Цветы сливы в золотой вазе, или Цзинь, Пин, Мэй

Ланьлинский насмешник

Занемог как-то государь и прилег, положив голову на колени красавице Ци.

– Ваше величество! – в слезах обратилась к нему Ци. – Кто станет опорой матери-наложницы после кончины вашего величества?

– Не горюй! – ответствовал император. – А что ты скажешь, если я завтра же на аудиенции лишу престола сына императрицы, а твоего назначу моим наследником, а?

Едва сдерживая слезы, Ци благодарила за высочайшую милость. Дошли такие слухи до императрицы Люй, и вступила она в тайный заговор с Чжан Ляном. [48] Тот назвал ей четверых старцев-отшельников с Шанских гор, которые возьмутся охранять законного наследника. И вот однажды явились старцы в императорский дворец, сопровождая наследника. Увидал белобородых старцев в парадных одеяниях император и спросил, кто они. Старцы отрекомендовались: одного звали Дуньюань, другого – Цили Цзи, третьего – Сяхуан и четвертого – Лули.

48

Чжан Лян (ум. в 189 г. до н. э.) – знаменитый политический деятель, один из главных помощников и советников Лю Бана.

– Почему,

почтенные господа, вы не явились, когда мы вас приглашали? Почему ныне изволили сопровождать моего сына? – спросил изумленный император.

– Наследник – главная опора трона, – отвечали старцы.

Невесело стало императору. Дождавшись, пока старцы выйдут из дворца, помрачневший государь пошел к Ци.

– Хотел было лишить трона законного наследника, но ему покровительствуют те четверо, – указал он в сторону удалявшихся старцев. – У птенца отросли крылья. И мы не в силах ничего изменить.

Ци не смогла сдержать слез, и государь стал успокаивать ее в стихах:

Лебедь едва подрастет –В поднебесье бескрайнем плывет;Только родится дракон –Бездну вод во владенье берет.Не вспугнуть их укусами стрел,Не упрятать под вязью тенет!

Так и не удалось государю посадить на престол князя Чжао Жуи, [49] а после кончины императора вдовствующая Люй не успокоилась, пока не отравила князя Жуи ядом в вине и не свершила страшную казнь над Ци. [50]

49

В древности наследным принцам давали поместные уделы (в данном случае Чжао). Имя княжича Жуи буквально: «Желанный».

50

В «Исторических записках» Сыма Цяня (II–I в. до н. э.) говорится, что из любимой наложницы государя сделали «человека-свинью»: ей отрубили руки и ноги, выкололи глаза, проткнули уши, дали выпить снадобья, вызвавшего немоту, и поместили жить в отхожее место.

Поэт рассказал о двух государях вплоть до их кончины. И правду сказать, ведь Лю Бан и Сян Юй были настоящими героями! Но даже их воля и доблесть не устояли перед женщиной. То верно, что положение жены и наложницы неодинаково, но судьба Ци была куда страшнее, трагичнее, нежели Юй. А коли так, то женщины удел – служить супругу своему. Кто хочет голову сберечь, стоит за занавеской. Да, конечно, это нелегко! Глядишь на сих правителей, как им былая доблесть изменила! Разве не встречи с Юй и Ци тому причиной?!

Героям доблесть их былая изменила,И их возлюбленных судьба была одна.Ты знаешь, государь, где Ци твоей могила?Ведь знают все, где Юй погребена.

Отчего это, спросите вы, рассказчик завел речь о чувстве да страсти: да оттого, что недобродетелен мужчина, который кичится своими способностями, и распутна женщина, которая обладает чрезмерной красотой. Только тот добродетелен и та высоко нравственна, кто умеряет рвущееся наружу, кто сдерживает переливающееся через край. Тогда нечего будет опасаться гибели. Так исстари повелось и относится в равной мере и к знатному, и к худородному.

Книга эта повествует об одной красавице, которая была обольстительной приманкой для мужчин, о любовных похождениях этой распутницы и щеголя, промотавшего родительское состояние, об их каждодневных утехах и наслаждениях, конец которым положил вонзенный меч… и Желтый источник. [51] И с тех пор больше не нужны стали ни узорные шелка, ни тончайший газ, ни белила, ни румяна.

А вдумайтесь спокойно, отчего это случилось. В том, что она погибла, нет странного нисколько, но ею увлеченный – рослый мужчина, здоровяк – расстался с жизнью; в нее влюбленный, он потерял несметные богатства, и это потрясло всю область Дунпин, всколыхнуло весь уезд Цинхэ. [52] Ну, а кто ж все-таки она, чья жена, кому потом принадлежала и от кого смерть приняла?

51

Желтый источник – обитель мертвых, загробный мир.

52

Уезд Цинхэ находился в провинции Хэбэй и частично в Шаньдун.

Да,

Чуть молвишь – пожалуй вершина Хуа [53] покосится,В реке Хуанхэ течение вспять устремится…

Так вот, в годы под девизом Мира и Порядка сунский император Хуэй-цзун, [54] доверился четверке преступных сановников – своим фаворитам Гао Цю, Ян Цзяню, Тун Гуаню и Цай Цзину [55] которые навлекли на Поднебесную великую смуту. Люди забросили свои занятия, народ попал в безвыходное положение. Кишмя кишели разбойники. Взволновались живущие под Большой Медведицей, всполошился двор Великих Сунов и весь мир. Во всех концах империи поднялись разбойники: Сун Цзян – в Шаньдуне, Ван Цин – в Хуайси, Тянь Ху – в Хэбэе и Фан Ла – в Цзяннани. [56]

53

Вершина Хуа – то есть гора Хуашань в нынешней провинции Шэньси, одна из пяти священных вершин древнего Китая.

