Цветы на снегу
Шрифт:
— Да, все хорошо, — всхлипнула Анна. — Ты здесь, а значит, все уже кончилось.
Кирилл мягко отстранил ее от себя.
— Прости, Анечка, но ничего еще не кончилось. Все только начинается.
— Как? — ужаснулась пленница. — Разве ты пришел не для того, чтобы забрать меня отсюда?
— Пришел я именно за этим. Но не все так просто. Я не могу тебя просто забрать. Нам придется отсюда бежать. А это несколько меняет дело.
— Бежать? — глаза Анны загорелись. — Это же здорово! Это так романтично! Прекрасный принц спасает свою принцессу из вражеского замка! Такое приключение на Новый год! Ради этого любая женщина полжизни бы отдала!
— Ну-ну, — улыбнулся Кирилл. — Радоваться пока рано, для осуществления замысла нам придется здорово попотеть. Тебе надо переодеться?
— Нет, я отказалась облачаться в больничные тряпки. Впрочем, они и не настаивали. Странная больница. И вообще, Кирилл, ты можешь мне объяснить, что происходит? Почему я здесь?
— Это длинная и некрасивая история, — помрачнел Кирилл. — В ней не самым лучшим образом выглядят и мой сын со своей женой, и, к сожалению, твой зять.
— Никогда не переживала над его моральным обликом. Это все из-за дачи? — догадалась Анна.
— Да, — признался Кирилл. Он в двух словах рассказал о том, что произошло, вернее, о том, как он себе представлял это.
— Да уж, — вздохнула Анна. — Представляю, как тебе сейчас тяжело. Но что же мы будем делать?
На изложение текущей части плана ушло не больше минуты. Анна восприняла все с восторгом. Рассказывать подробно просто не было времени.
— Ну что ж, двигаемся, — скомандовал Кирилл.
— Подожди!
Анна метнулась к тумбочке и выгребла оттуда целый пакет мандаринов.
— Что это? — не понял Кирилл.
— Пребывать в этой тюрьме — удовольствие не великое. Но что больные тут ни в чем не нуждаются — этого не отнимешь. Мне вот в честь праздника насыпали этих мандаринов. Какой же Новый год без них? А ты ведь наверняка купить их не удосужился?
Кирилл только озадаченно почесал затылок.
— Да, как-то и в голову не пришло.
— Уж я мужчин знаю, — засмеялась Анна, пряча пакет под просторным халатом, наброшенным прямо на свитер. — А вот теперь — двигаемся.
В коридор Кирилл вывел Анну Петровну, поддерживая под руку. Она ступала тяжело, едва передвигая ноги, весьма убедительно изображая тяжелобольную и изможденную пожилую женщину. Одной рукой она держалась за живот, будто он у нее болел, а на самом деле придерживала пакет с мандаринами.
Медсестра, заметив их, встала, чтобы прийти на помощь, но Кирилл остановил ее:
— Спасибо, дорогуша, мы сами справимся. Пациентке нужно совершить некоторые естественные действия, а мне надо кое-что проверить. Не стоит беспокоиться.
Девушка послушно села на место. Чувствуя спиной ее внимательный взгляд, заговорщики медленно двинулись по коридору в сторону туалета, едва справляясь с желанием броситься туда бегом. Кирилл ладонью ощущал, как Анна нервно дрожит всем телом.
Но вот наконец и нужная дверь в самом конце коридора. Кирилл спокойно открыл ее своим ключом, который совсем недавно выточил по слепку, пропустил вперед Анну Петровну, зашел сам и тщательно, на два оборота, запер за собой дверь, для верности подперев ручку металлической шваброй.
Но переводить дух было некогда. Беглецы оживились и заспешили. Еще одним ключом Кирилл открыл замок на внутренней решетке окна. Но снаружи оно было забрано еще одной решеткой.
— И что дальше? — спросила Анна. — Даже если мы выломаем вторую решетку, спрыгнуть с третьего этажа, а потом еще перебраться через двухметровый забор мы не сможем. Во всяком случае, я не чувствую в себе таких сил, как бы мне ни хотелось вырваться отсюда.
— Все учтено могучим ураганом, — успокоил ее Кирилл.
Он сбросил на пол халат, достал из кармана пиджака переговорное устройство, которым снабдил его Костя, и нажал кнопку вызова.
— Воля, Воля, я Клетка, как слышите меня?
Рация тут же откликнулась.
— Клетка, я Воля, мы вас слышим, все готово.
— Воля, мы на исходной позиции. Приступайте!
Анна с восторгом наблюдала эту картину. Она едва ли не впервые в жизни чувствовала, как оживают ее роли в кино и театре, и она уже сама, по-настоящему, становится героиней настоящего боевика.
Через секунду все стало еще интереснее. За окном раздался вой двигателя, и из-за забора, как в сказке, стала подниматься стрела «технички», увенчанная «стаканом». В «стакане» стоял Костя, упросивший Димку доверить ему эту ответственную миссию, хотя внук Анны Петровны, конечно, сам хотел быть первым, кого увидит его спасенная бабушка. Но после недолгого спора они пришли к выводу, что весь план придумал Димка, он же совершил подвиг разведчика, вступил в рукопашную схватку с дюжим охранником, получил боевое ранение в ухо, и, стало быть, его героический список и так обширен. А вот Костику пока ничего серьезного сделать не довелось, только камеру обмануть, и ему хорошо бы тоже что-нибудь ответственное содеять.
Стрела ювелирно была подведена к нужному окну, Костя проворно вскрыл замок, хотя в первое мгновение ключ едва не заело — все же он был не «родной», а сделанный по пластилиновому слепку. Но, тем не менее все обошлось.
— Костя? — удивленно воскликнула беглянка. — Как ты сюда попал?
— Потом, Анна Петровна, — солидно ответил Костик. — Сейчас нужно бежать, а мы расскажем все позже.
Кирилл помог Анне забраться на подоконник, Костя бережно принял ее в «стакан». Они хотели уже «отчаливать», чтобы забрать Кирилла во второй заход, но в коридоре послышались быстрые и тяжелые шаги. Это охранник что-то заподозрил или просто услышал двигатель «технички». Кириллу пришлось забираться третьим.