Цветок на камнях
Шрифт:
— Потому что он любит тех, кто любит свое призвание так же сильно, как ты, — улыбнулся ей Дэн.
— Откуда ты знаешь, какая я? — фыркнула девушка.
— Поверь, я умею разбираться в магах-ремесленниках, даже не видя их работы, а ты еще три года назад продемонстрировала, что с талантами у тебя все в порядке, — спокойно ответил молодой человек.
— Но… я… мастер Лир… Да разве ж это сравнимо? Он меня вытурит, — проныла Миолин. — Посмотрит на меня и вытурит. Еще и в отборе не позволит участвовать.
— Не будет такого, — заверил Дэн. —
— На что? — отмахнулась девушка. — Если я прав и после разговора с ним тебя переведут во второй круг отсева, то потом мы где-нибудь это отпразднуем.
— Обычно в спорах наказывают проигравшую сторону. В чем тут наказание? Я плачу за еду? У меня мало денег.
— Нет, плачу я, но ты будешь обязана три часа провести в месте, где готов удавиться со скуки любой маг-ремесленник!
— Ладно, — усмехнулась Миолин. — Но если выиграю я, то ты пойдешь в кафе для ремесленников.
– 12-
Следуя за Дэном, я была уверена на все сто процентов, что ничего не выйдет. Какое великому мастеру дело до девчонки вроде меня. Наверняка Дэн принял за интерес обычную вежливость.
Но, даже успокаивая себя этим, я не могла не волноваться. Наверное, встретиться с этим человеком хотел каждый ремесленник по всей стране. И это истинные мастера, состоящие в гильдии, а не кто-то вроде меня.
Но я забыла обо всем, войдя в мастерскую старого мага. Меня поглотило увиденное, так там было замечательно! А запах! На миг показалось, что мне уже доводилось здесь бывать. Правда тогда длинные столы не были такими загроможденными, а сквозь высокие окна пробивалось куда больше света.
Мастер Лир ждал нас у стола. Это оказался высокий жилистый старик с умными молодыми глазами, совсем не такой, каким я его себе представляла. Его густые светлые волосы были продеты седыми прядями, на длинной цепочке, цепляясь за кожаный фартук, болтались очки.
Мужчина внимательно оглядел меня с ног до головы и деловито спросил:
— Кофейку?
Дэн поперхнулся и стал подавать мне какие-то сигналы, но я проигнорировала, полностью поглощенная местом и хозяином этого места.
Через минуту у меня в руках оказалась громадная кружка, в которой лениво перекатывалась дымящаяся масса, совершенно не напоминавшая знакомый напиток. Но я мужественно пригубила, рискуя обжечь язык.
Это был кофе. Ядреный. Пробивающий до слез.
Но, внезапно, вкус мне понравился. Было в нем что-то от самих ремесленников. Мы, представители этой области магии, люди простые и честные, энергичные. Нам чужды придуманные другими глупости, названия которым «этикет», «приличия» и все тому подобное. Мы, как та кувалда. Кусок железа, длинная деревяшка и деревянный же клинышек.
— Своеобразно, — призналась я. — Вкус кажется знакомым.
— Никто не может распробовать, какие пять компонентов, кроме кофе и воды входят в состав, — сказал Дэн, явно удивленный тем, что я проглотила хоть глоток горячего напитка.
— Четыре сорта кофе, гвоздика, кардамон, порошок какао и… перец.
— Ха! Верно! — расхохотался мастер Лир. — Обычно никто не угадывает. До тебя только моя внучка смогла назвать полный состав…
На миг маг задумчиво на меня воззрился, будто чего-то ожидая, а после, вернувшись к прежнему настрою, с хитринкой спросил:
— Ну-ка… а есть ли у тебя какие-нибудь записи с собой? Интересно взглянуть на выкладки.
Я смущенно вытащила и протянула мастеру свою тетрадку, припасенную как раз на этот случай. Мастера Лира в моих записях заинтересовало совсем не то, что мастера Дира, но в бой мы бросились все с тем же упорством, свойственным ремесленникам.
Через четверть часа я позабыла, что передо мной многоопытный маг и мой кумир. Мы спорили, черкали на листочке и сыпали безумными репликами, понятными лишь нам двоим. Едва не сталкиваясь лбами, оба с разных сторон отстаивали заинтересовавшую меня некоторое время назад тему. Меня не устраивал ограниченных подход, а мастер доказывал, что ничего нового в этой области придумать нельзя. В процессе я составила формулу, над которой билась не один день, желая совместить два ранее несовместимых параметра, что стало для нас обоих поводом выпить еще по чашке кофе, а потом поставить опыт, показавший, что мои расчеты верны.
— Ха! Занятно! — развеселился маг, посматривая на меня со все большим одобрением. — Где тут моя тетрадка?
И мое имя внесли в список так буднично, как расписались за посылку.
– 13-
— Отец! — Маро Лир раздраженно отпихнула с дороги какую-то девицу, на миг замершую на входе в мастерскую главного мастера, сверкнула злобой на недовольно возмутившегося Дэна Арка и влетела внутрь. — Отец! Как это понимать?
Главный мастер помолчал, ожидая, когда за его гостями закроется дверь, а потом посмотрел на свою дочь.
— В чем дело, Маро?
— Почему Элена в общем списке? — зло возмутилась женщина.
— А в каком ей еще быть? — удивился мастер, перебирая свои записи.
— Я ведь просила взять ее в ученицы, — напомнила женщина, тяжело опускаясь в одно из кресел напротив отца.
Ее темные густые волосы были стянуты на затылке так туго, что глаза казались постоянно прищуренными. А губы уже много лет не покидало презрительное выражение.
— А почему я должен был брать ее ученицей? — удивился маг, стараясь не злиться.
Вот уже очень много лет общение отца с дочерью сводилось к коротким стычкам. Их взгляды на ремесло стали расходиться задолго до исчезновения Литин, но после того, как старый маг потерял свою единственную внучку и всякую надежду на то, что однажды передаст Золотую мастерскую своему прямому наследнику, его отношения с Маро окончательно испортились.
— Это же моя Элена! — возмутилась Маро. — Я столько лет за ней присматриваю. Она славная девочка. Сирота. Она ученица мастерской. И талантлива!