Далекая звезда
Шрифт:
— В мире много плохих людей, — сказал он печально.
— Хороших больше.
— Нет, мам, это не так. Мне уже можно напомнить, что я тебя предупреждал?
— Альтер, — я с укоризной посмотрела на сына. — Ты невыносимый пессимист.
— У меня твердая жизненная позиция. И нет. Я — реалист. Хорошо информированный и склонный к анализу.
— Как прошел твой день? Ты с кем-нибудь познакомился?
— Ин Минори, как мне кажется, если и не хороший человек, то не слишком плохой.
— А из детей?
— Пока наблюдаю и собираю информацию. Я сначала определю тех, с кем можно общаться, а потом буду знакомиться. Если захочу.
— Из тресот
— И потом он или она улетит на Иштар, а я вернусь на Терру. Не хочу терять друзей. А чтобы их не терять, лучше их и не заводить. И не надо на меня так смотреть. Ты делаешь то же самое. Стараешься не привязываться. У тебя тоже нет друзей. А от единственного мужчины, которого не отпугнула твоя холодность, ты сбежала в эту экспедицию.
— Я — плохой пример того, как надо жить. Амир… я знаю: вы неплохо ладили. Но мое сердце молчало, когда этот мужчина был рядом. А это неправильно. Не честно. И по отношению ко мне, и по отношению к самому Амиру.
— На кого ты постоянно смотришь? — спросил сын, оглядывая стол, где сидели офицеры.
— Третий справа.
— Это друг Ина Минори. Он тебе понравился?
— Он мне напомнил твоего отца.
— Да? Ну, теперь, когда ты сказала, я тоже вижу что-то такое. Хотя, я думаю, что все иштарцы на одно лицо. Перемудрили тут с эстетикой. Нет, я понимаю. Раз уж они столкнулись с необходимостью генной модификации будущих поколений, решили сделать своих детей не только здоровыми, но и красивыми. Большая часть колонистов принадлежали к общности, где процветала дискриминация по внешности и соответствии ее "стандартам красоты". Там считалось, что красивые люди более умны, здоровы, добры, психически устойчивы и успешны. И менее привлекательным людям было сложнее реализовать свой потенциал из-за дискриминационных традиций. Эту проблему решили радикально. И теперь все они одинаковые. Кстати, ты знала, что по изначальной задумке они должны были иметь каштановый, а не рыжий цвет волос? Каштановый — это же красный оттенок коричневого. Генетики что-то там не рассчитали, и закрепили слишком много красного пигмента. В итоге: чтобы это изменить, пришлось бы начинать модификации с нуля. А это слишком долго, сложно и дорого. Проще сказать, что все так и задумывалось, — завершив свою маленькую лекцию Альтер вновь оглянулся на стол офицеров и тихо спросил. — А он, правда, похож на него? Просто, я же знаю его только по фотографиям.
— Очень. Но он старше. Ему сейчас тридцать шесть. Каи был бы тридцать один год.
— Надо будет рассмотреть его поближе. Может быть, даже познакомиться. Интересно же, каким я буду, когда вырасту. Может быть и тебе с ним познакомиться?
— Не стоит, — я посмотрела на своего такого серьезного сына и улыбнулась. Сейчас начнется работа с возражениями. Ответ "Нет" в последнее время он начал воспринимать не как безальтернативный отказ, а как приглашение к дискуссии.
— Почему?
— Я смотрю на него и вижу не этого человека, а твоего отца.
— Мам, но ты же и так не видишь никого. Говорят же, что клин клином вышибают. Вдруг поможет? Ин Минори сказал, что у его друга такая же проблема, что и у тебя. Вы оба слишком сильно любите тех, кто остался в прошлом, лишая себя будущего.
— Вот в кого ты у меня такой?..
— Умный, красивый и замечательный? — лукаво улыбнулся мальчик.
— Проницательный.
— Полин — мой кумир в вопросе семейных отношений. А если серьезно, я хочу, чтобы ты была счастлива.
—
— Мам, счастливые люди не плачет по ночам.
— Альтер, наличие или отсутствие мужчины в моей жизни никак не скажется на моих ночных кошмарах. В них почти нет Каи. Там царит война. Понимаю, ты хочешь, как лучше, но любовь старая или новая — плохое лекарство от ужасных воспоминаний.
— Я переживаю, — насупился Альтер. — Неужели нельзя хотя бы попробовать? Ты не можешь знать точно. А вдруг, поможет?
— Ладно, — сдалась я под напором сына. — Постараюсь обдумать то, что ты сказал. Но признайся, это Аврора надоумила тебя поговорить со мной об этом? Она в последнее время уверилась в прямой связи любви и счастья. И как любая влюбленная девушка, наша Рори желает подтолкнуть всех окружающих к обретенному ею самой счастью. Но ее родители и так любят друг друга. Ты ещё маленький. Остаюсь я.
— Ты, просто, боишься снова пережить боль потери. И думаешь, что новая любовь будет предательством по отношению к папе. Только, он мёртв. Его нет. И ему уже все равно. Ты часто говоришь, что я на него похож. Не знаю, так ли это. Но если бы я был им, то хотел бы, чтобы моя любимая жила за нас двоих и нашла в себе силы забыть меня.
Альтер больше ничего не сказал. Просто, встал из-за стола и ушел. А я поняла, что ужинать мне расхотелось окончательно.
Что называется "приплыли". Получать отповедь от мальчишки одиннадцати лет мне ещё не доводилось.
Конечно, в его словах был определенный смысл. А сам Альтер, казалось, всегда был очень взрослым ребенком. Но когда он стал рассуждать так?
Полин говорит, что дети все чувствуют, как бы глубоко взрослые не старались запрятать свою боль. И взрослеют раньше, чем должны. Чтобы защитить. Чтобы сделать для нас то, что мы должны делать для них.
Глава 40
Ли Каи
За последние пять минут я уже не раз пожалел о данном Минори обещании развлечь этого ребенка. Потому, как, и с обычными детьми не знал о чем говорить. А тут вундеркинд.
Спросил его про то, чем он увлекается. Лучше бы не спрашивал, честное слово. В последний раз я чувствовал себя таким идиотом, когда поинтересовался у Астры: в чем заключается ее работа? Единственное, что понял — она лечит людей.
Так вот, Альтер Эрден хочет конструировать то, чем лечат людей — медицинские наниты. Это все, что до меня дошло из развернутого рассказа, занявшего десять минут.
Но пугало меня другое. Мальчик смотрел на меня… странно. Как будто старался запомнить каждое мое слово, каждый мой жест.
— Со мной что-то не так? — спросил я, не выдержав.
— Нет, лер Ли.
— Тогда почему ты так на меня смотришь?
— Интересно, — ответ ребенка меня, скажем так, удивил.
— Что во мне такого интересного?
— Мы с вами похожи. И мне интересно, как я буду выглядеть, когда совсем вырасту. У меня есть фотографии отца, но он умер совсем молодым. Вы сейчас старше.
— Понятно. — Это бесхитростное признание меня немного ошарашило. Я более внимательно всмотрелся в своего юного визави. Внешнее сходство, определенно было. Но, если его не искать, оно совершенно терялось. И сначала мне было непонятно, почему так происходит. Ответ пришёл быстро. От черт его лица меня отвлекали веснушки. Среди моих соотечественников это огромная редкость. Я знал, что так бывает, но видел впервые.