Да, урук-хаи мы!
Шрифт:
— Что стряслось? — спросил я.
Что вообще могло произойти в высокогорной деревушке, одной из самых бедных и затерянных? Лавина сошла? Обвал?
— Кто-то, — Урдмог кашлянул, собираясь с мыслями. — Повадился нападать на деревню.
— И кто же? — хмыкнул я.
Туда хрен поднимешься, это во-первых, а во-вторых, там даже взять нечего. Даже мы на них нападали только из-за того, что мне вздумалось их подчинить.
— В том-то и дело, — сказал Урдмог. — Мы не знаем.
Воинов у них осталось слишком мало, а многие ещё и постоянно жили у нас в тренировочном лагере, предпочитая армейскую
— Это как? — спросил я.
— Сначала начали пропадать дети. Они и раньше порой пропадали, то со скалы сорвутся, то на спор через ущелье прыгают, — сказал Урдмог, и остальные закивали, а я удивился тому равнодушию, с каким он это рассказывал. — Потом стали пропадать слишком часто, а не так давно ещё и баба одна пропала, а за деревней следы борьбы нашли. Стал быть, кто-то напал и утащил.
Ну и дела, этого ещё не хватало. Ладно, придётся снова отложить поход в пещеры и вместо этого подниматься высоко в гору. Кажется, это работа для ведьмака. А я хоть и не ведьмак, но тоже могу кое-чего, так что будем смотреть.
— Да, беда, — хмыкнул я. — Посмотрим, значит.
Старики приободрились.
— Сами-то не пробовали следы поискать? Или дозоры выставить? — спросил я.
— Нет следов. Хоть и снег лежит, — сказал Урдмог. — Хотя видели один раз, следы идут, а потом просто обрываются.
— А на дозоры ставить некого, — буркнул другой орк. — Все здесь, внизу.
Да, пожалуй, я чересчур много бойцов забрал у некоторых деревень. Всё-таки службу несли все племена без исключений, и никаких поблажек я не делал ни своим соплеменникам, ни кому-то ещё. Орки были нужны везде, и на сторожевых постах, и в деревнях, и на охоте, и на производствах, и народа не хватало даже при том, что даже малые дети почти всегда были при деле.
— Интересно, — сказал я. — Надо бы на это взглянуть. Пожалуй, не будем откладывать и выйдем сегодня.
Пусть даже мы пойдём на ночь глядя, но у меня в каждой деревне была своя жилплощадь, и я иногда ей пользовался, когда возвращаться в деревню Кривого Копья было недосуг или слишком далеко.
— Кара, собери мне еды в дорогу, — приказал я, поднимаясь из-за стола.
Лучше принести своего, чтобы не давиться там пустой похлёбкой. Белые Ястребы и с нашей помощью влачили полуголодное существование, и уж не знаю, как они выживали раньше, когда между кланами царила непрекращающаяся вражда. Хотя нет, знаю, охотились на чужих землях и изредка набегали на другие кланы, похищая у них запасы жратвы.
— Будет сделано, — мурлыкнула Кара, сразу принимаясь за дело.
Вот уж на кого я мог положиться.
Старики тоже поднялись, поклонились мне, сдержанно поблагодарили за ужин и вышли наружу, а я дождался, пока припасы будут собраны, взял с собой колдовской посох, лёгкий арбалет и топор, оделся и вооружился, и только потом вышел следом.
Нужно было ещё позвать с собой добровольцев, желательно из племени Белых Ястребов, они будут гораздо сильнее замотивированы решить проблему, чем все остальные орки. Поэтому я пошёл к тренировочной площадке и казармам, где воины, отдыхая от дневной муштры и прочих дел, развлекались, играя в регби.
Впрочем, увидев меня, вооружённого до зубов и одетого в доспехи, игру они прекратили,
— Что-то стряслось, вождь? — подошёл ко мне Нурзбук.
— Ерунда, — отмахнулся я. — Десять орков-добровольцев нужны, прогуляться наверх, к Белым Ястребам.
— Эй, все слышали?! — Нурзбук повернулся к полю и зычно крикнул. — Добровольцы сюда, живо!
Их оказалось больше, чем десять, в несколько раз больше. Так что я наугад ткнул пальцем, выбирая, в основном, из Белых Ястребов. Пускай прогуляются до родной деревни, а остальные пусть и дальше отдыхают. Пока есть такая возможность, надо ей пользоваться.
Воинам я дал пятнадцать минут на сборы, в конце концов, брать с собой им особо нечего. Всё равно идём налегке, не в поход, а в свою же деревню. Солнце, конечно, уже клонилось к западным отрогам, но я рассчитывал прийти засветло, до заката. Там переночую, а уже утром, на свежую голову, буду разбираться, что там стряслась за беда. Надеюсь, старики не будут нас задерживать в пути.
Глава 8
Вполне ожидаемо я оказался самым медленным участником похода, и даже почтенные старцы ловко скакали по камням и кручам словно молодые козлики. По снегу и льду подниматься в гору оказалось гораздо труднее, чем в тот раз, когда мы шли сюда воевать, но мы успели добраться до деревни прежде, чем солнце село окончательно. Расселяться по юртам пришлось, правда, уже в сумерках.
Меня почему-то поселили с Гедзой. Раньше я здесь на ночь не оставался, поэтому думал, что у меня будет отдельное жильё, но времени, чтобы искать другое, уже не было, на улице стемнело окончательно. Впрочем, вдова и многодетная мать-героиня приняла меня, как родного, уложив на лучшее место у очага. Я думал, её дети будут мне мешать, орать всю ночь, но они все вели себя на удивление смирно.
Так что я довольно быстро, как бывалый студент на первой паре, уснул, и проснулся только утром, с удивлением замечая недовольные взгляды Гедзы. Ну и ладно.
Утро выдалось ясным, морозным и свежим, солнечные лучи игриво сверкали на ледяных шапках гор и снежных торосах, ослепляя меня своим блеском. Даже ветер, обычно завывающий меж скал диким зверем здесь, на высоте, сегодня был ласковым и игривым, и вместо того, чтоб выдувать из-под одежды последние крохи тепла, лишь трепал волосы. Идеальный день, чтобы потратить его на блуждания по высокогорью в поисках хоть каких-то зацепок.
Первым делом я разыскал Урдмога, взял с собой троих воинов и попросил показать, где видели те самые следы борьбы, о которых он говорил.
Меня провели за деревню, к бьющему из скалы роднику, и чуть дальше от него. Снега здесь выпало уже изрядно, и если к роднику была протоптана широкая тропинка, то дальше уходили только разрозненные следы по глубокой целине, которые резко обрывались, будто жертва испарилась в воздухе прямо на бегу.
— Бабы теперь по трое за водой ходят, и только засветло, — сказал зачем-то Урдмог.