Цыпочки в Нью-Йорке
Шрифт:
Детство цыпочек
В Нью-Йорке есть особый мир привилегированных школ, где образование получают мини-цыпочки. Софи, Скотлэн и Виктория являются его частью. Однажды мы зашли за ними после окончания уроков в школу, расположенную в Верхнем Вест-Сайде. В противоположность другим учебным заведениям такого типа здесь не требуется ношение школьной формы цвета морской волны либо серой. Одетая в джинсовую мини-юбку, выставляющую напоказ бесконечные ноги в сапожках, 16-летняя Софи подошла к нам в солнечных очках от Gucci на носу. Скотлэн,
По словам девушек, все трое – шопоголики. Разговор быстро перешел на модные новинки.
– У меня серьезные проблемы с обувью, прямо ума не приложу, что делать. Всего только две пары от Manolo.
Зная, что она еще школьница и что пара or Manolo стоит, по самым скромным подсчетам, около четырехсот долларов, мы спросили себя, чем занимаются родители Скотлэн.
– Точно не знаю, но думаю, что мой отец что-то там такое производит, а мама – домохозяйка.
В действительности Скотлэн – одна из наследниц крупной промышленной группы.
Наши новые знакомые не пропускают ни одного показа пользующегося успехом реалити-шоу Rich Girls («Богатые девушки») на MTV\ в котором прослеживаются все перипетии (весьма затратные) походов по бутикам дочери создателя шоу Томми Хайлфигера и ее лучшей подруги, а также связанные с этим нравственные муки. Что тут сказать: подростковая версия American Dream (американской мечты) – тратить, не считая.
Как и для большинства их соплеменниц, смысл жизни мини-цыпочек сводится к маниакальному стремлению произвести впечатление и создать видимость. Они посещают SPA-салоны, делают маникюр, носят одежду, как у идолов (которую подсматривают в глянцевых журналах за неделю до того, как она появится в магазинах), целыми днями обсуждают мальчиков и хотят жить, как взрослые. У них есть собственные кредитные карточки и поддельные удостоверения личности (чтобы пройти фейс-контроль в барах), и они могут тратить около ста долларов за вечер на развлечения. Но при этом они отдают себе отчет в том, что живут в коконе замкнутого и благополучного мира частной школы, где отсутствует дух соперничества и где ученику никогда не скажут, что он плохо подготовился. Воспитанные в либеральной среде, они собирают доступную им информацию, чтобы успешнее бороться за правое, с их точки зрения, дело, – например, за право делать аборты.
Кумиры, которым они готовы подражать, – это Одри Хепбёрн, Мадонна и Опра Уинфри, темнокожая королева американских ток-шоу. Софи, дочь писателя Пола Остера, хочет стать актрисой и уже сделала первые шаги в кино. Скотти видит себя в роли телепродюсера или преподавателя, она еще не пришла к окончательному решению. А что касается Виктории, то ее предназначение, в чем она ни на секунду не сомневается, – адвокатура.
Как истинные уроженки Нью-Йорка, они всей душой преданы этому городу и не представляют, что могли бы жить где-нибудь в другом месте. В их понимании, Нью-Йорк – это the city is like drug («город – своего рода наркотик»). Софи, которая живет со своими родителями в Парк Слоуп, шикарном районе Бруклина, говорит в шутку, что она принадлежит к тем, кого называют Bridge and Tunnel (см. разговорник), хотя ее жизнь не имеет ничего общего со скромным существованием Jersey girl [80] .
80
Девушка из Джерси. Уничижительное прозвище, даваемое жительницам штата Нью-Джерси, расположенного напротив Манхэттена. – Примеч. авторов.
Мужская версия цыпочки
Наш друг Скотт не имеет ничего общего ни со среднестатистическим полноватым американцем с брюшком, квадратным подбородком и бейсболкой на голове, любителем гамбургеров и пива Bud, ни с молодыми, изнемогающими под бременем ответственности брокерами в темных костюмах с золотистожелтыми галстуками, наводняющими улицы Нью-Йорка. Скотт – это цыпочка в ее мужском варианте.
У этого нью-йоркского архитектора ухоженные руки с наманикюренными ногтями, идеальная полоска ровных белых зубов, безупречная стрижка каре на каштановых волосах и очки итальянской марки надо лбом, которые он купил во Флориде «потому что это единственное место, где они продаются».
В тот день, когда мы с ним обедали в одном из французских ресторанов, которым он отдает явное предпочтение, Скотт заказал салат без заправки и поведал нам рецепты своей красоты.
– Первое, что я делаю утром, встав с постели, выпиваю литр минеральной воды, чтобы удалить токсины. Я уже давно отказался от кофе и чая и не употребляю сливочного масла.
Может быть, это реакция на ту среду, в которой он вырос, представляющую собой «рабочий квартал Мичигана, родину американского автомобилестроения»? – но как бы то ни было, Скотт – воплощенный эстет. В свои 43 года он работает над телом: два раза в неделю йога, три или четыре раза – занятия гимнастикой и еженедельный массаж («Мой массажист – это и мой психиатр»).
– Когда я учился в Гарварде, я переехал из слишком дорогой для меня квартиры, которую снимал, в домик на колесах. Таким образом, я смог заплатить за абонемент в приличном спортивном клубе.
В ванной, главной части его квартиры, царят средства для снятия макияжа, гидратирующий крем и гель после бритья, шампунь легендарной аптечной сети KiehVs, ополаскиватель для волос (которым пользуются исключительно парикмахеры-профессионалы), защитный бальзам для губ и наконец – тальк Gold Powder, верх мужской аккуратности (скромно потупившись, он сообщил нам, что припудривает тальком промежность, – «в противном случае там все слипается, и мне неприятно»).
Если его подружки об этом попросят, он с удовольствием поможет им выбрать цвет губной помады или лак для ногтей.
– Они мне доверяют, поскольку иногда я разбираюсь в этом гораздо лучше, уж поверьте.
К тому же он обожает побродить по магазинам (у него страсть к винтажной одежде, которую он покупает на несколько размеров больше, чтобы его портной переделал по фигуре все то, что он приобрел).
Скотт – отнюдь не редкая птица в Нью-Йорке. Нам часто доводилось встречать мужчин в маникюрных или косметических салонах. Их называют метросексуалами. И хотя слово родилось не в Нью-Йорке, наиболее полное воплощение оно получило именно в этом городе. Изобретенное в 1994 году английским журналистом Марком Симпсоном, оно означает горожан, тратящих много денег и времени на уход за своей внешностью, но которые, несмотря на некоторую женственность, свойственную их личности, являются гетеросексуалами. Футболист Дэвид Бекхэм, актеры Брэд Питт или Питер Паркер (Спайдермэн) являются самыми яркими представителями поколения метросексуалов. И хотя Скотту это определение не по душе, поскольку он считает, что оно не вмещает всего многообразия данного явления, оно настолько прижилось, что в 2003 году американское Dialect Society избрало его словом года. И не счесть книг, репортажей, передовых статей в газетах и журналах, посвященных этому феномену. Мы уже не говорим о реалити-шоу Queer Eye for the Straight Guy («Гетеросексуал глазами гомосексуалистов»), в котором пять гомосексуалов разбирают по косточкам одного гетеросексуала.