Цветок в пыли. Месть и закон
Шрифт:
Джай обернулся посмотреть, не идет ли к ним Рамлал с ключами. Старому слуге совсем не следовало бы быть в курсе терзавшей одного из гостей проблемы — он все равно отнесся бы к ней без должного сочувствия.
Старика на дорожке не было, но что-то изменилось в облике усадьбы. Джай сразу не сообразил, что именно, но это заставило его вглядеться повнимательнее. Внезапно он вздрогнул: на лестнице, соединяющей веранды первого и второго этажа, стояла женщина, закутанная в белое сари, — ослепительно белое в лучах утреннего солнца. Траурное покрывало не позволяло разглядеть ее лица, но весь образ — тоненькая, довольно высокая фигура, чуть склоненная голова и этот вдовий наряд — заставил сердце Джая забиться сильнее. Он закрыл глаза, надеясь, что видение исчезнет, и вместе с тем мучительно боясь этого, но, открыв их, нашел женщину на прежнем месте. Джай не знал, что ему предпринять, и стоял, не в состоянии пошевелиться, но тут порыв ветра приподнял край сари над лицом женщины.
Конечно, это были совсем другие черты. На лестнице стояла очень молодая и, по всей видимости, очень красивая женщина с тонким выразительным лицом, ничуть не похожим на лицо его матери. Да и могло ли быть иначе! Дым от погребального костра Деви, матери Джая, много лет назад растаял над священными водами Ганга в той далекой стороне, где прошло его детство. Солнце и белое сари сыграли с ним злую шутку, да он и сам подыграл им, отдавшись тяжелым воспоминаниям.
Джай тряхнул головой, решительно отгоняя их остатки, и спросил, стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно более непринужденно:
— Кто это?
Виру, к которому и был адресован этот вопрос, пропустил его мимо ушей. Он был занят в этот момент трудными расчетами: на сколько месяцев самой что ни на есть веселой жизни им могло бы хватить тхакуровского богатства, и больше ничего не замечал вокруг себя.
Женщина все стояла, повернувшись в их сторону и, должно быть, разглядывала приезжих. Теперь Джай ясно видел миндалевидные глаза под тонкими изломанными бровями, высокий лоб и бледно-розовые губы. Лицо было задумчиво и печально и казалось прозрачным. Хрупкая фигурка застыла в изящной позе. В руках у женщины блестел поднос со сверкающей на солнце серебряной посудой, который она, очевидно, несла вниз, на кухню.
Джаю вдруг почудилась в воздухе небесная музыка — тихий звон, будто множество крошечных колокольчиков вызванивали грустную песню, ускользающую мелодию которой так хотелось запомнить. Но женщина вдруг повернулась и стала спускаться по лестнице.
— Кто это? — крикнул Джай, словно пытаясь удержать ее.
Но хрупкий силуэт уже исчез за дверями кухни, а вместе с ним угасла и призрачная песня колокольчиков.
С трудом оторвавшийся от неотложных расчетов Виру поднял наконец взгляд, но никого не увидел и с тревогой посмотрел на Джая. С другом творится что-то неладное: настоящая работа еще не началась, а у него уже какие-то видения. Впрочем, он знает один рецепт от видений: много есть, много спать и меньше думать — через пару дней их как не бывало.
Виру махнул рукой, как бы отгоняя от друга надоедливые призраки, и подтолкнул его к дому:
— Пошли, подождем на террасе.
Но Джай, словно загипнотизированный, стоял, повернувшись к дому, и смотрел туда, где еще несколько мгновений назад находилась неизвестная обитательница усадьбы.
Подошел Рамлал, звеня ключами, и что-то сказал ему, но Джай ничего не расслышал, увлеченный своими мыслями. Старик окинул его внимательным взглядом и еще раз пригласил войти в комнаты и отдохнуть. Но гость явно не торопился, уставившись на пустынную лестницу, будто надеясь кого-то на ней обнаружить. Такой интерес слуге явно не понравился, и он, нахмурившись, сухо предложил Джаю следовать за ним, уже не обременяя себя излишней вежливостью.
