Цыпленок и ястреб
Шрифт:
Наш лагерь стоял к западу от Дакто, на травянистой долине к югу от каких-то невысоких холмов. Палатки выстроились в три ровных ряда, параллельно рыжей грунтовой взлетной полосе. В миле от нашего лагеря 101-я разбила свой бивуак, обеспечивая безопасность и для себя, и для Искателей.
Мы потратили день на то, чтобы набить землей мешки и построить низкие стены вокруг палаток. Утром второго дня нам объявили, что до начала непосредственной поддержки 101-й придется вылететь на небольшое задание для южновьетнамцев.
— Лучшее, что можно заработать, — легкое ранение в кость, — сказал Вулфи, стоя под навесом палатки,
— В кость? Я как подумаю, уже плохо становится, — ответил я.
— Я говорю, что если уж ранят, то лучше вот так. С ранением в кость ты уедешь из этой ебаной страны.
Дикон, подойдя по дорожке между палатками, прокричал:
— Пошли!
— Как насчет вообще без ранений? — спросил я, потянувшись к шлему; мой "сорок пятый" был уже пристегнут к бронежилету. Я был готов. — Может, все это вообще скоро прекратится.
— Охуенный шанс.
— Удачи, — Гэри выскочил из палатки и пошел к своей машине. Мы не могли летать вместе: Искатели не сводили в экипаж двух молодых уоррентов. Вдвоем нам было надежней. Особенно с тех пор, как пилот, заменивший меня в Кавалерии, Рон Фокс, был убит в кабине прямо рядом с Гэри. Пуля попала в подбородок. Гэри рассказывал, как у Фокса вылились мозги, когда с него сняли шлем. Его гибель стала одной из причин, по которой Гэри послали в отпуск, прежде чем перевести к Искателям. Мы оба приставали к Дикону, чтобы он позволил нам летать вместе и рассказывали, какая у нас получилась замечательная команда в Кавалерии, но пока что без толку.
— Удачи, — сказал и я.
Покинув палатку, я недолго шел вместе с Вулфи:
— А что тебе за царапину дадут?
— Бесплатную чашку кофе. Сам-то как думаешь? Тут нужно что-то, что лечится не сразу, но чтобы еще и не покалечило на всю жизнь.
— Ясно. Подумаем, — и я увидел Короля Неба, который дожидался меня у штабной палатки. — После задания увидимся. Удачи.
Король улыбался:
— Ну и везет же мне сегодня. Полечу с ветераном. Мне так… спокойно.
— Ага, ага. Я тебя умоляю.
— Нет, правда. Стоит лишь оказаться с тобой в одной машине, и мне сразу кажется, что все будет хорошо.
Мы шли к нашему вертолету — пара пилотов в длинной, неровной линии людей, идущих к своим машинам по рыжей земле.
— Знаете, сэр, вы иногда бываете настоящей занозой в жопе.
— Ха! — вскричал Король. — Попался! Знаешь, Мейсон, ты мне нравишься. И я это докажу. У меня есть к тебе маленькое деловое предложение. Расскажу, как вернемся.
— Спасибо.
— Нет, серьезно. Тебе понравится. Вот увидишь.
Если не считать таких неформальных отношений между офицерами и уоррентами, то Искателей отличало от Кавалерии еще и то, что они были просто по уши в броневых нагрудниках. Нагрудников было столько, что лишние складывались в нижние блистеры. Увидев это, я почувствовал себя виноватым. Моррис погиб, потому что для него не нашлось такого. Может, где-то во Вьетнаме, вот прямо сейчас, еще один пилот думал, хули ему не выдали нагрудник. А может, уже умирал.
— Как вы раздобыли столько этих штук? — я показал на броню.
— Всегда были, — сказал Король Неба и глянул на меня так, словно я задал дурацкий вопрос. — А что?
— Да так…
Погода была прекрасной — пушистые белые облачка в сверкающем синем небе. В такой день только и летать. Поскольку я уже бывал здесь раньше, то знал, что ВК поблизости не обнаружатся. Чувство было такое, что покинув Кавалерию, я избавился от серьезных драк. Что меня беспокоило, так это солдаты АРВ. Я постоянно слышал о них всякие скверные истории. Один Искатель рассказал мне, как высаженный южновьетнамец обернулся и начал стрелять по его вертолету. Мне приходилось слышать такое и раньше.
Вьетнамские рейнджеры носили узкую, хорошо пригнанную камуфляжную форму. Мы взяли восьмерых. Они нервно поглядывали по сторонам, курили и поднялись в машину с явной неохотой. Мое мнение о нашем союзнике от этого не улучшилось.
Двенадцать сликов, отправлявшихся на задание, должны были забросить АРВ на несколько миль к северу от Дакто. После этого мы пересекали восточный хребет и приземлялись по двое на площадку шириной восемь футов рядом с маленькой бетонной крепостью. Когда строй растянулся, чтобы вписаться в эту площадку, мы услышали по радио, что ВК там тоже нашлись. За несколько миль я увидел, как цепочка "Фантомов" работает по холму, лежащему на той стороне небольшой долины рядом с крепостью. В очереди на посадку мы с Королем были во второй паре. Как только первая пара приземлилась, то сразу начала сообщать о попаданиях.
От пулеметных позиций ВК на холме к "Фантомам" потянулись трассы. Истребители ринулись вниз, обрушивая на холм чудовищные шквалы пушечного огня; их проходы были невероятно быстрыми. Трассы сошлись на них.
Я пилотировал, сидя справа. Наш напарник выбрал место для посадки прямо спереди от крепости, оставив нам место на гребне, которое было ближе всех к пулеметам ВК. Я начал заход. Две машины впереди взлетели, проведя на земле, как мне показалось, ужасно много времени. Когда лететь оставалось сотню ярдов, наш правый стрелок открыл огонь по каким-то дульным вспышкам. В тот же самый момент за "Фантомом" в самом разгаре боевого захода потянулся черный дымный шлейф. Самолет сделал почти вертикальную свечку и мы увидели, как один летчик катапультировался. Мы приземлились. Впереди нас, на гребне, пули взбивали фонтанчики земли скользящими ударами. Позиция была чуть выше нас. Правый стрелок долбил вовсю. Я ждал, когда южновьетнамцы выметутся на хуй. Когда, как мне показалось, прошел час, а борттехник так и не сообщил, что они свалили, я обернулся и увидел, что он, стоя в неудобной позе в своем "кармане", пытается выпихнуть одного вьетнамца из машины. Остальные, пригибаясь при звуках стрельбы, смотрели на меня, выпучив глаза и ждали, когда я взлечу.
Я покачал головой и принялся орать, показывая на дверь:
— Пошли! Пошли!
Они не двигались. Я услышал, как пуля прошла сквозь фюзеляж — старое знакомое "цок". Борттехник выхватил свой "сорок пятый", направил на солдат и помахал стволом в сторону двери. Глядел он на них, как сама смерть. Когда они поняли, что лететь я никуда не собираюсь, а борттехник, чего доброго, и в самом деле их убьет, то начали вылезать. Я глянул на крепость — не прикрывают ли нас огнем. Не увидел никого. Не стрелял ни один ствол, все вжались в землю за стенами. Черный волнистый шлейф за "Фантомом" исчез в джунглях. В небе расцвел жемчужно-белый купол парашюта.