Цветы любви, цветы надежды

Райли Люсинда

Потрясенная резкостью Гарри, Оливия осторожно ответила:

— Нет. Их привез Билл. Как ни странно, они выдержали долгую дорогу. Правда, Билл каждый день за ними ухаживал, и они зацвели, приехав сюда.

— У Билла природный талант садовода, а орхидеи — невероятно красивые цветы. — Гарри наклонился и вдохнул чудесный аромат, на несколько секунд позволив себе погрузиться в воспоминания о Лидии. Потом он выпрямился. — В Восточной Азии они растут повсюду, особенно их много в Таиланде.

— Билл мне рассказывал, — заметила Оливия, когда они вышли

из теплицы и направились к дому. — Вы с ним пережили там страшные времена, однако, по его словам, это очень красивый уголок света.

— Так оно и есть, — пробормотал Гарри.

После ужина Гарри лег в постель к Оливии и, превозмогая себя, обнял жену. Ее тело было совсем не таким, как у Лидии, — слишком округлым и полным. Кожа пугала непривычной белизной, и, что хуже всего, от нее по-другому пахло. Однако Гарри закрыл глаза и, распаляя свою страсть отчаянием, представлял, что он опять в Таиланде, с Лидией.

После акта любви он лежал рядом с ней, мучимый чувством вины.

— Прости меня, пожалуйста. Надеюсь, я не сделал тебе больно? Просто... я давно этим не занимался, — солгал он.

— Нет, Гарри, все в порядке.

Оливия приняла его грубость за пылкость и приятно удивилась.

— Хорошо. — Он чмокнул ее в щеку и, испытывая отвращение к себе, встал с кровати. — Сегодня лягу в своей гардеробной. Я ужасно плохо сплю, и мне часто снятся кошмары. Не хочу тебя беспокоить. Спокойной ночи, Оливия.

— Спокойной ночи. — Оливия послала ему вдогонку воздушный поцелуй, а когда за ним закрывалась дверь, прошептала: — Я люблю тебя!

Гарри сделал вид, будто не услышал, и пошел в свою гардеробную. Присев на узкую односпальную кровать, он обхватил голову руками и беззвучно зарыдал.

Утром Гарри пошел через парк к теплице. Вчера ему не хватило сил ускользнуть от жены и встретиться с боевым другом вечером, как они договаривались. Билл хлопотал над своими орхидеями в дальнем конце оранжереи, из его бакелитового радиоприемника лилась успокаивающая классическая музыка.

Увидев Гарри, он улыбнулся:

— Здравствуйте, сэр. Как прошла ваша первая ночь дома?

— Прекрасно. — Гарри плотно затворил за собой дверь теплицы. — Прости, что не пришел к тебе на чай, — извинился он.

— Да я, честно говоря, вас и не ждал. Я-то знаю, как оно бывает, когда приезжаешь домой: все рвут тебя на части и хотят с тобой пообщаться.

— Верно, — согласился Гарри, которому не терпелось поскорее перейти к делу. — Слушай, Билл, в твой коттедж не приходили письма на мое имя?

Билл удивленно покачал головой:

— Нет. С какой стати?

Гарри подошел ближе и сел на маленькую табуретку в конце теплицы.

— Дело в том, Билл... — Гарри провел рукой по волосам, не зная, как начать. — Я могу тебе доверять?

— Вы можете доверить мне свою жизнь, сэр, вы это прекрасно знаете.

— Точно. Если я расскажу, что произошло после того, как я вышел из Чанги, это действительно будет для меня вопросом жизни и смерти, — многозначительно заметил Гарри. — Мне нужна твоя

помощь, Билл, но я попрошу слишком много.

— Можете на меня рассчитывать, сэр.

— Боюсь, мой рассказ тебя шокирует.

Билл продолжал спокойно поливать растения.

— За последние четыре года мы с вами прошли через такой ад, что теперь вряд ли меня может что-то шокировать. Говорите, я слушаю.

— Ну ладно. — Гарри набрался смелости и начал медленно рассказывать Биллу свою историю — про Таиланд, про то, как играл в «Бамбуковом баре», и, наконец, про девушку, в которую безнадежно влюбился.

— Я не могу жить без нее, Билл. — Он почувствовал облегчение от того, что произнес эти слова вслух. — Я решил отказаться от этой жизни, от Уортон-Парка и как можно скорее вернуться в Бангкок. Все равно помещик из меня никакой. А пока я дал Лидии твой адрес, чтобы она могла мне писать и Оливия ничего не узнала.

Задыхаясь от волнения, он взглянул на Билла, который по-прежнему возился с цветочками.

— Ты, наверное, считаешь меня подлецом? Ведь я предал жену и родных.

— Нет, сэр, я так не думаю. Вы влюбились. И не ваша вина, что она живет на другом конце света. Как вы знаете, — Билл поймал взгляд Гарри, — я выжил в Чанги только потому, что меня ждала моя Элси. Я бы поехал к ней даже на край света.

— В самом деле?

— Да. Впрочем, в отличие от вас я не женат на другой, и на мне не лежит груз ответственности. — Билл почесал затылок. — Думаю, ваша новость станет большим потрясением для ваших близких. Особенно для больного отца. Они считали дни до вашего возвращения, с нетерпением ожидая, когда вы возьмете на себя управление поместьем. По правде сказать, я не знаю, что они будут делать, если вы уедете, сэр.

— Перестань называть меня сэром! — раздраженно воскликнул Гарри. — Когда мы вдвоем, зови меня просто Гарри. — Он тут же виновато потупился. — Извини, Билл, сорвался. Просто я сейчас сам не свой, понимаешь?

— Конечно, понимаю, — вздохнул Билл. — Не хотел бы я оказаться на вашем месте. Но за письма не волнуйтесь. Только мне придется посвятить в это Элси, ведь они будут приходить на наш адрес.

Гарри не на шутку испугался. Он знал, что Элси с Оливией близкие подруги.

— Ей можно доверять? Она ничего не расскажет моей жене?

Билл кивнул:

— Если я попрошу, она будет молчать. Элси отлично умеет хранить секреты.

— Но это поставит ее в довольно трудное положение.

— Конечно, но другого выхода нет, верно? Честно говоря, мне не хочется, чтобы в наш коттедж приходили письма из страны, где я провел последние четыре года, и моя жена думала, вдруг я завел там подружку. У нее может сложиться впечатление, будто мы с вами что-то замышляем.

— Я тебя понимаю, — согласился Гарри. — Что ж, — вздохнул он, — значит, придется обо всем рассказать Элси. Надеюсь, мне недолго придется утаивать свои планы от родителей и Оливии. Даже в последние двадцать четыре часа меня так и распирало от желания выложить им правду.