Цветок в мужской академии магии
Шрифт:
— Господин Фрай? — еще раз спросила тишину.
На цыпочках, будто боялась спугнуть покой, пошла по левому коридору, заглядывая в открытые двери. Вдруг звук падающих капель привлек внимание. Я прокралась к следующей двери и осторожно заглянула внутрь.
Лекарь с жутко сосредоточенным видом напряженно вымерял пипеткой салатовую жидкость. Ядовитого цвета капли падали в розовую чашу и шипели, испарялись в дым при контакте. С каждой каплей он прикрывал ресницы, будто отсчитывал закрытием век счет. Я даже не посмела
— Заходи, — еле слышно пригласил целитель. — Как раз думал о тебе.
— Обо мне? — Я медленно зашла в помещение и огляделась.
Вот что значит маг родной стихии. В кабинете целителя было столько зелени, что я чувствовала себя в небольшом оазисе среди пустыни. По потолку вились лианы, из горшков торчали маленькие плодоносящие деревья, а свет из огромного окна так и питал все солнцем.
Я даже зажмурилась на секунду от удовольствия. Захотелось остаться здесь, а не возвращаться в комнату.
— У тебя, наверное, есть ко мне вопросы. — Ноздри Фрая Дая затрепетали над чашей. Он поднял пиалу двумя руками и громко пригубил. — Ах, хорошо!
— Еще сколько вопросов! — призналась я, тихонько садясь на край стула напротив.
Нас разделял стол, заставленный стопками книг, баночками и пучками травы.
Лекарь протянул пиалу мне и жестом показал пить.
— Эм — Я опустила взгляд в ярко-розовую жидкость и подозрительно принюхалась.
— Что? Не доверяешь или брезгуешь? Пей! Или тебе нужны чужие уши? — Фрай Дай устало потер кисти рук так, будто они у него затекли.
Чужие уши мне были не нужны. Неужели это питье как-то поможет?
— Все ещене доверяешь мне после всего?
— Доверяю, — кивнула я, вздохнула и сделала маленький глоток.
— Этого будет достаточно. Теперь можешь говорить открыто. Любой, кто услышит нас, не найдет в нашем разговоре ничего интересного, — пояснил целитель, провел рукой по бороде и посмотрел на меня с интересом.
— Вы меня ждали… — догадалась я. — Знали, что приду…
— Когда-нибудь ты должен был столкнуться с зеркалом, — довольно зевнул Фрай Дай и спросил: — Понравился новый вид?
— Вы меня спасли. Спасибо. И скрыли ото всех, что я девушка.
— Иначе ты бы не выжила. А целитель всегда выбирает жизнь. Правда, теперь я очень хочу узнать, что же ты задумала и зачем здесь.
Я хотела соврать, но лекарь словно понял ход моих мыслей и опередил:
— Профессор Рамзи сделал с тобой такое. Я знаю. И живу уже достаточно, чтобы понять, что ты хочешь отомстить. Но я не знаю как и не знаю твою историю.
Рассказать все честно, не тая? Лекарь спас меня, поддержал и помог скрыться. Как минимум он заслуживает правды. Да к тому же он точно знает про Гордона Рамзи больше меня.
— Не знаю, насколько далеко готова зайти, но в своих мыслях я убила Гордона Рамзи
Мой рассказ занял не более пяти минут, но я выдохлась так, словно говорила весь день перед толпой. Фрай Дай молча выслушал меня, потом достал две свечи и зажег.
— Это свечи памяти по твоим близким. — Он поставил две тонкие голубые восковые палочки в мензурки, пламя было ярко-синим.
А потом воткнул еще одну свечу и сказал:
— А это свеча для моего друга.
Еще один синий огонек духовной свечи заплясал над столом.
Лекарь поднял на меня взгляд и сказал:
— Отомсти за три жизни так, как позволит твоя совесть. Я изменил твою внешность, голос, даже замаскировал дырки от сережек, но я не могу повлиять на твою походку и речь. Поэтому внимательно следи за этим и помни главное: тебе нельзя пить ничего алкогольного.
— Почему?
— Маскировка пропадет. Сейчас ее не распознает ни один сильнейший маг, потому что она на основе нашей природы. Но ей противопоказан алкоголь, так что помни: отныне повеса и гуляка Марк Сворски заядлый трезвенник.
Ага, и без баб. Помню, помню…
После лазарета я вернулась в общежитие, сняла с себя пыльную одежду, казенную больничную пижаму и надела чистую форму. После чего со спокойной совестью рухнула спать.
— Эй, проснись! Обед пропустишь… — трясли меня за плечо.
Упоминание о еде открыло мои глаза еще раньше, чем я отдала команду. Живот согласно заурчал. Троица парней надо мной понимающе ухмыльнулась.
Брезгливый, сочувствующий и любопытный. Надо бы имена узнать, а то так и останутся прилагательными в моей памяти.
— Иду! — хрипло спросонья ответила, поднимаясь и протирая глаза.
Уж что-что, а приемы пищи точно пропускать не стоит. Пусть я и иссушила таинственный королевский плющ, лучше всех внутреннюю силу способен восполнить только организм естественным путем. А что может быть естественней, чем как следует поесть? Во-о-от!
Пока все складывается очень даже хорошо! Меня даже на прием пищи разбудили сердобольные соседи. Троица смотрела на меня с любопытством, будто каждый хотел завалить вопросами, но сдерживался. Но плотину прорвал розововолосый:
— Ты кто? — прозвучало чуть по-хамски, особенно учитывая позу со скрещенными на груди руками.
— Кто тебя так? — тут же подключился лысый.
— За что? — рыжий тоже не остался в сторону.
Я бегло посмотрела по углам, на приоткрытое окно и категорично представилась, надеясь, что намек поймут:
— Марк Сворски.
Свое прошлое я не хотела обсуждать даже со спасителями. А уж тем более выдумывать историю о том, что же случилось с, как они думали, парнем, которого выдали за любвеобильного адепта МАМ.