— Э-э, — промямлил Джай, не зная, как приступить к расспросам. — Скажите, кто еще живет в доме, кроме господина Тхакура?
Рамлал сделал вид, будто не слышал вопроса. Он вложил в руку Джая связку ключей и строго сказал, указывая пальцем на флигель:
— Вот ключи, идите отдыхать. Если что-нибудь понадобится, позовите меня.
— Обязательно, — важно пообещал ему Виру, сидя на ступеньках крыльца.
Рамлал еще раз подозрительно посмотрел на не слишком солидных гостей и отправился к дому, предварительно дождавшись, пока Джай поднимется на крыльцо флигеля.
— Не могу понять, что все это значит, — протянул Джай, обдумывая странное поведение слуги.
— Какая разница? — пожал плечами Виру, не вдаваясь в то, что именно удивляет товарища. — Тхакур заплатил нам десять тысяч. А заботы инспектора — это его личное дело. — Логика Виру как всегда была незыблема, Джай согласился с его железными доводами и улыбнулся.
— Ну ладно, пойдем отдыхать, мыслитель.
— Согласен! — радостно воскликнул Виру, надеясь, что его друг, склонный к тягостным размышлениям, забыл мрачные мысли. — Ох, и посплю же я сейчас! Душа моя требует отдыха и спокойствия над сенью этого гостеприимного дома.
— Я бы не спешил расслабляться.
Глава восьмая
Джай подбросил ключ на ладони — давно ему не приходилось держать в руках ничего, кроме отмычек! А ведь это, оказывается, даже приятно — иметь ключи от своего, хотя и временного, дома. Виру, позевывая, наблюдал за приятелем. Он не испытывал таких эмоций, ему хотелось лишь одного — лечь и хорошенько отоспаться после утомительной дороги.
Друзья вошли в распахнутые двери, осматривая просторное, чистое помещение. На них повеяло приятной прохладой. Неожиданно двери захлопнулись, и каждый из приятелей получил сильный удар в спину, сбивший их с ног. Сзади стояли двое молодцов устрашающего вида, еще несколько человек выступили из-за столбов, поддерживающих кровлю. Такой прием мог огорчить кого угодно, но только не Джая и Виру. Они вскочили, ничуть не обескураженные, и ответили такими мощными ударами, что их обидчики разлетелись в разные стороны, словно унесенные ветром.
— Эй, ребята, в чем дело?! — воскликнул Виру.
Но противники предпочитали больше действовать, чем разговаривать. Как на тренировке в спортивном зале, они набрасывались по двое на друзей, нанося град ударов.
Отбив нападение толстого громилы, Виру наклонился и боднул его головой в живот. Тот отлетел к стене и врезался в платяной шкаф, оставив от него груду полированных досок.
Джаю повезло меньше. Он уложил одного противника, перебросил через себя другого, но следующий оказался не менее искусным бойцом, чем он. Низкорослый, юркий парень в просторной одежде, не стесняющей движений, бил руками и ногами, используя доселе не известные Дэву приемы. От удара в печень у него потемнело в глазах, он рухнул на колени и увидел занесенный над собой кулак. В последнюю секунду ему удалось увернуться и перехватить руку врага. Повалившись на спину, Джай увлек его за собой, уперся ногами ему в живот и швырнул так, что низкорослый пролетел несколько метров по воздуху и вышиб дверь.
Победа воодушевила друзей. Виру подпрыгнул, ухватился за балку и, качнувшись, словно на перекладине, толкнул сразу двоих нападающих. Джай сцепился с остальными, но промахнулся и пробил кулаком хлипкую деревянную перегородку. Тут же исправившись, он уложил противников одного за другим. Виру похватывал их и выкидывал в окна. Наконец со всеми врагами было кончено. Друзья выбросили последнего, повернулись и увидели Тхакура.
Он стоял возле разбитых дверей, молча наблюдая за происходящим. Судя по всему, Тхакур был здесь с самого начала схватки.