Да, мой повелитель!
Шрифт:
— Не знаю, как ты, а я проголодалась, — нарушила неловкую паузу. — Это, конечно, не стейк рибай, а просто бульон, но…
— А ты уверена, что тебе можно? — трогательно спохватился Серкан.
Прямо как наша Людочка из бухгалтерии, честное слово! Из всех моих знакомых прежде только она так пристально следила за моим здоровьем и питанием. Таскала в офис домашнюю еду, а стоило мне простудиться, принималась самозабвенно меня лечить. И если к ней я привыкла, то слышать нечто подобное от Серкана было дико.
— Уверена! — усмехнулась, подходя к плите.
Пока мой падший султан убирал остатки муки, я накрыла
Глядя, как мой бывший босс с аппетитом наворачивает мою стряпню, я расслабилась и откинулась на спинку стула. Серкан тоже как будто снял свою извечную воинственную маску.
Жара на улице располагала к сиесте: стихли даже птицы, с улицы не доносилось ни звука, солнце заливало просторную гостиную, и не то что ссориться — даже говорить особо не хотелось.
Мы с Серканом словно заключили пакт о перемирии. После обеда он предложил переместиться в сад, я устроилась в тени на шезлонге, Серкан же сел на бортик бассейна и, закатав брюки, опустил босые ноги в воду, болтая ими, будто мальчишка. Легкий ветерок растрепал его волосы, и я вновь увидела перед собой того юного официанта, за которого приняла Серкана в первый день нашего знакомства. Если бы только я тогда среагировала на него адекватно… Поблагодарила за заботу — и все. Он бы ушел по своим делам, мне не пришлось бы извиняться… И ничего бы этого не было. Вряд ли мы бы даже заговорили снова.
Теперь же между нами маячил призрак того животного секса — и тлели угольки взаимной ненависти. Может, все же настало время потушить их с концами? В конце концов, мы оба совершили поступки, которыми сложно гордиться. Взрослые люди тем и отличаются от подростков, что способны признавать неправоту — и идти дальше, вместо того чтобы самозабвенно ковыряться в старых обидах. Серкан благородно предложил мне пожить на его вилле, сделал первый шаг навстречу. Может, и мне стоит быть посдержаннее?
Чтобы закрепить успех, я принялась расспрашивать Серкана о семье. Он рассказал мне про свою русскую бабушку, — и это объяснило, почему он так хорошо говорит по-русски. Оказалось, что Серкан в детстве проводил с бабушкой все каникулы, обожал ее фирменные борщи, правда, к выбору своего деда относился довольно скептически. Считал, что любовь превратила его дедушку в подкаблучника, как, судя по рассказу, и вся остальная семья Серкана.
Теперь-то я понимала, откуда взялись все эти сексистские замашки. Похоже, Серкан до смерти боялся совершить ошибку своего деда и оказаться в зависимости от женщины. А потому всеми силами демонстрировал властность и желание доминировать. Что ж, таков менталитет… Главное, чтобы местные девушки готовы были к такому отношению. Очень скоро наш курортный роман, — если это цунами можно так назвать, — останется в прошлом, и Серкан наверняка найдет себе девушку под стать. Покорную, скромную, хозяйственную. Я же устрою себе перерыв от отношений — мне эмоций хватило как минимум на год вперед. Скорее всего, Серкану тоже не терпится от меня избавиться…
По крайней мере, так я думала, пока он внезапно не поднялся и не устроился на соседнем шезлонге, не сводя с меня пристального взгляда. Мне сразу стало не по себе — сработала какая-то внутренняя чуйка. И, как выяснилось, не зря.
— Останься, — огорошил меня Серкан.
Вот зачем он это сказал?! Все же было так хорошо! Мирное окончание бурных отношений… И надо было все испортить одним-единственным словом!
— Серкан, мы это уже обсуждали…
— Нет, сейчас все по-другому, — мотнул он головой, не дав договорить. — Я не предлагаю тебе быть моей любовницей за деньги. И три ночи… Мне этого слишком мало.
— У меня там работа…
— Я не прошу тебя увольняться! Может, попросишь дистанционный формат… — он подался вперед и накрыл мою ладонь своей. — Давай попробуем начать сначала. Ты же не станешь отрицать, что нас тянет друг к другу…
Я промолчала: крыть было нечем. Спорить можно было сколько угодно, но факт оставался фактом: стоило Серкану прикоснуться ко мне, как низ живота наливался тяжестью, пульс учащался… Иными словами, если бы мне прописали ЭКГ с нагрузкой, я бы взяла с собой Серкана: он действовал на мое сердце похлеще самого продвинутого велотренажера.
Мое нерешительное молчание Серкан истолковал по-своему: принял за приглашение к действию и поцеловал. Но это был уже не тот поцелуй, что там, в отеле. Губы Серкана были мягкими, кончик языка его будто спрашивал разрешения, а не бесцеремонно врывался, заявляя свои права. К такой нежности я была не готова — и не смогла отказать. Мои губы невольно приоткрылись навстречу, и Серкан потянул меня к себе, сжимая в объятиях.
Не знаю, отчего так кружилась голова, — от слабости, от аромата его парфюма — или от умелых рук, что превращали мое тело в воск. И воск этот плавился, стекал прозрачными капельками, увлажняя самые чувствительные местечки.
Не помню, как долго мы целовались, смакуя каждую секунду — и позволяя возбуждению захлестнуть нас обоих. И когда поцелуи стали слишком откровенными, а коварные пальцы добрались до моей промежности, и стало понятно, что мой организм включил зеленый свет, Серкан подхватил меня на руки и понес в дом.
Где-то в закоулках сознания до меня еще пытался докричаться здравый смысл, призывая остановить это безумие. И я понимала, что если сейчас открыто и прямо попрошу Серкана оставить меня в покое, он услышит меня. Но все эти мысли я собрала в кучку и уверенно отшвырнула прочь. Я смертельно устала сопротивляться и примерять на себя роль жертвы. Да, я хотела Серкана так же сильно, как и он меня, — и мне надоело бегать от этих чувств.
Чем я рискую?! Сейчас не девятнадцатый век. И нет такого, что если я до брака пересплю с мужчиной, то больше меня, такую испорченную, никто замуж не возьмет. К тому же, Серкан уже основательно меня попортил, чего уж там. Пора бы уже просто расслабиться — и получать удовольствие. Как-никак, один раз живем.
Серкан уложил меня на кровать и принялся медленно раздевать. На сей раз в его действиях не было примеси злости — или плохо контролируемой страсти. Он так старался доставить мне наслаждение… Не помню, чтобы когда-то мужчина дарил мне столь же приятные ощущения. То ли Серкан был гораздо опытнее моих прежних любовников, то ли как-то умудрялся предугадывать мои желания… Но все это напоминало скорее магию, чем просто заурядный секс.