Да обойдут тебя лавины
Шрифт:
Очень жаль, конечно, что не пойдут с нами Ринат и Витя. Пастух жалуется при нас Валере Карпенко, своему коллеге, что он в прекрасной форме, а на траверс не взяли... Вздыхает: что ж, пусть ребята будут дважды заслуженными. Да мы, когда на Эверест или, только о вершине думали. Восхождение волновало, а не титулы. Похоже, сейчас все изменилось.
А. П.– Как ты думаешь, почему произошла такая перемена, главными для кого-то стали титулы, а не восхождения?
С. Б.– Если говорить о данном конкретном случае, то здесь, думаю, дело было как раз в Эвересте. В первой гималайской экспедиции все, кто побывал на вершине, даже кандидат
На дневной связи Вася Сенаторов сообщает, что Мысловский с Черным на вершину не пошли, возвращаются. Это известие собравшиеся у рации встречают с восторгом. Ринат, который в это время был на кухне, понял овации по-своему, кричит оттуда: "Что, взошли?" - "Нет",- отвечают.- "Отчего же такая радость?" - недоумевает Хайбулин.
А. П.– Не вижу логики в решении Мысловского. Сначала, несмотря на то, что в базовом лагере нет альпинистов, кто в случае беды смог бы прийти на помощь, все же идти наверх, а потом, почти у вершины,- повернуть. Почему?
С. Б.– Я думаю, Эдик принял такое решение потому, что не захотел нагнетать напряжение. Ведь главная задача экспедиции - траверс - еще не была выполнена. Нам с Мишей, кстати, было очень жаль, что они не пошли на вершину, которая была совсем близко. Восхождение еще больше укрепило бы авторитет Мысловского в УИАА (Международном альпинистском союзе), где он, председатель Федерации альпинизма СССР, представлял нашу страну.
Днем уходим в Рамзе. Витя Пастух остается до завтра. Остаются и Казбек, Трощиненко со своей группой - хотят отдохнуть дня 2-3, никак не отойдут после горы. До Рамзе идем под сплошным снегопадом. Там застаем большой палаточный городок туристов из ФРГ. Месячное путешествие по Непалу стоит каждому 5,5 тысячи марок.
А. П.– Это много? И вообще, расскажи, пожалуйста, что собой представляет индустрия туризма в Непале.
С. Б.– Путешествие обходится в сумму, по нашим понятиям, немалую (5,5 тысячи марок - это около 2,7 тысячи долларов). Но ведь это целый месяц путешествий с перелетами на самолетах! По европейским меркам - не так уж дорого для обеспеченных людей. Что касается индустрии туризма... В отличие от нас, непальцы отлично научились на этом деле зарабатывать: туризм - основной источник валютных поступлений в стране.
Вечером отмечаем день рождения Сережи Ефимова (без него, Сергей в базовом лагере). И конечно, вспоминаем, как праздновали его 8 лет назад, на Эвересте.
25 апреля. Мы в базовом лагере. Кают-компанию украшает стенд "Нас поздравляют": несколько телеграмм москвичам и поздравление всем от советского посольства. После восхождения москвичей никакие сообщения о нас дальше посольства не уходили - корреспондент ТАСС Макаров срочно уехал в Союз, и этим никто не занимался.
Калимулин, прибывший в Катманду, настаивает на неукоснительном соблюдении решения оргкомитета - чтобы на траверс шла одна команда. Удается его убедить, что двумя - лучше.
А. П.– Представляю, как давили на психику директивы "сверху" в той достаточно напряженной обстановке, когда на траверс хотели и могли идти практически все. Тренерам было, наверное, очень непросто...
С. Б.– И тем не менее они проявили себя с лучшей стороны, отстаивая свою точку зрения и выполнив задачу на 200 процентов. И для Мысловского, и для Иванова с Ефимовым главным было не собственное спокойствие, а успех экспедиции.
Вечером у Мысловского собрались тренеры и мы с Елагиным. Распределили траверсантов по командам. В моей - Туркевич, Женя Виноградский с Погореловым и Балыбердин. У Елагина - Коротеев, Луняков, Халитов (или Сувига) и Букреев. Непонятно, как быть с Хрищатым. Я прошу его к нам в команду не направлять. Вася - тоже. Возможен и такой вариант: если Бэл до завтра не восстановится, а он что-то никак не восстанавливается, и доктор его на траверс не выпустит, тогда от их команды пойдет Хрищатый. Но - в группе Елагина, а Букреев перейдет к нам. По правде говоря, идти с Бэлом тоже не хотели ни Вася, ни я. Но тренеры решили, что в случае чего мы с Туркевичем справимся с ним.
26 апреля. Пастух встает очень рано, чтобы успеть сшить бахилы (а потом забыть их в палатке базового лагеря). В полдень - общее собрание. Объявляют состав траверсантов. Доктор всем дает добро на выход.
Двое от каждой группы - этого принципа решено придерживаться. Из объявленного тренерами состава не идут на траверс Хрищатый и Сувига. Бэл решил идти в группе Елагина - с юга. Вася не в восторге, но соглашается. Мы выходим наверх завтра, Елагин со своей командой, как и предполагалось, днем позже.
Группа Арсентьева (с Хрищатым) теперь предлагает Иванову, чтобы он их выпустил из базового на вершину. Хотят пройти за один день. Самое непонятное - собираются идти раньше группы траверса!
Дебаты по составу команд продолжаются.
27 апреля. День выхода на траверс. С утра начали собирать личные вещи, чтобы освободить кемпинг. Пока мы будем наверху, наши личные вещи отправят вниз, а кемпинги продадут прямо в базовом лагере шерпам.
Перед выходом тщательно точим кошки - после Южной они сильно стерлись, затупились. Киношникам подавай эффекты, превратили выход в настоящую церемонию: Мысловский торжественно передает нам вымпелы экспедиции и Сумского клуба альпинистов. Потом Венделовский долго снимает нас с увесистым фаянсовым тигром, здорово смахивающим на аляповатые базарные копилки в виде кошечек и собачек. Это все проделки "Палитры", которая взялась рекламировать продукцию какого-то фаянсового завода. Из-за всей этой суеты выходим только в 11.
В лагерь-2 приходим около 16. Погода облачная. И под нами, и над нами - облака. За обедом Букреев опять возвращается к отбору и несправедливости по отношению к тем, кто остался. Мусолим эту тему очень долго.
Да, перед выходом Валера Хрищатый пожелал мне удачи и успехов. Без всяких кавычек, от души. С Мишей они тоже вроде помирились.
А. П.– А разве они ссорились?
С. Б.– Повздорили на тренерском совете. Миша сказал, что мы не ставили перед собой задачу взойти без кислорода. А если бы ставили - взошли бы. На что Хрищатый ответил: "Кишка тонка". А когда мы уходили на траверс, Валера пожелал Мише удачи и взял свои слова обратно.
На связи Мысловский рассказывает, что в базовый лагерь пришел сирдар американской экспедиции. У них "прокол": к кислородным баллонам не подходят редукторы. Посредническая фирма подвела. Эдик отдал им два редуктора с масками и пять баллонов кислорода. С нами в лагерь-3 идут 2 шерпа, несут кислород. Группа Арсентьева выходит туда завтра.
Миша ночует в "Зиме" с шерпами. Когда улеглись, Туркевич кричит, чтобы ему срочно дали баллон с кислородом. Ничего удивительного - за все время экспедиции его соседи практически не мылись.