Далёкие миры. Дилогия
Шрифт:
Совпало не полностью, процентов на сорок и видя, что он не врубается, Чен пояснил: -Разница в них, десять тысяч лет и где то тут,-луч лазера упёрся в участок дальнего астероидного пояса: -В этом районе спрятан мой корабль.
Глава 2.
Прошедшие тысячелетия плохо сказались на окружающем, каким его помнил Чен, во время ухода отсюда с командором Тхат Мрогом на малом разведчике. Изменилась конфигурация астероидного поля, проходы к нему, но десяток больших камней, с некоторой натяжкой можно сказать, планетоидов, по прежнему плыли в окружении своих более мелких попутчиков. На корабле, среди сплочённого коллектива, скрыть ничего невозможно и новость, о поиске чего-то в этой мешанине разнокалиберных камней, уже разнеслась по его коридорам. Конкретно что, знали только командиры подразделений
Последний вариант не откидался, оставшийся на корабле за старшего, искин, в звании киб- капитана, по тогдашнему протоколу флота был обязан сообщить его штаб о не вернувшемся вовремя экипаже. Насколько Чен помнил, срок этого ожидания не превышал пяти лет. "Шёпот ночи" не стали тащить в эту тесноту, оставив его на границе астероидного пояса и всю работу делал "Игл" и девять штурмовиков: четвёрка "Урханов" и пятёрка "Рапторов". То есть все оставшиеся живыми ударные силы. "Игл", в мешанину обломков не лез и подходя к следующему объекту зависал в некотором отдалении от него, с одновременной передачей кодовых сигналов: одного на опознание минным полем, десять тысяч лет тому размещённым недалеко от убежища, второго, и этот сигнал был основным, на опознание типа свой-чужой. Сигналы передавались без остановки, на всех выданных Ченом диапазонах, но пока безрезультатно.
***
Главный искин рейдера серии "Вики", зарегистрированного в имперском флоте под названием "Элон", последнюю тысячу лет пребывал в спячке, изредка приходя в полноценное функционирование, нужное для проверки состояния вверенного ему корабля, и всё это из-за жёсткого режима экономии энергии. Как и весь корабль, погружённый отдельными узлами в локальное стасис поле, основной пожиратель энергии. Постоянно бодрствовала только отдельная сторожевая программа искина, завязанная на размещённые на поверхности планетоида наружные датчики, или, по другому, небольшие антенны. Они-то и донесли до киб-капитана, за прошедшее время ставший уже подзабываться, сигнал опознания возвращающегося командора. Приведя последнего, вместо радости, в состояние смятения. Свои функции разумный искин не потерял и подсчёт проведённому в этой системе времени вёл, и даже долгоживущие Джоре, столько лет не могли существовать. Учитывая и различные способы его продления.
Сигнал опознания исходил от сравнительно небольшого корабля незнакомой конструкции в сопровождение девяти меньших обыскивающих астероидное поле. И эта незнакомость, и оба сигнала: один предназначавшийся ему, а второй на дезактивацию давно уже куда-то оттеснённого постоянно движущимися камнями минного поля, заставляли задуматься, пропустить мимо убежища эту поисковую группу. С одной целью: разбудить пребывающих в стасисе боевых андроидов и, насколько это возможно при одном работающем реакторе, приготовить рейдер к взрыву. Бессмысленность такого существования и невозможность что-то изменить, поначалу мешал протокол флота, а потом отсутствие энергии, уже давно угнетала его кибер команду и, где-то тысячу лет назад, решение на самоуничтожение было принято совместно. Возможно, этот случай наступил, но, по любому, каким бы путём не достались захватчикам эти коды, на вопрос о судьбе командора они ответят, перед взрывом конечно. Команда андроидов, работоспособность которых сохраняли в стасисе как раз для такого случая, заставят это сделать.
***
Десять часов напряжения и ничего, обследовав все сколь либо значащие по размерам и форме астероиды, никаких полостей или пещер в них не обнаружили. Бодрое, поначалу, настроение в рубке, с ожиданием чего-то нового, постепенно спадало и вопрос Зорга: -Что дальше, куда прокладывать курс?- на какое-то время повис в воздухе, до высказанных Шенком мыслей вслух: -Давайте посчитаем, что этот корабль есть и спрятан где-то тут, где мы уже десяток часов топчемся, и поставим себя на место его разумного искина. На последних словах, старый пилот вопросительно глянул на внешне спокойного Чена и, дождавшись подтверждающего кивка по поводу разумности, продолжил: -Что он подумает, получив по прошествии бездны времени код своего капитана?- и заметив понимание на обращённых к нему лицам, подтвердил: -Что какой-то самозванец, неизвестно какими путями раздобыл код и теперь подбирается к его кораблю,- и без перехода обратился к Чену: -Определи как-то себя, хотя бы файлом гибели своего командора и краткой инфой о нас, ничего ведь не теряем. Не будет ответа уйдём.
