Да поможет нам Босс
Шрифт:
– Судьбу – ее не обманешь, – спокойно и с какой-то хитрецой в голосе произнесла старуха. – Чему быть, того не миновать.
И Гоар Акоповна посвятила Маришу в детали своего дела.
И то ли старая армянка обладала даром предвидения, то ли тут и впрямь вмешалась Маришина судьба, только вышло все так, как сказала вещунья.
Глава вторая
Впрочем, стоя в аэропорту «Пулково» и сжимая в руках симпатичные конверты с билетами до Турции, подруги еще не подозревали, что их тщательно проработанный маршрут в самые
Обувь вообще была Юлькиным пунктиком. Она предпочитала обувь с узкими длинными носами, но уже второй сезон подряд они сдавали и теперь окончательно сдали позиции. И в лидеры выбились круглые носы. С ними Юлька, как ни пыталась, смириться так и не смогла. И потому накупила сразу пять новых пар, надеясь что-то из них выбрать. Пока ей ничего не нравилось. И именно поэтому она взяла все свои обновки с собой. Прошлогодние любимые она тоже прихватила.
В результате у нее получился целый саквояж, забитый одной только обувью. И теперь ее беспокоил вопрос:
– Как думаешь, взять его с собой в качестве ручной клади или сдать в багаж?
Мариша покосилась на подругу. Саквояж выглядел весьма объемным. К тому же из него во все стороны торчали какие-то острые выпуклости. Создавалось впечатление, что обувь в него Юлька упаковала вместе с коробками.
– Разумеется! – воскликнула Юля, даже отчасти оскорбленная. – Без коробок туфли могут помяться!
– Если они тебе так дороги, тащи все в салон самолета.
– А меня пропустят?
– Сдай в багаж.
– Боюсь, с ним будут небрежно обращаться.
– Бери с собой.
– Тяжело. Да и неудобно будет.
Этот разговор до того осточертел Марише, что она воскликнула:
– Нацепи все свои тапки на себя и двигай прямо в них в самолет!
Как ни странно, это предложение заставило Юльку призадуматься.
– Идея, – произнесла она. – Я надену самую дорогую пару, а вторую наденешь ты. И еще две возьмем с собой. А остальные… Бог с ними, пусть летят в багажном отсеке.
– С какой стати я стану надевать твои туфли?
– Не беспокойся, они совершенно новые.
– Я об этом и говорю. Новая обувь – всегда жесткая. Очень надо натирать кровавые мозоли в жарком климате.
– Ты ничего не понимаешь!
– Я понимаю, что в дорогу годятся удобные, растоптанные тапочки. Вот как у меня!
И Мариша выставила ногу, на которой красовалась изящная босоножка на каблучке. Ее мягкие, плетенные из черного бархата косички плотно облегали ногу. А дополнительно обувь держалась еще на шелковых ленточках.
– Очень практично, – ехидно заметила Юля, указывая на ленточки.
– Зато они не трут ноги!
– Тут и тереть нечему. Одна подметка и веревочки!
– Ленточки.
– Да какая разница! Снимешь свое греческое великолепие и наденешь вот это!
И Юлька извлекла кожаную туфельку на такой высокой шпильке, что у Мариши свело икры и разболелась голова при одном только взгляде на обувку.
– Знаешь ли… – начала она, готовясь в деликатной форме, но решительно
– Обычное спокойствие, царившее в это время на улицах турецкой столицы, безжалостно нарушено. Люди в панике пытаются укрыться в безопасном месте. Но взрывы гремят один за другим…
– Что такое? – нервно вздрогнула Мариша.
И даже Юлька оторвалась от своих туфель, которые заботливо перебирала, выискивая лучшие, и с изумлением огляделась по сторонам. Оказалось, что хриплый, напугавший подруг мужской голос исходил из радиоприемника, висевшего на груди у одного из туристов.
– Число раненых и пострадавших пока что точно неизвестно. Но уже ясно, что среди них много людей с тяжелыми осколочными ранениями, которые они получили при взрыве припаркованного у здания торгового комплекса автомобиля.
– Ой! – пискнула Юля. – Где это? Откуда это передают? Из Турции? Мне что-то расхотелось туда лететь!
– Чушь! Мы летим не в Анкару.
– Не пора ли властям Турции объявить в стране чрезвычайное положение и ограничить приток туристов, – продолжал тем временем диктор нагнетать панику среди обомлевших пассажиров. – Ведь серия взрывов прокатилась уже и по всем курортам страны. Не станет ли отдых для наших туристов смертельной ловушкой, туром на тот свет?!
– Боже! – ахнула Юлька, едва диктор умолк, пообещав в ближайшее время сообщить точное число пострадавших, раненых и убитых. – Мариша, ты это слышала? Это же про нас! Мы с тобой летим в ад.
– Еще чего придумай.
– Мы летим на тот свет!
Вокруг все заахали, кто-то особо впечатлительный упал в обморок, и ему звали врача, кто-то, бледнея, пил воду, кто-то водку или виски. Но сохранить спокойствие удалось единицам. В числе их оказалась и Мариша. Почему-то ее сообщения о взрывах в Турции ничуть не взволновали. То есть взволновали судьбы пострадавших, но Мариша могла поклясться, что ее лично эта трагедия никак не затронет. Откуда взялась такая уверенность? Этого девушка и сама не могла объяснить. Просто знала, и все.
– Сдаем билеты, – затеребила ее Юлька. – Я не полечу!
– С ума сошла! Мы же собрались!
– Не надо!
– А как же ветер перемен?
– Не хочу умирать!
– Все уже закончилось, – убеждала ее Мариша. – Ты же слышала – волна взрывов прокатилась. Понимаешь? Прокатилась. В прошедшем времени.
– Нет никакой гарантии, что она не покатится вновь, – упиралась Юлька. – Не хочу! Зачем мне нужно весь отпуск трястись от страха! Ты, конечно, как хочешь, а я сдаю билеты!
И она устремилась прочь, позабыв про вещи и даже про сверхценный саквояж с обувью. Марише пришлось собрать разбросанные коробки и утрамбовать их, так как в нормальном виде они помещаться туда не хотели, а когда поместились, выяснилось, что саквояж не закрывается. В результате Мариша разозлилась. И просто плюхнулась на саквояж. Внутри что-то хрустнуло, что-то треснуло и, кажется, сломалось. Но Марише было уже не до Юлькиной обуви, которую та, судя по всему, не собиралась носить. Мариша с треском дернула «молнию», защелкнула замок и поволокла весь багаж к кассам возврата.