54

Хуэй-цзун –

император династии Сун, правивший с 1100 по 1125 г., в 1111 г. провозгласил в качестве девиза своего правления эру Чжэнхэ – эру Мира и Порядка. В 1118 г. он вновь сменил свой девиз.

55

Фавориты Гао Цю… – крупные сановники двора Гао Цю, Тун Гуань и другие исторические личности, оставившие недобрую память в китайской истории. Прославились как политические интриганы и предатели национальных интересов («группа злодеев» или «шесть разбойников», как их величали). В знаменитой средневековой эпопее «Речные заводи» они фигурируют как основные оппоненты героям-повстанцам типа Сун Цзяна.

56

Речь идет о предводителях повстанцев: Сун Цзяне, Ван Цине, Тянь Ху и Фан Ла, которых в старом Китае в истории и литературе обычно именовали просто разбойниками. Все эти главари повстанцев описываются в эпопее Ши Найаня «Речные заводи» (XIV в.)

Эти самозванцы величали себя князьями, громили округа, грабили уезды, жгли и убивали. Только Сун Цзян в своих деяниях не расходился с велением Неба: [57] искоренял неправедных, убивал продажных чиновников-казнокрадов, злодеев и клеветников.

* * *

Жил в то время в уезде Янгу, в Шаньдуне, некий У Чжи, старший сын в семье. [58] И был у него брат родной единоутробный У Сун – богатырского сложения силач, ростом в семь чи. Он искусно владел копьем и палицей, а У Чжи ростом не достигал и трех чи. Тщедушный и до смешного простак, он, когда все шло спокойно, делал свое дело и на рожон не лез, стоило же случиться голоду, как он продал родительский дом и поселился отдельно от брата в уездном центре Цинхэ.

57

Сун Цзян – главный герой эпопеи «Речные Заводи». Он боролся с царедворцами типа Гао Цю, стараясь защитить честь трона и страны, а поэтому «не расходился с велением Неба», хотя традиционно характеризовался как разбойник в официальной историографии.

58

В тексте У Чжи зовется Даланом, то есть Старшим. Его брат У Сун был У Вторым.

У Сун избил как-то во хмелю Тун Гуаня – члена Тайного военного совета – и, незамеченный, бежал в поместье к Чай Цзиню – Малому Вихрю, который жил в Хэнхайском округе Цанчжоу. [59] Чай Цзинь привлекал к себе героев и богатырей со всей Поднебесной, справедливых и бескорыстных, за что его и прозвали вторым Правителем Мэнчана. [60] Господин Чай – прямой потомок Чай Шицзуна, императора Чжоуской династии. [61] У него-то и укрылся У Сун. Хозяин оставил богатыря у себя. У Сун потом подхватил лихорадку… Так и прожил у Чай Цзиня больше года. Решил он как-то повидаться с братом, простился с хозяином и пустился в путь.

59

Хэнхайский округ Цанчжоу – в эпоху Сун хэнхайская волость (или округ) и Цанчжоу (пров. Хэбэй) были названиями равнозначными.

60

Правитель Мэнчана – могущественный князь древности (III в. до н. э.) и прославленный хлебосол, при дворе которого, называемом Малой Поднебесной, всегда кормилось несколько тысяч гостей.

61

Чай Ши-цзун, император Чжоуской династии – имеется в виду император династии Поздняя Чжоу (951–960 гг.) Чай Ши-цзуна (правил 955–959 гг.)

Через несколько дней добрался У Сун до Янгу. В те времена на границе Шаньдуна был перевал Цзинъян, а в горах обитал белолобый тигр со свирепыми глазами. Он поедал людей, и оттого лишь изредка попадались прохожие на опустевшей дороге. Местные власти обязали охотников изловить тигра в заданный срок, а по обеим сторонам шедшей к перевалу дороги вывесили распоряжения. В них купцам предписывалось через перевал проходить только группами и засветло. Узнав об этом, У Сун громко расхохотался и зашел в дорожный кабачок, выпил несколько чарок вина, стал еще храбрее, тряхнул палицей, и отмеряя сажени, зашагал к перевалу. Не прошел он и пол-ли, [62] как очутился у храма божества горы. К воротам было приклеено отпечатанное распоряжение. У Сун принялся читать: «На перевале Цзинъян завелся чудище-тигр, загубивший множество душ, а посему, ежели кто из селян или охотников изловит зверя в назначенный срок, получит от местных властей награду в тридцать лянов серебра. [63] Торговым гостям и прочему люду разрешается проходить группами лишь с шестой по восьмую стражу. [64] Одиноким же путникам во избежание несчастного случая подниматься на перевал запрещается даже днем, о чем и доводится до сведения».

62

Ли – мера длины около полукилометра.

63

Лян – мера веса около 30 г. В старом Китае, кроме мелких медных монет, в ходу было серебро в слитках. Мерой веса серебра служил лян. Слитки серебра поэтому взвешивались, а когда нужно было, и разрубались на части.

64

Китайцы делили сутки на двенадцать двухчасовых страж, отсчет которых начинался с 23 часов. Соответственно время с шестой по восьмую стражу – это период от 9 до 15 часов.