лотоса
Шрифт:
— Вы не обижайтесь, но сейчас вы ошиблись, дело в том…
Молодой человек собирался что-то сказать, но в толпе на него зашикали. Его позвали, он махнул рукой и пошел к Кунсткамере. Старичок, обиженно пожав плечами, не захотел ничего рассказывать любопытным и медленно зашагал прочь. Толпа стала расходиться, так и не зная, что за шар вознесли на башню…
Ветер с Балтики гнал свинцовые тучи. Густой утренний туман рассеивался, но крупные хлопья мокрого снега застилали простор. Тепинген — город-крепость Шлезвиг-Голштинского герцогства — выглядел мрачно. Дома на узких улицах стояли с наглухо закрытыми ставнями. Редкий прохожий пробежит и скроется в подворотне. Тишина. Слышатся лишь шаги патрулей и лязг оружия. Все, кто были способны двигаться, уже много дней находились на крепостной стене, защищая свой город от осаждавших шведов. Тишина, томительное ожидание стояли над городом. Враг готовился к новому штурму.
Притаился обычно шумный Готторпский замок. Гнетущая настороженность взрослых передалась и малолетнему герцогу. Он оставил игры и слонялся по замку. На улице слякоть, и ему не разрешили даже выходить во двор замка. Замок стоял на небольшом квадратном островке. Через глубокий ров перекидывались мосты, которые сейчас были подняты. Вокруг рва росли высокие деревья. Герцог вздрогнул, когда со стороны города послышался нарастающий шум, подобный морскому приливу. Шведы снова пошли на штурм.
Шум битвы прекратился так же неожиданно, как и начался. Стало опять тихо, а затем до замка долетело раскатистое а-а… Герцог пытался залезть на подоконник, чтобы разглядеть, что делается в городе. Опекун, который неотступно следил за герцогом, подскочил к нему и снял на пол. Малолетний повелитель хотел было расплакаться, но знакомый шум механизмов, опускающих мост, заставил его насторожиться. Теперь уже и опекун подошел к окну. К замку быстро приближался всадник. Через несколько минут он уже вбежал в залу и, забыв об этикете, радостно воскликнул:
— Ваше высочество! Русские! Шведы бегут!
На исходе 1713 года русские войска подошли к Тенингену. Они спешили на помощь осажденным датчанам.
Когда защитники города готовились встретить новый штурм шведов, над холмами далеко за крепостной стеной раскатисто прогремело многоголосое ура.
С развернутым знаменем лавиной катились русские полки. Враг заметался и побежал. Горожане радостно и удивленно озирались по сторонам. Бой уходил все дальше и дальше. Многомесячная осада кончилась.
Еще на чуть припорошенной снегом земле оставались неубранными трупы, а город уже приобретал праздничный вид. Открылись крепостные ворота, распахнулись двери домов, окна. Повсюду зажигались яркие светильники. Будто посветлело еще недавно сумрачное небо.
На площади перед Готторпским замком трещали и и хлопали вспышки праздничного фейерверка. Опекун малолетнего герцога принимал в замке русского царя и его офицеров. За богато уставленным яствами столом было произнесено много тостов во славу русского оружия и самого знатного гостя — Петра Первого. Зная о страсти Петра к разным диковинным вещам, опекун предложил осмотреть коллекции замка. Петр быстро поднялся из-за стола, бросил салфетку и обнял хозяина:
— Вот это хорошо, мы прослышаны о ваших богатствах.
По галереям и узким переходам все устремились за хозяином. В большой зале нижнего этажа были и золотые сабли, и кубки, осыпанные драгоценностями, и часы С водяным механизмом, и вырезанные из кости какие-то причудливые заморские животные.
Внимание Петра привлек огромный глобус, диаметром 3,11 метра. Петр остановился и стал внимательно разглядывать его. Снаружи глобус был оклеен бумагой. На ней нарисованы контуры и очертания земли. Внутри шар представлял собой небесный купол багряного цвета С медными звездами. Петр похлопал рукой по шару и медленно произнес:
— Изрядно же.
Опекун улыбнулся:
— Ваше величество, это самая большая драгоценность нашего замка, его сработал еще в 1644 году наш голштинский мастер Андрей Буш. Пройдемте внутрь шара.
Опекун открыл небольшую дверь с герцогским гер-бом и первым вошел внутрь.
В полумраке можно было различить круглый столик, через центр которого проходила ось шара, а вокруг столика скамейка на 10–12 человек. На нем — маленький медный глобус с выгравированными изображениями материков. Петр сел на скамейку.
Зажгли светильники. Над головой и под ногами заблестели звезды багряного неба. Опекун подал знак. Небо стало вращаться, повторяя движение истинной небесной сферы.
Изумленный царь воскликнул:
— Как это сделано? Кто движет сие чудо?
За пределами зала, в нише, был проем. Вода с силой ударяла из трубы по валу с лопастями, который вращался и поворачивал шар вокруг оси.
Петр долго рассматривал и глобус и его хитроумный механизм, а потом задумчиво проговорил:
— Вот мне бы такой в столицу.
Через несколько дней русские войска покидали Тепинген. Их провожали все жители. Только малолетний герцог лежал в постели — он все-таки простудился: за хлопотами с высокими гостями опекун забыл о нем.
Петр покидал замок, сопровождаемый опекуном и многочисленной свитой герцога. Петру подвели коня. Опекун отделился от свиты и подошел к российскому царю.
— Ваше величество, наш герцог в знак вечной благодарности за спасение города просит принять подарок. — Опекун показал рукой на ворота замка, которые в эту минуту раскрылись, и Петр увидел огромный шар, так восхитивший его, и улыбнулся.
— Знатный подарок, спасибо!
Петр вскочил на коня.
Сняв шапку, он поклонился всем провожавшим и поскакал к войскам.
Четыре года голштинский подарок был в пути. От Тепингена до Ревеля (так раньше назывался город Таллин) его везли морем. В Ревеле глобус погрузили на огромные сани. Сотня крепостных впряглась в сани и потащила их в Петербург, обходя овраги, болота и леса. Там, где лес нельзя было обогнуть, прорубались просеки.
Дорогой подарок Петр намеревался поместить в одной из башен новой Кунсткамеры, но как ни долго был в пути глобус, его привезли в столицу раньше, чем началось строительство здания. Временно «готторпское чудо» поставили в бывшем слоновнике — зверовом дворе, что находился тогда у Летнего сада. Затем сколотили специальный балаган и открыли в него доступ.
В июле 1726 года двадцать пять плотников соорудили мостки и опоры, щиты и ящики для глобуса и его механизмов. К балагану свезли тысячу сто самых толстых досок, восемьдесят бревен, пятнадцать пудов железа, сто саженей толстого каната и разные блоки. К берегу Невы пригнали три грузовых судна и три большие шлюпки. Их скрепили досками и бревнами. Получилась баржа невиданных еще размеров.
Сто мужиков перетащили глобус из балагана и погрузили на баржу. Команда налегла на весла, и баржа медленно направилась к противоположному берегу, где строилось здание Кунсткамеры. Когда глобус подняли и установили на площадке третьего этажа башни, строители стали возводить стены и надстраивать башню.