Далекие горизонты (сборник)
Шрифт:
Они втроем жили, ели, спали в крошечном помещении, меньше маленькой ванной комнаты Стэна в доме мистера Оздена. Находиться в такой близости с девушкой примерно своего возраста для Стэна оказалось тревожащим испытанием, а ведь они действительно оказались очень близки. И ничего с этим не могли поделать. Когда Тан отправлялся в туалет, Стэн отводил взгляд от Эстреллы, потому что звуки мочеиспускания были отчетливыми и громкими. Всем пришлось привыкнуть к запахам друг друга, и этих запахов оказалось множество. В корабле хичи не очень много места для физических упражнений, поэтому диета, предложенная
Самое интересное, что чем больше времени проводил Стэн, видя лицо Эстреллы, тем меньше замечал его обезображенность. На Тана это тоже подействовало. Раз или два, когда Эстреллы не было в непосредственной близости - она уходила в туалет или спала, - Тан шептал на ухо Стэну что-нибудь непристойное. По-турецки, конечно. На корабле вообще-то не было места, откуда нельзя было услышать, за исключением шлюпки, расположенной на дне, но там очень неудобно и мало кто мог там долго находиться.
Эстрелла большую часть времени читала на маленьком карманном экране, но на третий день позволила уговорить себя поиграть в карты/Когда Тан в третий раз проиграл, он подозрительно посмотрел на нее.
– Мне казалось, ты говорила, что не очень умеешь играть в покер, - проворчал он.
– Так и есть. Но это очень простая игра, - беззаботно ответила она, но потом поняла, что обидела его. И попыталась исправить положение.
– Я хотела сказать, что удивлена тем, как хорошо ты овладел английским, Тан. Ты очень хорошо говоришь на нем. Он пожал плечами.
– А как же иначе? С шести лет я ходил в школу с английским языком, пока в четырнадцать не пришлось начать работать.
– Тем не менее он смягчился. И более жизнерадостно продолжал: - Там я встретил Стэна. Мы быстро подружились, потому что нас интересовало одно и то же. Еще совсем маленькими мы бежали к качелям и начинали раскачиваться, делая вид, будто мы в корабле с Врат, таком, как этот
– И никто больше меня не удивился, что мы все-таки оказались здесь, - с улыбкой сказал Стэн.
– А как жила ты, Эстрелла?
Она подобрала карты и некоторое время, не отвечая, разглядывала их. Потом коротко ответила:
– Я была мясником. Чей ход?
На седьмой день пути всем троим трудно было отвести взгляд от спирали. Ничего не менялось.
– Что ж, - оживленно сказала Эстрелла, - думаю, этот трехместник бьет собственный рекорд. Но у нас все равно неплохой запас, а завтра скорее всего будут изменения.
Но изменений не было ни на девятый день, ни на десятый. На одиннадцатый день Тан вздохнул, отбросил карты и сказал:
– Нужно посмотреть в лицо фактам. Мы можем навечно застрять в этой летающей крысиной норе.
Эстрелла потрепала его по руке.
– Слишком легко сдаешься, Тан. Он огрызнулся:
– Что ты можешь знать? Так случалось и раньше. Разве ты не слышала рассказы о старом старателе - забыл, как его звали, - который вернулся домой только потому, что съел своих товарищей?
– Не ссорьтесь, - попросил Стэн, Но Эстрелла тоже рассердилась.
– И зачем только я записалась с двумя турками - ну, одним турком и одним полутурком, которые согласны стать каннибалами? Вероятно, вы уже решили, кого съедите первым, Тан. Меня? Потому что вы сильней, а я самая маленькая? Так вот, позвольте вам сказать…
Неожиданно она замолчала. Ее изуродованное лицо выглядело удивленным, потом стало ангельским. Стэн тоже ощутил это: верх корабля неожиданно стал низом, а спираль ярко засветилась.
Наконец они достигли середины пути. Значит, они не умрут, во всяком случае, не таким определенным образом.
Поскольку они выживут, атмосфера сразу стала менее напряженной. Тан широко улыбнулся Эстрелле, а Стэну по-турецки прошептал:
– Может, мы и съедим друг друга, но более дружелюбным способом.
Эстрелла услышала его, и даже в это мгновение восторга лицо ее застыло.
– Тан, - сказала она, - я не понимаю по-турецки, но вид, с которым ты говоришь, я прекрасно понимаю. У тебя в обоих глазах колючки. Прибереги их для кого-нибудь другого. Я девственница. Я оставалась девственницей и в более трудных положениях, чем здесь, и намерена ею оставаться до замужества.
– Ад и дьяволы, - простонал Тан.
– Мне казалось, что только мусульманские девушки держат свои колени сведенными, а не вольнодумные американки.
Эстрелла решила вести себя по-дружески.
– Ну вот ты и узнал кое-что новое об американских женщинах. По крайней мере о некоторых из них. Ну что, поиграем еще в карты или ляжем спать?
VII
Большую часть дня Тан был мрачен, но постепенно к нему вернулось хорошее настроение. В конце концов, они все вместе участвуют в великом приключении. Тан решил пересмотреть свое отношение к Эстрелле. Хорошо, она не будет любовницей. Значит, станет сестрой. А у Тана большой опыт жизни с сестрой.
Но в чем у Тана совсем не было опыта, так это в жизни в очень ограниченном пространстве, когда совершенно нечего делать.
– Надо было хотя бы прихватить наши проклятые инструменты, - сказал он Стэну, который в ответ пожал плечами.
– Нет места, - отозвался он. Эстрелла подняла голову от своей тарелки.
– Можно поиграть в покер, - предложила она. Тан, поджав губы, покачал головой;- Ну, тогда просто поговорим. Я почти ничего о вас не знаю, парни. Олтан? Как ты жил в Стамбуле?
Тан отказывался демонстрировать бодрость.
– Я зарабатывал на жизнь тем, что водил фургон, - мрачно сказал он.
– Жил с матерью, отцом и младшей сестрой Наслан. У меня было пять - на самом деле пять - подружек, и все они были очень добры ко мне й на все соглашались. Что еще рассказывать?
Эстрелла кивнула, словно ответ ее удовлетворил, и повернулась к Стэну.
– А ты?
Стэн постарался быть отзывчивым.
– Мой отец работал в американском консульстве шифровальщиком, это высокооплачиваемая работа, когда встретился с моей матерью. Она была турчанка, но христианка - методистка, как и он. Я родился в больнице посольства в Анкаре, то есть на американской территории. Таким образом, я американский гражданин, как и ты.