Внешне держащий невозмутимость, но внутренне переживавший неудачу, Чен согласно кивнул головой и завис на десяток секунд, после чего доложил: -Всё, отправил, ждём. Разговоры в рубке стихли и тишина с каждой секундой становилась всё более тягучей, выматывающей последние нервы. Это как у ребёнка ждавшего обещанную конфету и, в итоге, ожидающего когда же её отыщут. Макс, да и наверное все в рубке, отмечал по табло нейросети утекающие секунды, потом минуты и, только на восьмой, когда казалось что всё потеряно, ошиблись, в динамиках рубки раздался прерывистый звук низкого тона.
– Доступ разрешён, сработало,- с облегчением в голосе доложил Чен. И Макс, наблюдавший на одном из экранов, как позади них, на большом и давно обследованном ими астероиде зажглись разнесённые треугольником огни, который раз подумал, что древнему искину, с его человеческими эмоциями, не хватает тела.
Пока возвращались и забазировались, в достаточном удалении от проявившей себя базы древнего корабля, прошло около часа и всё это время Чен был на связи с корабельным искином находки. Только раз прервался на сообщение лично Максу: -Только два человека, ты и ещё кто-то, выбирайте,- и предваряя вопросы пояснил: -Всё остальное после проверки твоего генома. Протокол флота, никуда не денешься и, по моему, он просто перестраховывается. Тем временем, на поверхности большой глыбы камня начали происходить интересные изменения: сам собой образовался небольшой торнадо, (и это в безвоздушном пространстве), за несколько минут очистивший на её поверхности большой провал довольно правильной формы. Видео, передаваемое с одного "Раптора", зависшего прямо над ним показывало только черноту тоннеля уходящего в глубину тела астероида. Без проблесков корпуса прятавшегося там корабля.
– Метров двести в диаметре, чем они её выжигали?- с нескрываемым удивлением спросил стоящий рядом с Максом Сергей. На что Макс пожал плечами, Чен, занятый переговорами просил не беспокоить по пустякам, а у самого мысли сейчас работали в другом направлении.
– Кого брать с собой? Синцов хотел идти с ним и, заявив об этом сразу, ожидал решения. Но в этом была небольшая проблема. Не хотелось Максу оголять команду, отправляясь в неизвестность с одним из своих заместителей, по одной причине: а ну, у находящегося столько лет в одиночестве, оторванного от жизни искина съехала крыша и ему взбредёт в мозги мысль об уничтожении пришельцев, по его понятию захватчиков. Чен, Ченом, этот уже свой, а что бродит в мыслях у незнакомого и к тому же более высокого рангом, тут следовало поберечься и лезть в неизвестность костяком отряда не стоило. Втолковать это упёртому в таких моментах Сергею было довольно трудно и, в итоге, сошлись на кандидатуре Мольта, на его понятие имеющего возможность защитить Макса. Картинка, что была на экранах рубки, транслировалась и в кают-компанию, и пока гурьбой шли по коридорам жилой палубы в направлении межъярусного лифта, наслушались восторженных откликов и вопросов. На последние отшучиваясь, обещая рассказать позже, после выяснения всех подробностей.
Аграфский "Кордис", имевший большие размеры, брать не стали и лётную палубу покинули на обычном, на котором когда-то ходили на установку ретранслятора гиперсигнала. И десять километров, из соображений безопасности разделявшие их от цели, лавируя между никуда не девшимися камнями астероидного поля, пилили довольно долго. Успев за это время обговорить главное на этот момент: не спугнуть. Чен обрисовал существующие на тот момент порядки имперского флота, и протоколы которым искин обязан подчиняться. Из чего вытекало, что он подчинится, или признает над собой старшинство только человека обладающего геномом его хозяев. Безо всяких исключений и претендент не прошедший тест подлежал уничтожению, с последующим взрывом корабля. Об этом главный корабельный искин сказал Чену спокойно, перекинув в подтверждение протокол общего решения искинов. Последнее, напрягало особенно, теста и его результатов Макс почти не боялся, но иметь дело не с одной заумной железякой, а с несколькими, это как-то страшило. Чен, услышав это, коротко посмеялся и успокоил, что подтверждение теста снимает все возражения. Так было в тогдашнем имперском флоте.
Ныряя в тёмный провал рукотворного убежища, искин бота включил посадочные прожекторы, осветив их лучами его стены и висевшую почти по его центру, отливающую серым цветом носовую часть корпуса чужого корабля. Из рубки десантного бота казалось, что обводы его носовой части на протяжении сотни метров немного походили на "Игл", только большего масштаба. В глубину убежища прожекторы не пробивали и все подробности конструкции скрывались в темноте. Да и не до них было пока, метров через пятьдесят от носа, на широкой спине рейдера приглашающе, белыми концентрическими кругами, светилась посадочная площадка и на его вопрос, Чен вслух подтвердил, что им туда. Дальнейшие события проходили как в тумане: стыковка десантного бота под управлением его искина, осознание, что на спине рейдера присутствует гравитация и после пары ободряющих фраз от Чена, выход на встречу неизвестности.