Цыпленок и ястреб
Шрифт:
Наш напарник взлетел.
— Вышли! — заорал борттехник. Обернувшись и глянув через дверь, я увидел южновьетнамцев, прячущихся снизу от гребня. Взлетел. Когда мы прошли над крепостью, я увидел, что ее защитники лежат и не высовываются. На огневых позициях не было никого.
Через полмили приключение кончилось. Вот и все — один полет к гребню. Пока я вел машину пять миль до лагеря, то кипел от злобы.
— В жизни такого не видел. Как они, на хуй, собираются выигрывать эту дебильную войну, если так
Король Неба мрачно кивал и не говорил ни слова. Ему приходилось работать с АРВ и раньше.
Когда мы приземлились, я поблагодарил борттехника Блейкли за то, что тот сообразил, как вытряхнуть вьетнамцев из машины.
— Без проблем, сэр. В следующий раз управлюсь быстрее, — и он ухмыльнулся.
Мы все обошли вертолет, чтобы сосчитать попадания. Нашли одно. Трудно было поверить, что ВК сбили "Фантом" и промазали по нам, пока мы стояли на гребне, но так уж вышло.
— Удача, удача, удача, — сказал Король Неба.
— Поразительно, — отозвался я.
Мы дошли до штабной палатки и подождали, пока вернутся остальные.
— Только что Вулфи ранили, — сказал майор Ричард Рэймон, штабной офицер, когда мы зашли. — Твой друг, так?
— Да, сэр. Одноклассник.
— В общем, заехали ему в руку. Прибудет с минуты на минуту, — и покачал головой. — Ни хрена себе денек начался.
У меня перед глазами все стояли жопы южновьетнамцев, приклеенные к полу грузовой кабины.
— Сейчас ребята Дэринга пытаются достать эту пулеметную позицию, — продолжал Рэймон. — А еще мы послали слик с ганшипом за пилотом ВВС.
— За одним?
— Да, твой приятель Реслер его подхватил. Второй парень так и не выбрался, бедняга.
Еще два "Хьюи" быстро прошли над полосой на малой высоте. Когда они приземлились, из одного, шатаясь, выбрался Вулфи — ему помогал борттехник. Вулфи держал руку поперек груди; кровь с нее капала на штанины. Док Да Винчи встретил их на полдороге и проводил до палатки. Вулфи был так бледен, словно вся его кровь вытекла из раны в руке. Он бессмысленно улыбался мне, пока док ножницами резал ему рукав.
— Уебки мне сигареты отстрелили! — воскликнул Вулфи.
Когда он опустил руку, мы увидели, что карман нагрудника оторван. Под разорванной зеленой тканью виднелись керамические пластины. Пуля прошла ему сквозь правое предплечье и долбанула по нагруднику.
— Нет, вы видели? Уебки мне сигареты отстрелили!
Я кивнул и протянул ему прикуренную сигарету.
— Пальцами можешь пошевелить? — спросил док.
— Ясное дело, — Вулфи пыхнул дымом.
— Ну, пошевели.
— Я и шевелю.
Док глянул на Вулфи:
— Похоже, ты с этим домой поедешь.
— Что я говорил, Мейсон? Ранение в кость — и дело в шляпе.
Я выдавил слабую улыбку:
— Ты был прав.
Док замотал руку Вулфи в кучу бинтов, а мы с Королем Неба отправились готовить вертолет к взлету. Вулфи надо было доставить в Плейку.
В полете борттехник угощал Вулфи сигаретами, а тот курил непрерывно, прикуривая одну от другой. Когда мы садились у госпиталя Плейку, цвет лица у него стал лучше и он улыбался, словно выиграл в лотерею. Им пришлось выполнить посадку сразу после нас, на ту же точку на гребне. Я почти желал, чтобы было наоборот.
В тот же день, чуть позже, мы с Королем слетали, чтобы забросить вьетнамцам на помощь "сапог" из 101-й. На второй раз мы попали под довольно плотный огонь, но попаданий не было. В это же время взвод ганшипов Дэринга утюжил холм, пытаясь вынести пулеметную позицию. Казалось невероятным, что гуки выдержат налет "Фантомов" и атаку целого взвода ганшипов, но так и получилось. Когда солнце ушло за гребень, ганшипы по одному начали возвращаться. Попаданий они получили много. Два пилота были ранены и их немедленно доставили в Плейку.
— Где, на хуй, семь-ноль-второй? — спросил майор Рэймон, не обращаясь ни к кому конкретно. Мы собрались в штабной палатке и слушали радио: 702-й был последним. Он выходил на связь за пять минут, как получил попадание, но потом была лишь тишина.
— Надо послать кого-нибудь туда, — сказал Кольцевой от двери. — Может, они дорогу забыли.
И нахмурился собственной шутке.
А потом мы услышали знакомые хлопки винта и в сгущавшихся сумерках увидели, как вертолет скользит по земле на полозьях и его разворачивает.
— Ничего так посадка, — сказал кто-то.
Издав общий вздох облегчения, толпа начала рассеиваться. Я остановился, и другие тоже: с 702-м было что-то не так. Из него никто не выходил. Вертолет просто стоял на полосе, шипя турбиной. Его винты лениво вращались. Кто-то подбежал к машине и тут же замахал руками, подзывая дока. Все четыре человека на борту оказались без сознания от ран.
Когда экипаж 702-го погрузили на слик, уходящий в Плейку, я вернулся в палатку. Ступи показывал Реслеру шестифутовую секцию трансмиссионного вала рулевого винта. Когда я подошел ближе, то увидел в ней пулевую пробоину.
— Мое первое попадание, — гордо сказал Стоддард.
Реслер кивал — с согласием, но осторожно. Ступи получил попадание утром и заставил борттехника отдать ему этот несуразный трофей.
— Домой заберу, — сказал Ступи.
Я почувствовал себя виноватым за то, что считал Ступи уродом. В нем просто… жизнь как-то била через край, что ли.
— Дебил ты, — сказал Реслер.
Я долго смеялся.
— Короче, идея такая, — сказал Король Неба, когда мы устроились в столовой. — Лед.